Николай Метельский - Сборник Унесенный ветром [9 книг]

— Да ладно вам, Акено-сан, у нее есть все задатки, — произнес я.

— Вот видишь, — встрепенулась рыжая, — Синдзи дело говорит.

— Для еще одного проигрыша Идзивару, — закончил я.

И опять кавай-мод.

— Я ему не проигрывала, — пробурчала девочка. — У нас ничья.

— А он говорит, что ты вечная проигравшая.

— Он врет! — встрепенулась Мизуки. — Не верь ему, он врет! Я сильней! Да я ему в последний раз так наподдала, что он… это…

— Не смог стоять на лапах от смеха. Да-да, это он тоже рассказал.

— Он врет, Синдзи, — схватила она меня за плечи и очень серьезно продолжила: — Меня оклеветали, это все ложь и провокация. Да, он отнял у меня те фрикадельки, но это был тактический прием, дабы ввести его в заблуждение. И, чисто технически, он съел то, что я ему принесла. Не то чтобы ему, правда, но ведь съел!

— Мм… хитрый план, — начал я осторожно выбираться из ее хватки, — признаю.

— Мне даже сказать на это нечего, — дополнил Акено.

Знаете, если бы я не видел своими глазами противостояние Мизуки и Идзивару, я бы решил, что нас сейчас очень тонко подкололи. Рыжая — опасная девица, в первую очередь своим непостоянством и непонятностью. Десять минут терпела подшучивания над собой, подпуская жертв поближе, а потом выстрелила… И не поймешь ведь, всерьез она это или нет.

Но все равно весело. Молодца, Мизуки!

— Ужин готов, Акено-сама, — поклонилась подошедшая служанка.

— Ура-а-а! Жратиньки! — унеслась девчонка.

— Почему мне кажется, что нас сделали?

— Потому что так и есть, Акено-сан, — ответил я ему.

Кента по-прежнему отсутствовал за обеденным столом, но это нормально. Он как раз вчера свалил по делам на Окинаву, и в ближайшие три дня старика не будет.

Мизуки уже сидела за столом с палочками наготове и ожидала, лишь когда все рассядутся. Кагами руководила служанками, расставляющими последние блюда. Как принято в обеспеченных семьях Японии, этих самых блюд было полно. Тут, правда, и от количества едоков многое зависит.

На попытку рыжей подцепить кусочек ветчины Кагами отреагировала моментально, хотя вроде и не обращала до этого на нее внимания.

— Мизуки, положи палочки и жди.

— А луковку? — проныла та. Но Кагами посмотрела на нее так, что тон девочки тут же изменился. — Поняла, осознала, — положила палочки на стол Мизуки.

Шина вошла в комнату, когда я уже устроился за столом. Усевшись рядом с Мизуки, она приняла позу воспитанной девочки и начала ждать начала ужина.

— Кояма-сама, — поприветствовал я ее.

А в ответ только косой взгляд.

— Госпожа сказала «фи», — прокомментировала ее поведение Мизуки.

— Передай госпоже, — заговорила ее мать, — что «фи» надо выражать более тонко.

— Кагами-сан… — произнес я укоряюще.

— Извини, Синдзи, — улыбнулась Кагами. — Но это женская солидарность.

— Тогда я… — начал Акено.

— Будешь есть молча. Ведь так, дорогой?

Ответом ей, как вы понимаете, было молчание. Акено всем своим видом показывал, что выбирает, что бы съесть первым.

— Вы предатель, Акено-сан, — вздохнул я. — Ну хоть ты, Мизуки, на моей стороне?

— Конечно! — показала она энтузиазм. И тут же добавила: — Когда мама не смотрит.

— Война против всех, — пробурчал я. — Что может быть лучше на этом свете?

— Давайте уже есть, — покачала головой Кагами. — И заканчивали бы со своей детской войнушкой.

Скажите это моим треснувшим ребрам.

В дальнейшем разговор не касался этой темы, пока плавно не перешел к школьному турниру. Как выяснилось, Акено выигрывал в своем ранге два года из трех и один раз стал чемпионом в стрелковом туре. Стал бы и второй, но на последнем году учебы он красиво, как я понял, слил финал, отдав победу какой-то девчонке по имени Саюми. Самое интересное, что Кагами даже и не пыталась изобразить ревность, они на пару с Акено резко загрустили. Видимо, эта Саюми была их подругой и погибла в прошедшей войне с Докья. Вот я и решил влезть, дабы их отвлечь.

— Кто-нибудь в курсе, Кояма-сама вообще участвует в турнире?

— Я подала заявку на ранг Воина и стрелковый тур, — важно ответила Мизуки.

Ох уж эта рыжая.

— Оу, то есть мы встретимся с тобой аж дважды?

— В смысле? — не поняла Мизуки. Остальные тоже удивленно на меня посмотрели.

— Я тоже на Воинов записался, — пожал я плечами, оглядев всех. — Гулять так гулять.

— Ну что за непруха! — нарушила молчание рыжая.

— А я думал, ты от турнира всеми руками и ногами будешь отбиваться, — произнес все еще удивленно Акено.

— Хочу заявить о себе на этом турнире, — вздохнул я. — Кояма-сама… та, что постарше, — покосился я на Мизуки, — нехило мне репутацию подпортила еще в начале года. Приходится выкручиваться. Да и в целом… — запнулся я, глядя, как все семейство посмотрело на Шину. Не удивленно, нет, уверен, они обо всем в курсе, просто посмотрели. Но когда это делают три человека, да практически одновременно… — Кхм, да и в целом, как мне сказали, участие в турнире только на пользу пойдет.

— Надо будет на тебя поставить, — вернулся к еде глава семейства.

— Стоп, там еще и тотализатор есть? — не донес я до рта кусочек говядины в соусе.

— Если не можешь запретить — возглавь, — кивнул Акено. — Мы устраиваем два тотализатора, малый — для самих школьников и кого победнее, и большой — для всех остальных. Если хочешь, можешь поставить на себя, — пощелкал он палочками, выбирая, что взять. — Стоп, — обернулся он ко мне резко, — ты же… так, — положил он палочки на стол. — Мизуки, он победит в турнире Воинов?

— Да куда ему… — начала Шина.

— Сто процентов, — ответила тоскливо Мизуки. — Накрылось мое эпическое превозмогание, — вздохнула она и, схватив шарик из осьминога, отправила его в рот. — Бли-ин.

— Прожуй, — нахмурилась Кагами.

— Ты несешь бред, — опять встряла Шина. — Да, с Подмастерьями я согласна, но…

— Слышь, — перешла на гоп-сленг Мизуки, — ты хоть раз видела, как он дерется всерьез?

— Миз-зуки, — прошипела ее мать.

— Вот и я не видела, — все-таки закончила рыжая.

Тут уже все посмотрели на меня.

— Что?

— Ты можешь победить любого Воина? — спросила Кагами.

— Это только всеглазастая и всепроницательная Мизуки знает.

— А то ж! — вздернула та нос.

— Син, — пожевал губами Акено, — на тотализаторе турнира будут миллиарды крутиться. Ты уж это… не подставляй, а?

— Все настолько серьезно? — хмыкнул я.

— Скажем так, если ты выиграешь в ранге Воина, клан в моем лице будет тебе благодарен.

— О как… — уже я положил палочки на специальную подставку. Кстати, личные палочки. На них даже серебром мое имя выгравировано. — И сколько я могу поставить на себя?

— На себя — сколько угодно, — ответил Акено. — Но, между нами, больше миллиарда не надо.