Николай Метельский - Сборник Унесенный ветром [9 книг]

Вот так и получилось, что после десяти минут метаний и перекатываний по кровати, почти разрыдавшаяся Мизуки устроила скрытное перемещение по дому в поисках отца. Показываться матери не стоило, Кагами враз бы просекла, что у дочери что-то не так, а уж все выпытать у нее смогла бы вообще без проблем. Шина тут еще где-то шляется. Она бы выпытывать ничего не стала, а вот матери доложить — это запросто. Про деда тоже надо помнить.

Правда, она совсем забыла про служанок, и когда одна из них обратилась к крадущейся девушке, не ожидавшая этого Мизуки чуть до потолка не подпрыгнула.

— Ну что еще?! — прошипела девочка.

— Вам что-то надо, Кояма-сан? — спросила неуверенно женщина.

— Не надо ничего. Не видишь, я тут в шиноби играю? Блин. И кстати, — задумалась неожиданно рыжая, — раз шиноби заметили, надо ли мне убрать свидетеля?

— Э-э, Кояма-сан? — еще более неуверенно спросила служанка.

— А-а-а… боги с тобой, иди куда шла. Но меня ты не видела.

— Все поняла, Кояма-сан, исчезаю.

— Стой! — протянула в ее сторону руку Мизуки. — Сначала скажи, где отец.

Вот так она и оказалась перед кабинетом Акено. Постояла у двери, набираясь храбрости, заодно проверяя, один он там или нет, благо раздвижные двери тонкие, и осторожно отодвинула ее в сторону.

— Пап? — заглянула она к отцу. И неожиданно даже для себя все же расплакалась. Сначала зашмыгала носом, а уж потом и вовсе расклеилась.

— Мизуки? — поднялся из-за стола Акено. — Что случилось? Кто тебя обидел, милая?

— Я… я…

— Ну что за день такой? — вздохнул мужчина подходя к дочери. — Ну же, милая, не плачь, — обнял он девочку, — ну что ты, право слово, — гладил он ее по голове.

После того как он все же смог успокоить Мизуки — ну или она просто выплакалась, парочка расселась по креслам.

— Итак, родная, что же у тебя случилось? — спросил Акено. — Нечасто тебя плачущей можно увидеть.

И она рассказала. Шмыгая носом, запинаясь, краснея, выложила отцу все. Почти все.

— И что тебе дед за это пообещал? — покачал он головой, когда дочь замолчала.

— Ну… — отвернулась Мизуки. — Тут такое дело…

— Да-да, внимательно тебя слушаю, — заинтересовался наследник клана.

— Он сказал, — пробубнила дочь в сторону, — что когда Синдзи окажется в нашем клане, он… он будет моим, — совсем засмущалась девушка.

— Что? Дочь, ты что, влюбилась в Сина?

— Да нет, пап, — отмахнулась Мизуки. — Ничего такого. Но это же Синдзи! — воскликнула она. — А так, он будет моим Синдзи… — заелозила она в кресле.

— Он для тебя вещь, что ли? — вздохнул, в который уже раз за сегодня, Акено.

— Конечно нет! — возмутилась в ответ дочь. — Просто… ну… это… круто же…

— Ох, Мизуки, — потер лоб мужчина, — какая же ты все-таки пигалица. Шестнадцать лет уже, а размышляешь категориями маленькой девочки.

— И что теперь? — вновь зашмыгала носом означенная девочка. — Мы же теперь с ним поссоримся. Я теперь как Шина буду?

— Нет, — хмыкнул Акено, — до сестры тебе далеко. Ладно, ситуацию я понял. Можешь не волноваться, с этим мы как-нибудь разберемся, невелика беда. С Сином я поговорю, а ты… знаешь, проблема довольно просто решается… — потер он подбородок. — Даже в плюс можно выйти… — пробормотал себе под нос мужчина. — Когда я поговорю с Синдзи, дам тебе отмашку. Ты же должна будешь пригласить к нам его друзей. Можно тех же самых, можно еще кого-нибудь. Только не забудь упомянуть при этом… что-нибудь вроде «опять приглашаю». Понимаешь? Именно ты вновь приглашаешь к нам гостей. Только проследи, чтобы там были не только Охаяси.

— Сделаю! — воодушевилась Мизуки. — А именно к нам или к Синдзи?

— Э-э… в квартал, — ответил Акено. — Неуверен, что они вот так запросто согласятся посетить наш дом. Так что к Синдзи.

— А он согласится? — задала очередной вопрос девушка. — Син может и упереться.

— Не упрется, — усмехнулся Акено. — Парень он умный, поймет, кому это больше всех надо. Уж я позабочусь об этом. Главное, не говори ему про деда. Это только твоя ошибка, по недомыслию. Поняла?

— Мизуки глупая и рыжая. Плохая Мизуки.

На следующий день, изображая общее недомогание, что мне легко давалось еще со времен школы, когда я пытался от нее отмазаться перед матерью, я зашел к Кояма. Дождался, когда младшие уйдут в школу, и зашел:

— Всем приве-е-е… — начал я с порога. Надо же было хоть что-то сказать. — О, здравствуйте, — кивнул я служанке. — Не подскажете, где Кагами-сан?

— Прошу, Сакурай-сан, — указала она рукой вглубь дома, не забыв поклониться, — я провожу вас.

Нашлась Кагами в одной из гостиных, если по-домашнему — «в комнате с теликом». Она тут одна такая. Шла служанка как-то уж слишком… степенно, явно чтобы другая успела предупредить хозяйку.

— Здрасте, Кагами-сан, — улыбнулся я. — Если и дальше продолжите хорошеть день ото дня, Акено-сану придется запереть вас здесь навечно, чтобы не украли ненароком.

— Ох, Синдзи, — покачала она головой улыбаясь. — Присаживайся, — похлопала по дивану рядом с собой. — Слышала, ты опять подрался?

— «Драка» — звучит слишком по-дворовому, — сел я рядом. — Предпочитаю — вышел на спарринг и уступил.

— «Уступил» — слишком благородно по сравнению с тем, что с тобой сотворили, — поджала губы женщина. — Дай я тебя обниму.

Мм? Что за нежности?

— Ну что вы, Кагами-сан, — изобразил я смущение, — не все так страшно.

— Как ни странно, — отстранилась она от меня.

Ой. Для сильно побитого парня я даже не напрягся, когда она занялась обнимашками. А должен был. Хитрая какая.

— Так я и пытаюсь всех в этом убедить, только не верят почему-то.

— Тогда почему в школу не пошел? — задала вопрос женщина.

М-да, расслабился. С матерью в детстве тоже редко прокатывало.

— Как бы это… на всякий случай.

— Самостоятельность плохо на тебе сказывается, Синдзи. Нельзя прогуливать школу.

— А я, кстати, ответ от герра Шмитта принес.

На такой грубый перевод темы Кагами только хмыкнула.

— Что ж, и до чего дошел твой немец?

— Говорит, это был «Эльфийский цветок».

— Оу. Ну надо же, — приложила она ладонь к щеке. — угадал. Придется выдать ему награду. Чуни! — произнесла она громко.

— Слушаю, Кагами-сама, — не прошло и десяти секунд, как перед ней склонилась одна из служанок.

— Принеси нам шкатулку «Савамори агику», ту, что без лака.

— Как прикажете, Кагами-сама, — ответила она не разгибаясь. И тут же испарилась.

— Как вы их… выдрессировали-то.

— Клуши, — фыркнула она в ответ.

— Они просто выполняют свою работу, — заметил я осторожно.

— Причем плохо, — припечатала женщина.

И я решил промолчать. Извините, дамы, но спорить ради вас с Кагами я не намерен.

Вернувшаяся служанка поставила шкатулку на стол, на который указала хозяйка дома, и тут же удалилась.