Роман Романович - Злоба

В трубах за стеной послышался гул. Пора ловить воду для умывания. Я забежал в душевую, но забежал — это громко сказано. Втиснулся — гораздо точнее. Подставив руки, я жадно ловил капли. Наверняка хозяева этого места не знают, что здесь течь, но это мне на руку. Платить за воду слишком расточительно.

После душа я вернулся, закутался в одеяло, чтобы согреться. Запоздало сообразил, что от разминки должно было стать теплее. А если не стало, то плохо дело. Значит я вчера впитал слишком много злобы и сейчас у организма отходняк. Ещё два-три повторения, как вчера и всё, потеряю себя.

Святые... Ну почему так не вовремя то? Почему Эдем не захватили на пару лет позже? Мне было пятнадцать, когда это произошло. Сейчас шестнадцать. Как раз в это время меня должны были начать учить техникам, в том числе как справляться со злобой . Случись трагедия на пару лет позже и я бы чувствовал себя гораздо увереннее. Отец пытался чему-то меня научить, рассказывал общие принципы, но без практики. Это закон. В шестнадцать лет начинают преподавать основы, в двадцать — серьезные вещи. До этого нельзя, потому что психика подростка считается не окрепшей, а значит не сможет выдержать давления злобы .

С чем я был полностью согласен. Сам чувствую, как расшатывает меня изнутри.

На размышления ушло несколько часов. Когда понял, что в сотый раз думаю об одном и том же, решил подвести итог.

Город, куда мы так стремились оказался иллюзорной мечтой. Никакого нового благословенного Эдема здесь нет. Отец кое-что успел узнать, пока был жив и поделился со мной, стараясь подготовить к неизбежному. Он предчувствовал свой конец и последние дни я видел в его глазах скрытую грусть. Отец переживал за своего непутевого наследника. В этом я вижу горькую иронию. Сам ещё вчера испытывал жгучую ненависть за его слабость, а сам-то... Слабак тот ещё. Беспомощный щёнок в опасном мире.

Странно, но от этой мысли стало легче. Всё же мой отец достоин уважения и многое сделал для меня. Если не поддаваться злым эмоциям и не валить вину на него, то ситуация видится иначе.

Город... Вдалеке его называли Гнездом или Ульем. Местные называли Алмазным Орехом. Дикое название, глупое, как по мне, но кто я такой, чтобы судить? Поэтично в какой-то мере и нет смысла обвинять людей в том, что они приукрашивают действительность таким простым способом. Алмазный Орех... Название настолько же точное, как и глупое.

Сам город скрывается в горах. Но в него мы так и не смогли попасть. Нужно заслужить определенную репутацию, чтобы допустили в нежное брюшко городской жизни, где есть все блага. Такие гости, как я, имели возможность лишь снять каморку на внешних уровнях.

Пока рядом был отец, нам почти ничего не угрожало. Вчерашний день наглядно показал, что оставшись один, я теперь в опасности. Я уже давно лишился наивности и перестал считать, что жизнь человека ценна. А тем более подростка, который ничего не умеет. Те парни могли меня убить, искалечить и, уверен, им бы за это ничего не было.

Говоря, что город выглядит, как орех. Внутри, на самом верху, где солнце и свежий воздух, находятся лучшие кварталы, живет местный правитель и элиты. В середине ореха скрываются главные заводы, за счет которых и живет город. По первому внешнему периметру расположены так называемые грязные производства и системы обслуживания. А внизу, на крайнем внешнем периметре, находится зона отчуждения. Тут живут все те, кому нет места внутри. Те, кто хочет жить хоть под какой-то защитой стен и скал. Здесь нет риска заражения, радиации, да и уровень злобы низкий.

Кто-то это назовет комфортными условиями — если, конечно же, для него привычно жить в постоянном сумраке, не видеть солнца, питаться универсальными пищевыми брикетами и вкалывать на тяжелой работе, чтобы не сдохнуть от голода и холода. Отец специально узнавал насчет работы, надеясь меня куда-то пристроить. По тому, что я сижу тут в одиночестве и не знаю, куда податься, очевидно, что у него ничего не вышло.

Упомянутые брикеты лежали в незакрывающемся шкафу. Ровно девять штук. Одного хватает, чтобы перестать чувствовать голод. О питательности можно лишь догадываться. Но думаю, она такая же, как и вкус. А конкретно — отсутствует. Как будто жуешь сухой песок. Наш путь пролегал в том числе через пустыни, так что я знал, что это такое, упасть лицом в песок и наесться его.

Живот заурчал, намекая, что надо заправиться. Срань из жопы... Как вся ситуация, так и местная еда. Другую можно достать, но изволь платить монеты.

Они у меня были. В количество десятки штук. Универсальная денежная единица во всех встреченных городах. Есть и местная валюта, обычно цифровая, её можно получить в обмен на монеты. Их особенность в том, что они способны впитать злобу . А значит ценны для всех людей без исключения. Соображай я вчера чуть больше, скинул бы злобу в монеты, но... При злоупотребление хрупкий металл легко разрушить. Учитывая мою ситуацию, лучше их приберечь. Чтобы еды купить или чтобы злобу сливать, если уж совсем прижмет.

На одну монету можно купить два брикеты. Нормальная порция из синтетической еды будет стоит две монеты. Сутки в этой комнате — пять. Имею ввиду медных монет, самых дешевых. Правда, меди в них почти и нет. А может и вовсе нет. На уроках истории нам рассказывали, что это название пришло из древних времен, они были в обиходе тысячу лет назад, а то и больше. В медную в среднем можно слить десять раз злобу . Следующая по номиналу — серебряная. Туда уже все пятьдесят раз получится. В золотую, как говорят — двести, а то и триста, зависит от качества. Но количество раз — это не всё, что важно в монетах. Есть ещё скорость и объем поглощения злобы .

Мои монеты вбирают в себя мало, легко могут разрушиться, если залить много и... Долго злобу рассеивают в пространстве. Пара суток уходит.

Десять монет — двадцать брикетов. Три раза в день, если есть, а меньше не получится, иначе голод замучает, это десять дней. Учитывая и те запасы, которые у меня есть. Значит, страшен не голод, а оказаться без жилья. Те парни донесли мысль, чем это чревато. Я стану никем, беспризорником. Хуже того, я стану тем, у кого нет денег, а значит с ним можно делать, что угодно. Так себе перспектива.

Получается, мне нужно найти деньги, жилье и еду. Ещё воду, про которую забыл. Она даже важнее, чем еда. При этом надо не позволить злобе разрушить себя. Стоило сформировать для себя задачу, как накатила волна облегчения. В тот же момент надпись, что маячила перед глазами, изменилась:

«Готовность к инициации 7%»

Ох, мама, что же ты сотворила со мной?

Чтобы оказаться на улице, требовалось выбраться из капсулы на лестницу и по ней уже спуститься на десяток метров вниз. Сами комнаты скрывались прямо в скале и к некоторым их них не так-то легко пробраться: вид металлическим лестниц, покрытых ржавчиной, кое-где без ступений и защитных перил, напугал меня в первый раз до дрожи. Я тогда едва заставил себя подняться, а сейчас уже ничего, привык. Главное не двигаться быстро, переносить вес тела плавно и молиться святым. Когда я спускал тело отца было особенно жутко. Хлипкая лестница неплохо держала вес одного парня, но двоих человек уже с трудом, натужно скрипя и угрожая в любой момент обрушиться.