Дмитрий Евдокимов - Индекс туманника [litres]

– Ого! – удивился я, а холодок от предчувствия плохих новостей вмиг пробежался по всему телу. – Так что случилось?

– Если б я знал! – спецназовец развернул машину и, прибавив газу, направился к выезду из части. – Твой друг ничего не желает говорить никому, кроме тебя лично. Сам едва живой, с мокрым полотенцем на голове, а требует тебя – и все тут!

– Так это не Синь? – вскричал я.

– Не, того я знаю. А это другой. Вроде научник из лаборатории конторской.

– О черт! Хаб!

Страшно даже подумать о том, что же такого произошло в городе, если в Заречный отправился Женя Хабаров со своим смешным индексом туманника. Сказать, что он рисковал, все равно что ничего не сказать – фактически его шансы на успех равнялись всего двум-трем процентам. Да что там рассуждать, даже при отсутствии промашек с маршрутом Жека должен был гнать до оазиса как сумасшедший! Что же случилось?

– Дави на газ! – скомандовал я таким тоном, что спецназовец сначала действительно прибавил ходу и лишь после удивленно взглянул на меня.

– Да куда тут давить? – Саня Ключников возмущенно указал рукой на густой туман, позволявший видеть дорогу всего метрах в двадцати перед автомобилем. – Дай бог до сорока разогнаться!

На это мне возразить было нечем, Туман не любит суеты и не прощает ошибок, так что Ключник тысячу раз прав.

Как бы мы ни спешили, но двое ворот за собой аккуратно закрыли. Из тварей на территории воинской части обнаружились лишь гнилушки да пара репейников. Еще откуда-то постоянно доносились завывания и плач шакалов, но то ли это было где-то в степи, то ли просто мелкие хищники на глаза нам не попадались, в общем – слышать их слышали, а видеть никому не довелось. Главное, что крупных тварей внутри периметра не было, и пусть не будет и впредь.

До оазиса мы «домчали» минут за двадцать. Закутанный в одеяло Хаб сидел на крылечке более-менее сохранившегося домика, держа в руках большую дымящуюся чашку чая, и отстраненно смотрел вдаль. Услышав шум подъехавшего автомобиля, он медленно повернул голову, увидел меня, и его лицо расплылось в такой знакомой мне с детства улыбке:

– Киря!

– Жека! – я подбежал к другу и, обхватив его голову руками, заглянул в глаза. – Как ты? Что случилось? Почему именно ты?

– Кир, я справился! Поворот едва не проскочил в Тумане и Заречный не сразу нашел, но справился!

– Жека! – я обнял Женьку, от избытка чувств у меня на глаза навернулись слезы. – Хаб, ты герой! Ты просто герой!

Весь наш маленький выездной отряд, бросив все дела, собрался вокруг нас с Хабаровым, лица людей были серьезны, все ждали известий из города и понимали, что ничего хорошего сейчас не услышат.

– Что случилось? – с тревогой повторил я, вновь вглядываясь в лицо друга.

– Может, отойдем, Кир? – улыбка Хаба сначала стала жалкой, а потом и вовсе потухла.

– Дружище, здесь нет случайных людей, – твердо сказал я, – мне все равно придется потом пересказывать.

Я не хотел, чтобы хоть кто-то из находящихся со мной людей почувствовал недоверие к себе. Все мы делали одно дело, и сплоченность нужна нам была исключительная. Тем более было уже совершенно очевидно, что что-то пошло не так, не по плану.

– Все сорвалось, Кир, – грустно промолвил Жека, – в городе переворот. Корытько обвинил верхушку Конторы и Бригады в предательстве и узурпировал власть. Туганбеков, Мухин, Санеев арестованы. С ними в тюрьму помещена часть заместителей и начальников отделов. Те, кто из них остался на свободе, сейчас работают под надзором управских. Периметр закрыт, никого не выпускают из города. Першин где-то скрывается, его портреты на всех столбах развешаны.

Володя Бородин смачно выругался. Остальная часть команды хранила ошеломленное молчание, у меня самого в голове поселился форменный переполох.

– Управские искали тебя, Кир, – между тем продолжал Хабаров, – но не слишком усердствовали. Дома походили, посмотрели, но обыск не устраивали. На всех КПП скопировали журналы убытия-прибытия, Лешик говорит, что особенно твоей фамилией интересовались. Но я думаю, что они просто хотят вычислить всех жителей, кто до закрытия периметра покинул город. Некоторые туманники решили не возвращаться и засели в Тимохином оазисе, только вышло еще хуже. Дачники очень быстро сориентировались и захватили оазис, а оттуда дотянулись и до нефтебазы.

Вот тут за моей спиной раздался коллективный вздох, сопровождаемый нецензурной бранью.

– А как же блокпост? А как же дежурная смена охраны на нефтебазе? – воскликнул Бородин.

– У Управы людей не хватает, – покачал головой Хаб, – бригадовским они не доверяют, а те и сами отказываются работать под надзором, вот и свернули временно блокпост. А на нефтебазе всего двенадцать человек охраны, что они могли сделать против полутора сотен дачников? Слух ходит, будто Боцман для такого броска даже охрану с периметра дач снял – людей не хватало. Так что вряд ли кто-то из охраны уцелел.

– Да это измена! – схватился за голову Ключник. – Это предательство!

Народ опять зашумел, а я присел на крылечко рядом с другом, с силой потер лицо ладонями и тихонько спросил:

– Ксения в порядке?

– Волнуется, конечно, но держится. Ждет тебя. На самом деле, Кир, все ждут. Потому что с такой властью в городе поселилась полная безнадега. У нас и так-то особо хорошо никогда не было, но все познается в сравнении. Так что на вас вся надежда.

– Мы готовились разнести вдрызг дачников, – грустно усмехнулся я, – а не наводить порядок в городе.

– Да, целью было вернуть дачи городу, но теперь все малость изменилось. Сначала придется вернуть сам город.

– Тихо! – оборвал коллективную бурю негодования Бородин. – Эй, научник, как ты выбрался, если периметр закрыт?

– Мы же Туман изучаем, – рассмеялся Хаб, – часть лаборатории выходит за периметр. А велосипед у меня там давно хранился на всякий случай. Вот и пригодился. Никто выйти не мог. Никто, кроме меня.

– А людей вывести там можно? – продолжал гнуть свою линию Бородин. – Или войти в город через лабораторию?

– Нет, это был одноразовый билет в один конец, – покачал головой Жека, – объект режимный, охрана на входе. Хорошо, если мое исчезновение на несчастный случай спишут, в противном случае начнут шерстить все мое окружение.

– Плохо! Все очень плохо! – в сердцах бросил Володя и тут же огорошил меня вопросом: – Что будем делать, командир?

Вот так, «без меня меня женили»! Я отправлялся в эту экспедицию в качестве проводника и возможного хозяина нового оазиса, группой охраны попеременно командовали Борода и Свищ, ремонтникам не было нужды меняться, их исчезновение из города не бросалось в глаза, потому их состав был постоянным, и старшим у них числился Василий Ивашов, предпочитавший называться просто дядей Васей. В общем, командиром меня никто не назначал, но сейчас все четырнадцать человек, включая вновь прибывшего Хабарова, уставились на меня в ожидании.