Александр Рулев - Зона притяжения

— Что же вы летуны, нас не защитили от этих!.. — подняв голову, я увидел седовласого пенсионера, укоризненно смотрящего на меня.

— Извините дедуля, я упал еще утром, когда все началось… Извините… — пробормотал я.

— Эх! — махнул рукой пенсионер и направился к бедняге Титову, которого уже и так засыпали вопросами. Впрочем стралей держался молодцом. Но я чувствовал, что его терпение рано или поздно лопнет.

В хаосе болтовни горожан я не услышал ни одного внятного рассказа, одни только эмоции, но кое-что для себя уяснил. Из обрывков фраз постепенно складывалась картина происходящего. Вчерашним утром, когда я увидел впившийся в землю луч «света», горожане ощутили слабый подземный толчок. Что стало полной неожиданностью для сейсмически неактивного района. Однако паника началась позже, когда с неба повалились непонятные объекты и город стали сотрясать разрывы чудовищной силы. Подстегнутые незваными гостями из космоса пожары вокруг Тамска запылали с новой силой. Словом, почти все оставляющие апокалипсиса были налицо. Мэр объявил о немедленной эвакуации, но не прошло и часа, как губернатор отменил его распоряжение. В течение дня, пока не исчезла связь, власти еще несколько раз меняли свои решения, показывая свою абсолютную беспомощность. Многие горожане уже не надеялись на власти и спасались, кто как может. Главным направлением бегства еще утром с подачи мэра, было избрано западное. Тем временем в городе пропало электричество, а из кранов перестала течь вода. Люди, у которых не было личного автотранспорта, или не успевшие воспользоваться общественным, еще какое-то время ходившим, вынуждены были остаться в своих домах. По-прежнему никто толком не знал, что же произошло на самом деле. Поэтому по городу ползли самые невероятные слухи. К вечеру автомобильный поток иссяк. Все кто мог бежали. Испуганные и растерянные жители прятались в своих квартирах, не зная, что им делать. Лишь мародеры и отчаянные мальчишки шастали по улицам задымленного Тамска. Именно на таких сорванцов я наткнулся совсем недавно. Может быть, они сейчас бегали в толпе окружившей нас. Я заметил, как один рыжий мальчишка спорил со взрослыми утверждая, что вчера вечером видел «машины, которые ехали сами по себе». Его, конечно, осмеяли. Но после всего, что мне довелось увидеть, я был готов поверить ему. Хотя и не мог логически объяснить это. Впрочем, как и многое другое.

Танки появились поздним вечером и стали палить во все, что движется. Именно поэтому люди боялись выходить на улицу. Опасаясь каждого человека одетого хоть в какое-то подобие униформы. Вероятно, они решили, что началась война, и в город вторглись вражеские войска.

Наконец Титов не выдержал и, срываясь на фальцет, закричал:

— Граждане, угомонитесь! Мы действительно знаем не больше вашего! И, к сожалению, никак не можем вам помочь!

Толпа на мгновение замолчала. Все обратили свои взоры на молодого офицера.

— Как это так!

— Это просто свинство!

На стралея посыпались возмущенные возгласы рассерженных горожан. Я конечно понимал их. Уже больше суток они мучались в полной неизвестности в раскаленном пропахшем дымом городе лишенные воды и электричества. И вот, казалось бы, появился представитель власти, который все объяснит, поможет или хотя бы даст надежду, что скоро все образуется. А он в место этого говорит, что знает не больше их. Тут было от чего разозлиться.

— Ладно-ладно, успокойтесь! Мы еще вернемся!

— А почему нельзя с вами?!

— Да… нам страшно тут оставаться!

Желающих пойти вместе с отрядом Титова нашлось человек двадцать.

— Я же говорю, мы вернемся и сообщим вам новости! Более того, я оставлю тут двух солдат!

Последние слова вроде бы успокоили людей. Кое-кто даже отправился домой.

Титов подозвал Парышева и приказал ему отобрать двух солдат. Честно говоря, я не понимал, зачем это нужно и поэтому заставил себя встать и подойти к старлею.

— Ты что и вправду собираешься вернуться? — тихо спросил я.

— Нет… Ночью мы пришлем грузовик, чтобы забрать трупы. Ну а солдаты пока будут охранять их от мародеров.

На секунду я представил себя на месте этих двух бедняг. Остаться в мрачном городе до самой ночи, чтобы охранять тела погибших сослуживцев?! Да, армейскую логику понять трудно…

Не повезло двум ребятам, которых я встретил в подъезде. После того, как старшина объявил им приказ, лица обоих стали бледнее, чем у покойников.

— Ну что, летчик, ты с нами? — спросил меня Титов.

— А, да… с вами… — в задумчивости сказал я, все еще переживая за молодых солдат.

— Тогда возьми. Им он уже не понадобиться, — кивнув на трупы, он сунул мне «калаш» и пару магазинов.

Толпа вокруг нас постепенно рассосалась. Остались только самые стойкие, которые еще надеялись, что им разрешат идти вместе с отрядом. После того как Титов в последний раз отшил их, мы двинулись в путь. Я периодически оглядывался назад, наблюдая как люди, провожавшие нас постепенно, словно мираж, растворяются в дымке. Какое-то время нас преследовала стайка детей, но через километр пропали и они. Вокруг нас остался только безмолвный задыхающийся в дыму и страхе город.

Мы шли уже минут пятнадцать и по моим расчетам вот-вот должны были выйти на площадь Революции, где располагалось местное управление Госбезопасности. Путь наш пролегал вдоль домов, иногда отряд сворачивал во дворы, стараясь избегать подозрительных скоплений разбитых машин.

— Даю голову на отсечение, утром этого хлама на дороге не было! — говорил в таких случаях старшина Парышев, и мы послушно сворачивали в строну от проспекта.

Было дымно, жарко и липко. Хотелось убраться из этого города куда-нибудь, где веет морской прохладой и кричат чайки, как тогда в наш с Галькой медовый месяц… Впрочем, не буду о грустном. Я ведь даже не знал, увижу ли ее когда-нибудь.

Поравнявшись со мной, Титов неожиданно спросил:

— Так куда все-таки шел?

— Мне нужно на площадь Революции, — пространно ответил я.

— Но там же Серый дом. Я думал, ты к своим пробираешься… Неужели все так серьезно.

Под «Серым домом» надо полагать он имел в виду управление ФСБ. Подобным зданиям, как правило, народная молва давала имена собственные, — традиция оставшаяся еще с советских времен.

— Да, серьезно, — кивнул я.

— Жаль тебя огорчать, но… — почему-то он не докончил фразу до конца.

— Ну, говори же! Что там еще!

— Скоро сам все увидишь…

Ну, вот и еще один сюрпризец! — с тревогой в сердце подумал я.

Не прошло и минуты, как из дымки показалась большая площадь. Беглого взгляда хватило, чтобы понять, о чем не договорил старлей. Дома по левую сторону от площади были разрушены. Сама же площадь была усеяна обломками, а также раздавленными и перевернутыми автомобилями. Посреди площади окруженный островком зелени стоял осиротевший постамент, за которым виднелся мрачный серый монолит управления ФСБ. Здание было частично повреждено. Окна, по крайней мере, трех этажей зияли чернотой. Над крышей еще поднимался дым.