Григорий Елисеев - Лики Януса [litres]

Тело в опаленном комплекте униформы ЦАЯ, стоящее посреди гигантского кратера из расплавленного стекла, потускнело и обратилось в прах, который подхватил налетевший порыв ветра и смыли капли дождя.

Никто не решался произнести ни слова.

– Что… Что он сделал? – наконец выдохнул Владимир.

– Спас нас всех от гибели, убив себя, – сообщил Гахет. – Использовал свое тело как живую батарейку, чтобы впитать в себя случившийся выброс аномальной энергии. Примерно это я и планировал, единственное отличие в том, что если бы он поглощал энергию артефактов по одному, а не все сразу, то умер бы не так быстро.

Все замолчали. Лишь в вышине продолжал реветь терзающий столицу чудовищный шторм. Роман опустил голову. Шекспир перекрестился.

– Бедняга, – прошептал Свистунов. – Быть спасенным из лап «Обсидиана» только для того, чтобы пожертвовать собой через каких-то полчаса…

Рация затрещала, и через секунду сквозь статический треск помех пробился голос Хирама:

– Гахет! Вы там живы? Нас тут здорово потрепало. Что это вообще было за дерьмо? Прием?

Гахет, поморщившись, принял из рук одного из телохранителей рацию.

– Хирам? Как слышишь? Приказ следующий. Добейте выживших из «Обсидиана», окажите помощь своим раненым и соберите все оружие, какое сможете найти. Прием?

Ответ пришел незамедлительно:

– Понял вас, сделаем. Хирам, отбой.

– Итак, мы потеряли наш главный козырь. Без Хоффа и его способностей мы не сможем перегрузить генераторы Установки.

Гахет обернулся на Шекспира.

– Что на закрытых частотах? Есть какие-то новости об армии?

Военный, придавивший в этот момент двумя пальцами наушник, слушал переговоры. Затем отрицательно мотнул головой.

– Москва накрыта аномальным штормом, как куполом. Нам самим повезло, что мы успели проскочить до того, как город оказался заблокирован. Войска пытаются пробиться, но несут серьезные потери. Сейчас они заняты тем, что чинят защитные установки на Периметре, чтобы разогнать эту чертову грозу.

Словно в подтверждение его слов в высотку на другой стороне дороги ударила громадная ветвящаяся молния.

– Понятно, значит, мы сами по себе, – подытожил Гахет.

– И на нас, естественно, последняя надежда? – с тоской осведомился Владимир. – Прям как в каком-нибудь плохом кино?

– Именно. И поскольку господин Хофф больше не с нами, то наш единственный вариант – это тупая лобовая атака на полевой лагерь «Обсидиана» на Манежной площади. Без изысков и каких-либо хитростей. Прорвемся внутрь, взорвем генераторы и все поляжем геройской смертью, зная, что мы спасли человечество, ура!

В голосе Гахета сквозила бесконечная бессильная злоба. Было видно, что, несмотря на всю свою напускную уверенность, несмотря на «пришитую» к лицу ухмылку, последний верный представитель ЦАЯ и куратор «Феникса» бесконечно устал.

Роман обернулся. До этого сталкер изучал аномальное сияние, растекающееся над горизонтом, там, где был центр бывшей столицы.

– Так, значит, когда мы выступаем? – мрачно осведомился он.

Гахет лишь безнадежно махнул рукой. Казалось, что он готов прямо сейчас сесть на мокрый бетон крыши, закрыть глаза и ждать конца.

– Не раньше чем через час, – откликнулся Шекспир. – Нужно обработать раны тех, кто пострадал при этом злосчастном штурме, собрать боеприпасы и перегруппировать уцелевшие отряды. Большая часть нашей техники повреждена, многие погибли при прорыве первого и второго защитных контуров комплекса. Вертолеты скорее всего тоже уже никуда не полетят…

Военный еще раз посмотрел на раскаленные аномальным жаром боевые машины возле края кратера. Дождевые капли, попадающие на них, шипели и обращались в пар. Роман подошел ближе. В его взгляде вновь был тот огонь, который Владимир увидел в них в оружейной у Сен-Симона.

– Если я правильно его понял, – Роман кивнул в сторону Гахета, – у нас на самом деле нет даже этого часа, верно?

– Верно, – подтвердил Гахет, продолжающий глядеть перед собой. – Установка может набрать полную мощность в любую минуту. Даже без резонанса с остальными станциями по всему миру она все равно прорвет ноосферу. В масштабах планеты эффект будет локальным, но Московская Зона увеличится в размерах как минимум втрое, а далее при каждом последующем Выплеске расширение аномальной территории будет расти по экспоненте и…

– Тогда я сам пойду сейчас, – объявил Нестеров. – Испоганю им там всем что-нибудь важное и таким образом добуду вам этот чертов час на подготовку!

Все взгляды обратились на Романа.

– Эхо, ты что такое говоришь, – начал было Владимир, но осекся под тяжелым взглядом Нестерова.

– Господин Нестеров прав, – медленно кивнул Гахет. – Выиграть время – это, возможно, наш единственный выход. Ну и еще ударить по городу атомной бомбой, но у нас ее при себе нет.

– Я возьму вертолет, на котором хотел улететь Брагин. – Роман посмотрел сначала на кровавое пятно, оставшееся от представителя ЦАЯ, а затем на «Блэк Хоук». – С собой никого не тяну, но от любой помощи не откажусь.

Сталкер развернулся и пошел к летательному аппарату. Остальные члены отряда переглянулись.

Роман распахнул дверь кабины и окинул ее взглядом. Вместо кресел пилотов внутри стояли массивные низко гудящие коробы, от которых к контрольной панели протянулись связки кабелей и проводов.

– Что это такое? – удивленно спросил Владимир, осторожно проводя ладонью по корпусу одного из устройств.

Металл был горячим и пульсирующим на ощупь.

– Автопилоты, – пояснил подошедший Гахет, – модели, способные действовать в условиях Зоны. Половина технологий наши, половина – обсидиановский шаманизм с артефактами. Если они работают так, как я думаю, то должны уметь обходить любые погодные и воздушные аномалии.

– Как ими пользоваться? – поинтересовался Нестеров.

Роман уже залез внутрь салона и теперь нависал над широким зеленым экраном, подсоединенным к пульту управления.

– Как навигатором на автомобиле, там должен быть список точек маршрута, связанных GPS в единую сеть.

Роман надавил на сенсорную панель.

– Да, так и есть, – через несколько секунд объявил он. – Так, посмотрим… главная база, нет… Восточный периметр, нет… А, вот! Точка Ноль. Расположение: Манежная площадь!

Нестеров нажал еще несколько кнопок, и двигатель взревел, прогреваясь, лопасти пришли в движение.

Владимир вздохнул и, покачав головой, влез следом за Нестеровым в салон. Опустившись на сиденье и пристегнувшись, он кивнул Роману. Тот благодарно кивнул в ответ.

– Эй, Эхо! – неожиданно крикнул Шекспир. – По-моему, вы кое-что забыли в хранилище Центрального банка России.

Роман недоуменно высунул голову из люка. Военный открыл подсумок на поясе и вытащил оттуда прибор, похожий на устройство дополненной реальности.