De_souza - Антихрист [СИ]

Едва молоточек коснулся железного диска и высокая звенящая нота начала набирать силу, Ибрагимов ринулся в бой. Климский, привыкший, что с ним осторожничают, несколько смутился прыти парня и едва успел поднять руки, когда подпрыгнувший Ибрагимов в полете из-за плеча пробил ему в голову. Удар был так силен, что руку чемпиона отбросило в сторону, а кулак в тонкой перчатке с звучным, влажным шлепком угодил ему аккурат в подбородок. На миг глаза бойца потемнели, он вытянулся в струнку, получил еще дважды по лицу и рухнул плашмя на настил ринга.

Отойдя назад, Ибрагимов опустился на колени, положив руки на бедра.

Высокая нота гонга наконец стихла, а зал погрузился в полное молчание. Толпа хотела лицезреть насилие, но к настолько внезапной и мощной вспышки ярости была не готова.

А Ибрагимов сидел и невозмутимо ждал со взглядом направленным внутрь себя. Добивать упавшего было не в его правилах, а Климский, в отличии от него, был еще и отменный борец, получил недостаточно сильно и добивать его было откровенно опасно. Вцепится в лодыжку, и забрать ногу уже не получиться, придется бороться.

Подождав так и не явившегося противника, Климский вскинул голову, увидел рассевшегося рядом Ибрагимова и, зарычав, ударил кулаком по полу и начал подниматься.

Одним прыжком вскочив с колен в стойку, Ибрагимов ринулся к противнику, нанес несколько ударов ногой ему по бедру, уворачиваясь от попытки захвата, по голове, снова сбил на ринг и отошел.

— Падла, — зашипел через капу поднимающийся Климский. Теперь он был осторожен, встал сразу в стойку и, наконец забыв про публику, ни на секунду не сводил с Рустама глаз. — Убью!

Ибрагимов развел в стороны руки, приглашая противника к себе, и тот не заставил себя ждать.

До конца раунда оба обменивались, уворачивались и блокировали удары. Казалось, они были равны, однако на последней минуте даже самому ярому фанату Климского стало ясно, что чемпион сдает. Ибрагимов был чуть ли не вдвое моложе противника, намного быстрее, выносливее и искусней в ударной технике. Он легко уходил от клинчей и попыток захвата Эндрю, спокойно, лишь слегка морщась, принимал в корпус сокрушительные удары, тщательно защищал голову и методично обрабатывал то голову, то тело чемпиона.

Гонг об окончании раунда застал чемпиона на настиле ринга. Он задыхался, весь взмок, лицо было сплошной маской из крови, взгляд полон ярости и недоумения. Тогда как Ибрагимов по-прежнему был невозмутим, как статуя Будды, и лишь струйка крови стекала по щеке из рассеченной брови.

— Секундант! — выплюнув капу, заревел Климский. Дверь ринга распахнулась, и с ведром воды, полотенцем на плече и табуреткой в клетку забежал помощник чемпиона.

Ибрагимов просто отошел в свой угол, сел на колени, положив руки на мощные бедра, и принялся восстанавливать дыхание. Ему было некого позвать, он пришел один.

— Готовность! — произнес ведущий. Что-то шепнув Климскому, засунув ему в рот капу, секундант чемпиона выбежал вместе со своим инвентарем вон с ринга. — Начали!

Едва прозвенел гонг, чемпион ринулся в атаку. Он понимал, что выдыхается, и стремился закончить бой как можно раньше.

Наконец-то, подумал Ибрагимов, начинается настоящий бой…

От удара Климского в плечо рука Ибрагимова вдруг онемела и плетью повисла вдоль тела. Следующий удар пришелся в грудь, и Рустам отчетливо услышал, как хрустнуло его ребро. Самого его на миг парализовало от боли. Будто прилетело не с кулака, а молотом.

Ибрагимов попытался отскочить, но нога Климского уже стояла на его ступне, и следующий удар опрокинул претендента на настил.

Так и есть, падая, понял Ибрагимов, в правой руке Эндрю что-то зажато, секундант что-то передал ему…

— Добивай! — взорвалась толпа.

Сев сверху на Ибрагимова, чемпион занес правую руку, с ухмылкой направил ее в висок Рустаму — и его кулак врезался в настил, а рука оказалась захвате. Так что не пошевелить, ни выдернуть. Используя лишь левую, чемпион принялся лупить по мотающейся из стороны в сторону голове претендента.

— В стойку! — скомандовал ведущий. Сделав вид, что не слышит, Климский продолжил месить лицо Рустама. — В стойку!!!

Скривившись, чемпион нехотя слез с противника. Еще бы пара ударов, и тому конец. Впрочем, ему уже так и так конец. Просто помучается чуть подольше. А публика это очень любит.

Шатаясь, сплевывая кровь, Ибрагимов поднялся. И в отличии от прошлого раунда от его спокойствия не осталось и следа. Он улыбался рассеченными, опухшими губами. Он получил то, о чем и не мог мечтать, — настоящий бой, схватку с риском для жизни. Внутри него все бурлило и от ярости, и от азарта.

— Кончай с ним! — завопил кто-то у клетки.

Подстегиваемый толпой Климский ринулся в последнюю атаку. Занес правую руку, выкинул ее в грудь спокойно стоящего противника — и, с вытянутой рукой, упал на колено мимо рутанувшегося волчком Ибрагимова. Левая половина лица чемпиона онемела, глаз перестал что-либо видеть, по щеке покатилось что-то мокрое. Не кровь — холодное как слеза.

Зал, видевший лицо чемпиона в приближении на экранах над клеткой, ахнул, кто-то заорал, кто-то вывалился в проход, согнулся пополам и принялся извергать сожержимое желудка на грязный бетонный пол. Увидев деформированную, пустую глазницу чемпиона, зрители явно получили много больше желаемого. Контр-удар локтем был так силен, что кусочек височной кости проткнул глаз Климского и теперь болтался у скулы на кусочке кожи.

— Прекратить! — истошно заорал Ибрагимову ведущий. — Охрана, остановить бой!

Отступив на шаг от шокированного чемпиона, Ибрагимов подпрыгнул, крутанулся вокруг своей оси. И лишь вклинившийся между его ногой и головой чемпиона охранник спас Эндрю от верной гибеди. Впрочем, ценой своего собственного здоровья, ибо от удара ногой в бок мужчина мгновенно отключился и мешком свалился на Климского.

Видя столь непотребное обращение новичка со своим коллегой, остальные охранники толпой повалили на ринг. Кто-то из них попытался было проучить Ибрагимова ударом по лицу, но сам рухнул без сознания. А дальше мужчин уже было не остановить, и поединок между двумя превратился в бой один против дюжины.

Застонав, Ибрагимов разлепил глаза.

Над головой за плафоном мерцала лампочка, тянуло сыростью и плесенью. Он повернул голову: пара шкафчиков, сам он лежит на скамье, рядом стоит ведро с водой с красноватой влажной тряпкой на ободе. Дверь приоткрыта, но из зала не доносится ни звука. Значит, все уже давно разошлись.

Он ощупал лицо. На коже заживляющий гель, припухлости кровоподтеков уже спали, а рассечения затянутся дня за три. Ясно. Отнесли в раздевалку, умыли, обработали раны, да так и бросили одного.