Иван Булавин - Пустыня [СИ]

Мало-помалу мы поднимались всё выше, Нэнси регулярно сверялась с картой, пока, наконец, не остановила нас, чтобы сказать, что мы у цели.

— За этим поворотом будет последний подъём, а там выход в воздухозаборник.

Мы облегчённо вздохнули, хотя расслабляться было рано, неизвестно, что с выходом, возможно, ещё придётся ползти обратно. Подъём, к счастью для нас, был невысоким, всего метра два. Подтянувшись на руках, Шурик выглянул наверх.

— Вентилятор, — объявил он, спрыгнув вниз, — крутится медленно, можно чем-нибудь застопорить, а за ним решётка, не сильно мощная, граната возьмёт.

— Только не ручная, — напомнил я ему, — в прошлый раз потолок обвалился, не надо рисковать.

— Согласен, — он спрятал гранату в карман, — тогда что?

— Из ружья, — выдвинул я единственный вариант, — только как сделать так, чтобы самого не убило?

— На гранатах взрыватель есть, — напомнила Нэнси, — можно переключить на оттяжку взрыва.

Я о таком не подумал. Достав патрон, я заглянул внутрь. Там спереди была маленькая блестящая пупырка взрывателя.

— Если нажать до щелчка, — просветила меня Нэнси, то взрыв произойдёт с оттяжкой не на полсекунды, как сейчас, а на секунду, как раз хватит, чтобы голову убрать. А если полностью выдвинуть, взрыв мгновенный.

Поскольку я, по причине травмы, был не таким подвижным, ружьё пришлось передать Шурику. Он снова подтянулся наверх, крепко упёрся ногами и локтями в стенки, а ружьё нацелил в сторону решётки. Ружьё глухо бахнуло, а сам он, одновременно с этим, мешком свалился вниз, едва не придавив меня. Сказать ему всё, что думаю о его акробатических способностях, я не успел. Нас накрыло грохотом выстрела и клубами пыли. Выждав пару минут, он передал мне ружьё, а сам полез наверх проверять результат.

— Отлично! — крикнул он вниз, — решётка выпала, а вентилятор ещё крутит, хотя лопасть осталась всего одна.

Он вскинул автомат, и некоторое время сосредоточенно прицеливался. Потом дал короткую очередь, пригляделся к результатам и довольным голосом объявил:

— Готово! Можно идти.

Поднялись мы быстро, окно выводило наружу, а вентилятор без лопастей опасности больше не представлял. Мы проползли ещё метра три, после чего, со вздохом облегчения выпали наружу.

Оказавшись на открытом месте, мы с наслаждением вдыхали свежий ночной воздух. Здесь было темно, слабый свет звёзд мало, что мог осветить. Оглядевшись, мы увидели несколько огоньков вдалеке. Я сразу подумал про джинна, но нет, эти огоньки были вполне человеческими. Более того, они приближались.

— Я смотрю, у тех мародёров были коллеги, — заметил я, доставая автомат.

— Логично, — подтвердил Шурик, — кто-то ведь должен был остаться с транспортом.

— А нам как раз нужен транспорт, — заметила Нэнси, тоже поднимая оружие.

Огоньки скоро подошли совсем близко и превратились в два фонаря, направленных в нашу сторону. Точнее, уже не в нашу, а туда, где лежала вырванная решётка. Сами мы успели отойти в сторону и занять оборону.

— Савва, это ты? — раздался хриплый мужской голос откуда-то из-за фонаря, — Мы тебя достать не смогли, проход обвалился, уже уходить хотели, а тут слышим… Савва?

Молчание было ему ответом. Они подошли к лежавшей на земле решётке, заглянули в пролом, потом первый, обладатель хриплого голоса, спросил у второго:

— Как думаешь, живы они?

— Думаю, что их в том проходе и похоронило, — ответил второй голос, помоложе, — говорил я Савве, что такой заряд не нужен, там и четверти бы хватило, чтобы дверь вынести, да он разве слушает.

— Ну и царство им небесное, — объявил первый, — а мы пойдём отсюда по-тихому, не жили богато и нехрен начинать.

— Огонь, — скомандовал Шурик, когда они повернулись к нам. Ростовая мишень, да с расстояния в пять метров, да из трёх стволов очередью. Шансов у них не было. Скорее всего, ничего и понять не успели. У меня мелькнула мысль, что можно было их обезоружить и связать, да только поздно уже. Да и то, связывать нечем, средства связи у них, наверняка, есть, да и обезоружить без потерь в темноте не получится, им ведь фонари бросить недолго.

— Может, стоило их сперва допросить? — выдал свежую идею Алик, — вдруг это не последние члены группы, да и неизвестно, где их машина.

— Задним умом все крепки, — вздохнул Шурик, — предлагаю дождаться рассвета, найти машину и сваливать.

— Дельное предложение, — согласился я, заваливаясь на песок, — подремать бы не мешало.

Но долго дремать не пришлось. Через пару часов горизонт озарился красным, а окружающая темнота стала понемногу рассеиваться. Как только стало светло, мы осмотрели убитых. Два бродяги, причём, судя по экипировке, довольно бедных. Чего они здесь забыли? Неужели нельзя было найти место попроще, где хабар, пусть и дешёвый, зато не такой опасный. Даже взять с них было нечего. Карманы были пусты, фонари разбило выстрелом, а оружие представляло собой антиквариат. Алик, впрочем, взял себе короткий помповый дробовик и патронташ с дюжиной патронов, лучше, чем ничего.

После этого Нэнси занялась моей ногой, бинт успел присохнуть, пришлось отдирать его, а следом и оставшиеся от штанов лохмотья. Я, стиснув зубы, вытерпел всё. Когда она обрезала ткань, сделав из штанов шорты, я смог рассмотреть рану. Выглядела она так, словно кто-то много раз втыкал в ногу острый кинжал и проворачивал его, прежде чем вынуть. Плохо выглядела, короче. Но, вместе с тем, нельзя было не заметить, что выглядели раны куда старше, чем есть на самом деле. Вполне можно было сказать, что ранили меня пару дней назад, а то и раньше. Никакого нагноения, которым пугал меня Алик, так и не появилось.

— Завтра, — напомнил лаборант, — раны заживут окончательно, а через пару недель не останется даже рубцов. Привыкай, ты теперь мутант.

— А по наследству это передаётся? — заинтересованно спросил Шурик.

— Опытов таких не делали, — задумчиво сказал он, — но, думаю, что перестройке подвергся не весь организм. Допускаю, что дети ваши ничего такого не унаследуют.

— Ладно, — сказал я, поднимаясь на ноги, — пойдём искать машину, пока жарко не стало.

Увы, по всем признакам, эти ребята пришли сюда пешком, об этом свидетельствовала небогатая поклажа во временном лагере и цепочка следов на песке, уходившая далеко в пустыню.

— Нда, — грустно сказал я, присаживаясь на камень и снимая с плеч мешок. Даже удивительно, как мы умудрились не растерять вещи во время приключений, даже ящик с добычей Нэнси продолжала таскать с собой. — Что делать будем?

— Чего-то мне не улыбается тащиться с поклажей двести километров по пустыне, — признался Шурик, — что там с передатчиком?

— На сигнал ракета прилететь может, — напомнил я.