Александр Гедеон - Делай что должен [Фейк, содержание после 12 главы из Ремарка «На западном фронте без перемен»]

Блайза словно мешком по голове огрели. Растерявший всё веселье репликант переводил растерянный взгляд с сержанта на Лорэй и обратно, словно надеясь на то, что всё сказанное – шутка.

– Почему? – наконец спросил он.

– Потому что я так решил, – спокойно отозвался Чимбик, беря Эйнджелу за руку.

Блайз посмотрел на них, вздохнул и махнул рукой:

– Тогда я тоже сдаюсь.

Грэм внимательно посмотрел на него, а потом кивнул:

– Хорошо.

– Ну и отлично! – обрадовался Блайз и обнял Ри, не обращая внимания на то, что пачкает её грязью.

– Твоё слово весит достаточно, чтобы обеспечить им безопасность? – Эйнджела внимательно посмотрела на Нэйва, готовая поймать его на лжи.

– Да, – глядя ей в глаза, ответил тот. – Никто не суёт нос в дела контрразведки.

Ри привычно перевела взгляд на сестру и, дождавшись её кивка, беспечно заявила:

– Пойду собирать вещи. Терпеть не могу тюремные робы.

– На гауптвахте выдают полевую форму, – поправил её педантичный Чимбик.

– Именно, – подтвердил Нэйв. – И ещё одно, Ри: никаких ножей!

– Боже, какие вы зануды! – фыркнула она, чмокнула Блайза и с оскорблённым видом направилась в свою спальню.

Грэм выдавил из себя слабую улыбку и откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза.

Первое, что узрела Ракша, во главе группы захвата ворвавшись в дом – мирно сидящих за столом Лорэй и переодетых в штатское репликантов.

– Ну наконец-то, – жизнерадостно улыбнулся ей репликант без татуировок. – Мы уж заждались.

И указал на стоящую рядом спортивную сумку.

Дёмина окинула недоверчивым взглядом смиренно ожидающих чего-то диверсантов Доминиона и уточнила:

– Чего вы заждались?

Опускать нацеленный на доминионцев автомат она не торопилась.

– Вас, – ответил репликант-сержант. – Санитарная машина с вами?

И указал за спину, на контрразведчика и идиллийку.

– Чувствую, потребуются объяснения, – пробормотала дорсайка, забрасывая автомат за спину. – Сержант! Медиков сюда!

Дорсаец-сержант кивнул и вышел. А его товарищ, оглядев смирно сидящий за столом квартет, поинтересовался:

– Вы вообще кто?

– Военнопленные, – отозвался татуированный репликант. – Капитан Нэйв… – он указал на бессознательного контрразведчика, – … взял нас в плен.

– О как, – удивился дорсаец, глядя, как вбежавшие медики перекладывают грозного пленителя на носилки. – Ну, раз пленные – пошли, такси ждёт. Прокатим вас с ветерком до гауптвахты.

Татуированный репликант молча встал и, подхватив сумку с вещами, первым пошёл к выходу.

Планета Идиллия. Город Зелар, госпиталь № 11 ВС Союза

Одиночная палата в отделении для легкораненых напоминала Грэму комнату для медитаций: светлые стены и полная звукоизоляция. Раненым нужен покой, а не слушать крики собратьев по несчастью.

Нащупав сенсор управления койкой, Грэм превратил её в подобие шезлонга, получив возможность смотреть в окно. Не то чтобы ему нравился вид ночного парка, но от созерцания стен и потолка у Нэйва уже ломило скулы. И чёртовы мысли…

Перед глазами вновь встала залитая кровью площадь и взгляд умирающей идиллийки, лежащей в самом низу груды тел. Все эти смерти – на его совести. Это он проморгал заговор Шеридана, увлёкшись хранением овощей и сбором пьяниц. Это его агентурная сеть в штрафных батальонах занималась стукачеством на сослуживцев, а не сбором реальной информации. Так что во всём этом кошмаре виноват один человек – капитан контрразведки Грэм Нэйв.

Поглощённый мыслями, он не заметил появления медсестры-дорсайки, отсоединившей капельницы.

– Как вы себя чувствуете, капитан? – вернул Нэйва в реальность её вопрос.

– Великолепно, – сухо отозвался Грэм.

Медсестра скептически вздёрнула бровь, но промолчала. Заменив катридж регенератора тканей на раненой руке контрразведчика, он сказала:

– Начальник госпиталя удовлетворил ваше ходатайство о досрочной выписке. Скоро за вами приедут. Надеюсь, не стоит напоминать, что ещё сутки нельзя давать нагрузку на руку?

– Не стоит, – отозвался Грэм. – Спасибо, мэм.

Медсестра окинула капитана задумчивым взглядом и вышла. Нэйв готов был поспорить, что первым делом она зайдёт к психологу и доложит о поведении пациента. Плевать. Выписка – дело решенное, а психолог пусть катится к чертям.

Вскоре он уже садился в машину к Ракше. Пожалуй, единственная радость за этот неимоверно длинный день – то, что приехала именно Дана, хотя дел ей сейчас должно было быть по горло, а то и выше.

– Привет, – поздоровался Грэм, неуклюже забираясь в броневик.

– Капитан, помочь? – окликнул его медбрат-бейджинец.

Персонал госпиталя состоял только из военнослужащих Союза. Местных медиков к раненым не подпускали сначала из паранойи, а потом – из-за эмпатии.

– Нет, спасибо, – вежливо отказался Нэйв.

Как только он пристегнулся, машина плавно тронулась. Нетипично для Ракши, предпочитающей рвать с места и закладывать лихие развороты.

– Мы восстановили контроль над городом, – без обычных шуток и зубоскальства сообщила Дёмина. – До полного порядка ещё очень далеко, но стадо корпоратских ублюдков уже в загоне.

Дорога впереди оказалась раскурочена взрывом и Ракша прижала броневик к обочине. Это было ошибкой. Из-за близости к дому их настиг эмпатический контакт с кем-то из идиллийцев. Такого кошмарного потрясения Грэм не испытывал до вчерашнего дня, когда пришлось двигаться через «заграждение» из раненых. Но там была затмевающая рассудок боль, а тут… Наверное, ближе всего это чувство описывала фраза «мир перевернулся». То пугающее ощущение, когда опора уходит из-под ног и жизнь навсегда перестаёт быть прежней.

Воздействие было секундным, но броневик повело. Ракша зашипела сквозь зубы и выровняла руль.

– Как Костас? – спросил Грэм, оглянувшись на воронку.

Судя по размеру, сюда прилетело что-то тяжёлое, вроде ста пятидесяти пяти миллиметрового снаряда.

– Немного побит, но ничего непоправимого, – бесцветным голосом отозвалась Дёмина. – Я думала он лично развесит всех корпоратов без разбора по ближайшим деревьям, но папа решил дождаться тебя.

Нэйв попытался вспомнить, слышал ли он хоть раз раньше, как Ракша называет Костаса «папой», но не сумел.

А ещё ему очень не понравилось настроение Ракши. Всегда яркая, живая, щедрая на тумаки и подколки, Дана сейчас напоминала бледную тень самой себя.

– Ты в порядке? – осторожно тронув её за плечо, спросил Грэм.

– Покатаешься несколько часов по городу скорбящих эмпатов – сам таким будешь, – отозвалась дорсайка.

– Нет, спасибо, – отказался Грэм.

Ему за глаза хватило пережитого на площади, но говорить об этом Нэйв не стал. Ракше и так хватило дерьма за этот день, чтобы ещё и своё на неё вываливать.