Алескандр Зайцев - Отражение

— Прошу прощения. — Вскинув руку, привлекает к себе внимание незнакомый мне ранее рейг. Его кольчужный доспех с пластинчатыми вставками, остроконечный шлем с забралом в виде фигурной маски, а также тяжелая сабля на боку формируют образ степного воина времен расцвета кочевых империй. Кажется, он называет себя Тимур. — Я всего лишь первый уровень и у меня заканчивается прана. Минут на десять осталось, не больше.

— Поднимите руки, у кого заканчивается прана? — Вскочив на ноги, задаю вопрос остальным. И ответом мне лес рук.

Все верно, большинство здесь присутствующих рейги низких уровней, и у них небольшой запас энергии. А ведь нельзя допустить, чтобы кто-то из них выпал из Излома прямо здесь.

— Не надо рисковать. Подобное возмездие — дело небыстрое. Не доводите себя до истощения праны. Всегда оставляйте запас на безопасный отход.

— Маэстро прав. — Видимо, Галей все же смирился с тем, что на него повесили общее руководство, и принял эту роль. — Безопасность сейчас — наш приоритет. Я или Крикс будем на этой крыше в Изломе еще час. А затем еще с шести до восьми вечера. Если будут вопросы или какая-то информация, то без труда найдете нас здесь.

Когда они успели договориться? Это я упустил из виду.

Через пять минут на крыше осталось всего шесть Рыцарей, включая меня. Галей, Крикс, Квинт, Шико и Унгор. Последний был единственным рейгом-одиночкой в городе, достигшим третьего уровня. Невысокий, широкоплечий, в полном латном доспехе. Из-за своего телосложения он напомнил мне гнома, какими их описывал Толкин в своей саге, и топор из синей стали органично дополнял картину. Падаваны хотели остаться, но я жестом отослал их, так как не чувствовал себя готовым к разговору с ними.

— Есть проблема. — Низкий, казалось принадлежащий не юноше, а скорее зрелому мужчине, голос из-под забрала привлек внимание всех, кто остался, к Унгору. — Или возможная проблема. Я не заметил на этой крыши ни одного представителя Масок.

Он прав! Из этой организации на этом неожиданном собрании не было ни одного рейга.

— Я слышал и склонен этому верить. — Отвечает ему Квинт. — Что Маски работают напрямую на герцога. Минуя наших кураторов.

— Откуда такая информация? — Тут же оживляется Крикс.

— Макс говорил когда-то, когда не помню, но таково было его мнение. — Отвечает ему Рыцарь в римской броне.

— Возможно, так и есть. — Сцепив ладони, произносит Галей. — Сетевая безопасность без поддержки провайдеров и спецслужб — скорее тиражируемый миф, чем реальность. Они точно не самостоятельные игроки, иначе их сайт давно бы прикрыли. Я знаю, что Макс не раз общался с их лидером Мерском, но не знаю подробностей. Если Краас был уверен в таком положении дел, то, думаю, нам стоит иметь ввиду такой вариант.

— Это проблема? — Крикс почти подпрыгивает на месте, а его ладонь сжимает рукоять меча.

— Не думаю, что это проблема на данный момент. — Пора вмешаться, чувствую это. — Но иметь ввиду все же надо. Спасибо, что заметил эту деталь. — Киваю Унгору.

— Парни. — Похожий на воителя-гнома с картинки рейг произносит немного виноватым тоном. — Мне всегда нравилась идея РИЗВа, но я по натуре одиночка. Я с вами и готов горло перегрызть этим крысам. Краас был моим кумиром, если можно так сказать, я равнялся на него, и вот его нет… Я никуда не вступлю, останусь сам по себе. — Он говорит с трудом, будто ему мешает комок в горле. — Нужны будут верные Рыцари для силовых действий, зовите. Я оставлю свои контакты. Мой топор теперь ваш. Но вся эта слежка, добыча информации — не по мне это, да и оружие моё против такого. — Не развивая тему дальше, он вскочил на парапет. — Маэстро. Спасибо за эти слова. — Недоуменно поднимаю бровь, на мне нет шлема и забрала, и моя мимика легко видна. — Ты прав: «Никто кроме нас!».

Мне немного стыдно за то, что я украл этот девиз, выдернув его из своего мира, но правильно говорят: слово не воробей.

Вскинув кулак в прощальном салюте, Унгор прыгает вниз.

— Маэстро. — То, каким тоном позвал меня Крикс, не сулило ничего хорошего.

— Да?

— Все вроде заняты, но мы не услышали, чем планируешь заняться ты?

В его голосе явный намек на издевку, но тут он промахнулся.

— Как всегда. — Пожимаю плечами. — Займусь тем, от чего все остальные шарахаются.

— Это чем же? — Подает голос, удивленный моим ответом Шико.

— Навещу клерикалов.

— О! — Поняв, что совершил промашку, Крикс лихорадочно ищет слова, но не находит ничего лучше, чем: — Ты прав, кто-то должен узнать, что известно и этой Стороне.

То, что все забыли о данном вопросе, явно показывает, что многие рейги относятся к клерикалам с опаской. Нет не к служителям церквей, а к Одаренным, которых немало в рядах священнослужителей, монахов и жрецов.

— Спасибо. — Будто я снял с него огромную ношу, произносит Галей. — Я уже думал, что это ляжет на меня.

— В шесть вечера постараюсь быть здесь. Но не обещаю, зависит от энергии. — Киваю Рыцарям, оставляя для себя лазейку не прийти, если что-то мне помешает.

Отдав салют Словом, делаю шаг назад, проваливаюсь вниз и тут же ухожу в скольжение.

Я по-прежнему считал, что в первую очередь стоит разыскать Майю, так как не верил, что Леонид и Шико найдут её. Но свои поиски собирался начать с разговора с ту Чонгом. Так как уверен, девушка после такого потрясения, как гибель друзей, непременно бы пошла к тому, кого уважает больше всего. То есть я направился в сторону Обители Знаний, формально это и есть «навестить клерикаловˮ. Впрочем, разговор с настоятелем монастыря все равно входил в мои планы и не только из-за поиска сбежавшей девы-Рыцаря.

На близкой к пределу скорости, в скольжении, запрыгнул на крышу одного из правительственных зданий на противоположной от РИЗВа стороне площади и оглянулся. Людское море внизу поражало.

В прошлой жизни из-за своей профессии я видел много демонстраций, протестов, траурных процессий, но то, что предстало моим глазам сегодня в Вилфлеесе, в корне отличалось от всего, виденного ранее. Это отличие было не в отсутствии транспарантов, лозунгов, трибун и прочих признаков организации, даже не в непривычной для такого большого собрания людей тишине. Главное было в ощущении. В настроении. Сложно передать словами, это надо было видеть, наблюдать, чувствовать.

Люди на площади ощущались как единое целое, как мерно колыхающаяся морская гладь. Спокойная, но в ней чувствовалась скрытая мощь, которая пробудившись, может поднять такое цунами, перед которым многие природные катаклизмы покажутся совсем незначительными. Зрелище завораживало, притягивало взгляд, гипнотизировало. Усугублялось это особым восприятием мира из Излома, когда все кажется не совсем настоящим, будто нарисованным.