Руслан Михайлов - Низший-9 [СИ]

– К сути, Каппа… что не так с овощами и фруктами?

– Ну…

– Итак! – прорычал я, стоя перед навесами, что вместили в себя немалое количество коек и гамаков для тех их бойцов, кто предпочитал лечиться и восстанавливаться на свежем ветерку – Гоблины не желают споласкивать фрукты и овощи. Пожирают их прямо с налипшей грязью…

– Там тоже витамины, лид! – расцвел в усталой улыбке гоблин лет тридцати, покачиваясь в гамаке и красуясь перевязанной лапой.

– Витамины – повторил я и кивнул – Все верно. Витамины. Иди сюда, боец.

Когда до меня добежал вызванный гоблин, я протянул ему фрукт:

– Держи яблоко.

– Спасибо, лид.

– Немытое.

– Похер, лид!

– Съешь, когда скажу.

– Есть! Завидуйте, гоблины! Лид Оди мне яблочко задарил!

– Расскажу вам сказку, гоблины. Простую жизненную сказку. Начинается пора сбора урожая – широко и мирно улыбнулся я, прохаживаясь за спиной вцепившегося в румяное яблок гоблина – И вот хозяин сада объявляет работникам, что сегодня они будут собирать урожай. Те притаскивают лестницы и корзины. Начинают собирать спелые сочные яблоки. Они подхватывают их цепкими умелыми пальцами, срывают, опускают в корзину, а когда плетенка заполнится, спускают ее к повозкам и выгружают. Работа не из легких! Потеют бедолаги… мокрое свербение везде… а особенно в жопе… и вот вспотевший крепкий работяга на пару секунд останавливается, запускает себе в штаны пальцы и с наслаждением чешет свои взопревшие бубенцы, прямо раздирая их ногтями, под которым давно уже скопилось немало чего... пахучего и липкого.

– О дерьмо – пробулькал гоблин с яблоком.

– Потом его пальцы спускаются поглубже, в ту особенно потную расселину, что совсем рядом с истекающей непонятно чем дыркой, которую он вчера особо и не подтирал. И вот, собрав пот и грязь с мохнатых причиндал и расщелин, на ходу поправив потный отросток, еще немытый после вчерашнего спешного перепихона на сеновале с толстой подружкой, он продолжает собирать яблоки, нежно подхватывая их за бока влажными липкими пальцами.

– О дерьмо! О дерьмо!

– В чем сука мораль сей сказки? А в том, что крестьяне трудятся в поте лица и жоп. И их труд надо уважать! А теперь сожри яблочко, гоблин.

– Я…

– Жри яблоко, гоблин!

– Лид! А оно мытое?! Мытое?!

– Не-а – ощерился я – Нихрена не мытое. И прошло через немало лап. Давай. Сначала лизни румяный бочок.

– Буэ… Буэ-э!

– Лизни бочок, боец!

– Лид… я бы сполоснул яблочко… Матерью молю!

– А как же витамины?

– Яблочко бы сполоснул я… очень хочу сполоснуть яблочко…

– Да теперь все полоскать будут в трех водах – сдавленно пробулькал кто-то еще – Липкость смрадных расщелин… ох… что-то мне нехорошо…

Кивнув, я развернулся и зашагал к трактиру. Время перекусить и заняться особо важными делами.

Изменения в трактирной обстановке почувствовались сразу.

Цветастые раззолоченные бабочки никуда не делись, но все как одна дружно сместились в ближайший к выходу конец зала и вели себе непривычно тихо. Сам зал был тих. Исчезли пьяные выкрики, визги, страстные наигранных вздохи и требования нести еще жратвы и бухла.

Причина так же стала ясна сразу же — центр зала был занят рыцарями. Всего двумя, но зато какими — увидев их, я сразу вспомнил рассказ Артура про небесных рыцарей. Их доспехи представляли собой крикливый шедевр, где позолотой, серебром и драгоценными камнями была умело замаскирована техническая продвинутость этих стилизованных под рыцарскую броню экзов. Мне хватило несколько шагов, чтобы понять – в этих экзах нет ни единой щели. А те, что видны невооруженным взглядом — щели между броневыми щитками — не больше, чем искусно нанесенные черной краской обманные метки. Рыцарские шлемы украшены пышными ветками, причем листья из зеленого полупрозрачного материала. Забрала подняты, не скрывая мужественные лица.

Раз мне не доложили — стало быть, рыцари прибыли только что. И за это время успели не только оглядеться, но и произвести некоторые изменения в трактирном зале. Главное изменение – столик на двоих притулившийся скромно у глухой стенки неподалеку от барной стойки. Столик не здешний – не припомню, чтобы у трактирщика имелись полностью или даже хотя бы частично хрустальные круглые столики, а к ним чтобы еще прилагались хрустальные же стулья с ажурными спинками.

— Герой Оди – обратился ко мне рыцарь постарше – Хорошо! Не пришлось искать!

Ничего не отвечая, я жадно разглядывал их доспехи, обратив внимание и на оружие — закрепленный холодняк на поясе и огнестрел на спине. Оружие именно закреплено, в специальных пазах, а не висит на ремнях. Легкие вздутия на пояснице, груди, бедрах и голенях показывают, где под броней скрываются технические узлы — батареи, сервоприводы, аптечка и много чего прочего.

Да… любой такой сверкающий рыцарь запросто покажется деревенщине неизбывно харизматичным, могучим и прекрасным небесным посланцем.

– Вам следует немедленно обеззаразиться, вымыться, переодеться в доставленную нами одежду, спрыснуться легким терпким парфюмом и занять место на левом стуле. Оружие и прочее следует оставить в…

– В твоей жопе? – предположил я, после чего развернулся и шагнул к выходу.

— Э… Герой Оди! Вы вижу не поняли кто именно пожелал увидеться с вами!

- Высшая… – едва слышно пискнул замерший у стенки трактирщик – Матерь Святая… Высшая у меня в гостях… Герой Оди. Это ее охрана…

Обернувшись, я еще раз оглядел рыцарей, потом выглянул в окно, где и обнаружил запаркованную на травку летучую машину, неслышно доставившую сюда гонцов. Цыкнув, завистливо вздохнул и шагнул дальше.

– Герой Оди! Вы обязаны…

– Я тебе нихрена не обязан – не согласился я.

– Зато многие обязаны вам – неслышно шагнувшая от дверей тонкая высокая фигурка откинула плотную серую вуаль с лица, на меня глянули потрясающей красоты неестественно большие карие глаза в обрамлении густых черных ресниц – Герой Оди совершивший очередной подвиг… Герой Оди, что продолжает отсиживаться в деревенском скромном трактире и не рвется в Кронтаун… Поговорим, герой?

– Поговорим – кивнул я, с некоторым трудом оторвав взгляд от невероятно породистого холеного личика – Кто ты?

– Я Дилтарилуэлла Западная – улыбнулась пепельноволосая, чуть наклоняя голову и позволяя заостренному уху пробиться сквозь пряди – Высшая. А еще нас называют эльфами. Ты можешь называть меня Дилей.

– Великая честь! – ахнул трактирщик, что вообще на слишком многое реагировал чересчур эмоционально.

Оглянувшись еще раз, я глянул на столик, поморщился и предложил:

– Гороховая похлебка с жареным салом и луком, холодное мясо с солью и чесноком, еще горячий хлеб и чуток самогона. Жрем от пуза. И всегда можно догрузиться еще шипящей яичницей.