Стас Иванов - Организм 2.0 [СИ]

В частных домах деревень всегда можно наткнуться на что-нибудь интересное, однако это лотерея, вполне можно уйти из них ни с чем. А вот в Шлиссельбурге в местном отделении полиции, возможно, удасться разжиться патронами. И хоть концентрация протистов там намного выше, целесообразнее отправиться именно на левый берег.

Опустившись на колени между двух сидений, Долин налег на весла и погреб к городу, планируя углубиться на километр вверх по реке и высадиться за чертой города. Чересчур короткие весла едва доставали до воды, и катер двигался очень медленно, что сильно раздражало. Стараясь сохранять спокойствие, Долин все же ругнулся про себя на криворукого «мастера», превратившего быстроходную лодку в неуклюжее корыто. Впрочем, выйти из себя — значило подвергнуть себя риску быть обнаруженным, и Долин сосредоточился на дыхании, отрешившись от окружающего мира и проблем с управлением. Вдобавок течение играло за него, и веслами приходилось лишь подруливать и задавать направление.

Когда он вновь вернулся в реальность, город остался далеко позади, а слева и справа по берегам реки тянулись ровные поля, за которыми вздымались вверх полузасохшие, голые деревья. На суше, хоть их там было полно, не удалось заметить ни одного мертвеца. Невидимые с катера, пребывая в спячке, все они валялись на земле среди островков пожухлой травы.

Отлично, с удовлетворением решил Долин, все проходит как обычно. Человек без запаха, без мыслей, передвигающийся бесшумно, является для протистов не более, чем частью ландшафта. Они никогда не среагируют на такую цель, для них она подобна растению. А раз модель поведения мертвецов не меняется, то и все слова Дай Чуаня про их эволюцию всего лишь сказки.

Однако чтобы окончательно убедиться в этом, надо сойти на берег. Впрочем, был уверен Долин, опасаться особо нечего. Рейд на сушу будет лишь немногим рискованней похода в Сортавалу. Исключительно по одной причине — незнанию местности.

Подруливая веслами, Долин позволил течению вынести катер на берег. Когда днище заскребло по дну реки, он выскочил, затащил катер на берег. Засунув пистолет в специально, с расчетом на глушитель, сшитую в него из обрезков ремней кобуру на поясе, осмотрелся: вдоль реки тянулась просматриваемая со всех направлений прямая асфальтовая дорога, слева виднелись здания Шлиссельбурга, вдали справа реку пересекал мост.

Вдохнув полной грудью, Долин вышел на дорогу и направился к городу. Он не прятался, не пригибался, двигаясь, как поступал всегда, перебежками от укрытия к укрытию, и даже не особо вертел головой. Расправив плечи, сжимая рукоять мачете, иногда подшаркивая подошвами кед по потрескавшемуся асфальту, он просто шел к своей цели. Желание раз и навсегда убедиться, что протисты ничуть не изменились, заставило его стать безрассудным и самому искать встречи с ними. Вдобавок нужно было восстановить уверенность в своих знаниях и навыках, слегка пошатнувшуюся после беседы с Дай Чуанем и стычкой с мертвецом. Единственный способ сделать это — встретиться с врагом лицом к лицу и выйти из противостояния с ним абсолютным победителем. Как уже случалось сотни раз и обязательно случиться в этот…

Первого мертвеца он заметил еще издалека. В сотне метров впереди перед занесенной пылью «семеркой» валялся подросток лет шестнадцати. В разодранной одежде, синими прожилками вен на белой коже и вырванным из щеки куском плоти.

Замерев от протиста в двадцати шагах, Долин принялся вращать мачете, разминая кисть. Пару минут он просто стоял, ожидая, когда же тот почует его и начнет выходить из спячки. Однако, как он и предполагал, мертвец не сумел среагировать на него. Долин был для него невидимкой.

Ухмыльнувшись, Алексей крадучись пошел к протисту, разминая плечо. В любой другой день он бы просто обошел мертвеца, не потревожив его, но сегодня он хотел проверить себя. Сегодня он вышел на охоту.

Когда до протиста оставалось десять шагов, тот наконец смог уловить то единственное, что не мог спрятать или замаскировать живой человек — тепло тела. Голова подростка дернулась, рот открылся — он начал просыпаться.

— Раз, — вслух принялся считать Долин.

Протист уставился на приближающегося человека.

— Два…

Начали сокращаться мышцы ног, выталкивая застоявшуюся в них кровь в тело.

— Три…

Мертвец задергался словно в конвульсиях — разогревались окоченевшие, еще слишком непослушные связки и мышцы.

— Четыре…

Пальцы заскребли по асфальту, закрылись и открылись веки — мертвец определял свое положение, искал точки опоры и прочищал глаза от пыли и сора.

— Пять, — произнес Долин и рванул вперед, отводя руку с мачете за спину.

Резко сев, протист открыл рот. По его подбородку потекла слюна, содержащая огромное количество цист токсоплазмоза.

И в тот же самый миг подскочивший впритык Долин нанес от бедра рубящий удар по шее. Идеально-заточенное лезвие прошло под подбородком мертвеца, лишь слегка замедлившись, рубя позвоночник, и вышло под затылком. Голова с открытым ртом закатилась под днище машины, а подергивающееся тело растянулось на дороге.

Обтерев запачкавшееся кровью мачете о лохмотья мертвеца, Долин пошел дальше. Добивать врага он не стал — без башки тот не опасен и через несколько дней сдохнет сам. Главное, что удалось проверить себя и убедиться, что протисты не изменились — в Шлиссельбурге они вели себя так же, как их собратья в Сортавале…

Через несколько минут впервые за пять лет Долин ощутил тревогу.

Что-то было не так. Позади осталось пятьсот метров дороги, несколько машин, причал со зданием склада, магазинчик и всего один протист. Да и впереди, среди коттеджей, обозначавших начало города, не было заметно ни одного мертвеца.

Уплывшим из Питера судам, до того, как досюда докатилась волна пандемии, удалось взять на борт порядка трех тысяч человек. Несколько тысяч решило спасаться самостоятельно, по суше — на машинах и своих двоих. Как минимум половина жителей точно стала добычей протистов. Естественно, часть из этой половины отправилась уничтожать население близлежащих деревень и поселков. Но даже если предположить, что большая часть мертвецов разбрелась по окрестностям, преследуя живых, на подступах и в самом городе должно было оставаться никак не меньше тысячи протистов. Город не такой уж и большой — площадью не больше десяти гектаров и почти ничем не отличается от Сортавалы. Поэтому эта тысяча просто обязана быть здесь, их тела просто обязаны усеивать улицы и валяться на обочинах дорог!

Но наткнуться удалось лишь на одного.

В самом деле, не попрятались же мертвецы по домам? Хотя…