Ольга Голотвина - Педагогическая баллада [СИ]

Глаза Сандры затуманились, но голос оставался ровным:

— Однажды мама сказала, что им придется переехать в соседний сектор, совсем новый — там много работы для них, инженеров-строителей. Робби огорчился, что потеряет работу, но отец сказал, что он может ходить к ним и туда, может даже оставаться с ночевкой, чтобы не тратить время на дорогу домой. Робби обрадовался. И Дора обрадовалась, что не разлучится с другом. А потом сообразила: ее же увезут от таинственной дальней шахты! От гномов! От забавных мюмзиков! И девочка решила: бежать из дома надо сразу же, сегодня!

Викки выскользнула из-под одеяла и села на кровати, глядя в лицо рассказчице.

— Робби догнал девочку у шахты. Она уже забралась на ограждение. Еще немного — и она перебралась бы туда, где страшная высота и ржавые скобы. Он вцепился девочке в плечи, стащил ее с ограждения. Дора вырывалась, кусалась, кричала, что хочет к гномам. Отчаяние придало ей силы, она дралась с мальчиком на равных. Они катались по камням, по щебню. Когда подбежали взрослые, оба уже ободрались в кровь. Мама подхватила Дору на руки. Девочка поняла, что пропала последняя надежда, что ее навсегда разлучают со сказкой, с волшебным миром ее друзей-гномов. И от горя, от гнева Дора закричала: «Он меня бил!» Даже не соврала — бил ведь… чтобы удержать…

Глаза Викки не отрывались от лица Сандры.

— Мать унесла дочку на руках, и через ее плечо Дора увидела, как отец схватил мальчика за шиворот и поволок прочь. И больше Робби к ним не приходил…

Викки коротко вздохнула.

— Через несколько лет, когда Дора подросла и немножко поумнела, она ненароком услышала разговор родителей. Отец случайно узнал о печальной судьбе Робби. Оказывается, его родители поняли, что четверых детей им не прокормить. Чтобы не умерли с голоду все четверо, чтобы спасти хотя бы троих, они решили кинуть жребий — и одного продать.

— Продать? — охнула Викки. — Кому?

— На нижних ярусах жил бандитский главарь по кличке Заточка. Злодей и негодяй. Он покупал и крал детей.

— Зачем?

Сандра замешкалась. Ни про продажу детей на органы, ни тем более про тайные бордели для извращенцев девочке рассказывать было нельзя. Следовало срочно придумать что-то страшное, но сказочное.

— У Заточки был злобный скальный крокодил по кличке Клыкарь. Такие водятся на Прозерпине. Похож на обычного крокодила, но лапы гибкие и с присосками, чтобы карабкаться по отвесной стене. Заточка кормил своего зверя человечиной… Когда Дора узнала о смерти Робби, она тайком плакала. Потом прошло много лет, Дора повзрослела, у нее появились новые друзья, но она всегда помнила, что самый первый друг погиб из-за ее глупой обиды. И никогда-никогда себе этого не простила…

— А что было с Заточкой? — придирчиво спросила девочка.

Да, сказку надо было завершить по сказочным законам.

— Однажды Заточка напился и забыл накормить своего крокодила. И тот съел хозяина, а сам удрал в скалы…

— Ну и поделом ему, этому Заточке! — буркнула Викки и, не сказав больше ни слова, вновь нырнула под одеяло и накрылась с головой.

Сандра немного постояла у кровати, держа на губах безмятежную улыбку.

Похоже, не получилось. Единственное, что заинтересовало Викки, — это судьба злодея. Вернее — его наказание. Скверно, очень скверно, хреновый из вас педагог, мисс Леман. Однако педалировать и давить сейчас нельзя ни в коем случае, иначе сопротивление окажется куда активнее и результат выйдет противоположным желаемому. Вы свое дело тут сделали, мисс Леман, сказки тем и хороши, что откладываются на подсознание даже у тех, кто их вроде бы не понял или не запомнил, и могут сработать позже. Вот и будем надеяться, что и эта сказочка тоже сработает, и сработает вовремя. А сейчас остается лишь пожелать спокойной ночи и поспешить к другому ребенку — надеясь, что хотя бы там еще не слишком поздно.

О судьбе Рэнди Сандра узнала от Дороти Дженкинс. Оказывается, во время общей паники некий героический лакей по имени Финеас Белл решил запереть опасный механизм в подсобке. Киборг пошел за Беллом, хотя у того и не было прав управления.

— В подсобке? — охнула Сандра.

— Ну да. В той, что возле пожарной лестницы. Где у нас пылесосы.

— Пыле… Так. Поняла. И еще одна просьба. Финеас Белл — это такой… с ушами, да? Помню… Будьте добры, предупредите его, чтобы в ближайшие несколько дней он обходил меня как можно дальше. Я ему не киборг, я и прибить могу!

И, оставив ошарашенную Дороти, ринулась по коридору.

Бедный мальчик. И Браун его бросил, ушел к Викки. И она, Сандра, девчонке сказки рассказывала. А Рэнди тем временем торчал в подсобке с пылесосами и окончательно проникался мыслью, что он — оборудование, причем оборудование бракованное, никому не нужное, которое подлежит только лишь утилизации…

Дверь подсобки была пластиковой и такой хлипкой, что киборг смог бы ее выбить плевком. И закрывалась, смешно сказать, на щеколду.

Коридор освещался крохотными лампочками-ночниками. Когда Сандра распахнула дверь в подсобку, первое, что бросилось ей в глаза, — белое пятно рубахи. Лицо было серым, сливалось со стеной — во всяком случае, так показалось в первое мгновение.

— Пойдем, — хрипло сказала Сандра и потянула воспитанника за рукав.

Тот подчинился молча… хорошо, что молча! Если бы он произнес хоть одну «процессорную» фразу, она бы разрыдалась. А реветь сейчас было никак нельзя.

Сандра сделала несколько шагов от подсобки — и почувствовала, что подкашиваются ноги. Не дойдет она ни до какой комнаты!

Опустившись на верхнюю ступеньку пожарной лестницы, Сандра сделала приглашающий жест рукой: садись, мол… Вроде как она села не потому, что боится упасть. Вроде как она с самого начала именно тут и собиралась поговорить.

Они сидели рядом и молчали. Сандра до боли вцепилась правой рукой в левую. Руки опять дрожали, а штурвала поблизости не было.

О чем думал Рэнди в темноте, среди этих распроклятых пылесосов? Что его отправят назад, в «DEX-компани»? Что ему дадут приказ на самоликвидацию? Бедный отчаявшийся мальчишка, готовый к тому, что вот сейчас его будут убивать, но при этом все равно не желающий убивать сам…

Только вот оказалось, что думал он совсем о другом. Не о будущем и собственной неминуемой близкой смерти, а о том, что ему самому представлялось намного более важным.

Очень ровно и очень спокойно киборг сказал:

— Я освоил понятие «понарошку».

Сандра замерла. Впервые Рэнди заговорил с нею сам. До сих пор он всегда лишь отвечал на ее вопросы, а сейчас… Да еще такая гладкая фраза! И с местоимением! Он же эти местоимения пропускает, где только можно…