Максим Гаусс - Преисподняя «Астра-1»

– Я один не могу, тяжело. Дима, помоги, а?

Андрей и Дмитрий вместе налегли на большое колесо, с трудом вращая его в нужном направлении. Гермозатвор натужно скрипнул. Ворота медленно, сантиметр за сантиметром начали открываться.

Библиотека нашего университета меня не особенно впечатляла. Отчасти потому, что интересующей меня литературы там было не много. Да, есть у меня такой грешок – очень люблю читать. История, физика, изобретения!

Друзья часто шутили надо мной, в шутку называя ботаником, хотя каждый знал, что это совершенно не так.

Была у меня и мечта – найти настоящего отставного офицера военного спецназа, а лучше сразу нескольких. Организовать полноценную школу выживания для подрастающей молодежи. Кто ещё мог бы обучить подростков тому, чему не научат ни в одной школе? Как выживать в лесу, под водой, в пещерах? Как прыгать, падать? Как защищаться в условиях дикой природы, при стихийных бедствиях? Как не умереть с голоду? Что делать при встрече с опасным хищником?

Эта навязчивая идея, уже который год вертелась в моей голове. Но на ее реализацию требовалась масса денег, которой у меня само собой не было.

Годы шли, а мечта так и оставалась мечтой. Вместо этого, я читал. Очень много читал.

– О, как! – присвистнул Дмитрий, осматривая приоткрывшийся перед нами проход.

Дверь до конца не открылась, сработала какая-то хитрая блокировка, видимо блокирующая въезд железнодорожного транспорта.

Прямо перед нами был короткий туннель, сложенный теперь уже из чугунных тюбингов, с проложенными по стенам кабелями и трубами. Слева, прямо на стене, на чугунной платформе был закреплен электродвигатель какой-то старой конструкции. Судя по его виду, он был испорчен намеренно – крышка двигателя была снята самым варварским способом и оттуда торчали разодранные пучки медных проводов.

Метров через двадцать, у входа стояла пустая дрезина, со снятым двигателем.

Сам туннель быстро уходил на право, где значительно расширялся. Там, слева и справа, насколько позволяли фонари, можно было различить широкие платформы.

– Кажется, какая-то станция впереди, – заметил я, освещая фонарем стены.

– А может вовсе и не станция.

– Почему?

– А зачем, по-твоему, блокировать гермоворотами станцию?

– Может на ней что-то произошло?

– Ага! Вот тут мы и подошли к сути всех наших приключений! – снова съязвил Андрей. – Тут что-то произошло! Да ладно, правда что ли?

Катя устало вздохнула, покачав головой.

– На карте есть что?

– Даже не хочу смотреть. Я уже запутался в этих страницах. – Отрицательно замахал руками Дмитрий. – Толку?

– Ну, идем, уже что ли? – спросила девушка, первой двинувшись в туннель. И именно на этом моменте, ее фонарь начал тускнеть.

– Кать, все фонарь приказал долго жить!

– Вижу, – пробормотала она. – Осталось всего два?

– Да. Нужно торопиться.

Мы прошли вперед, миновали одиноко стоящую дрезину, которую Андрюха пнул ногой, а в довершение еще и негромко выругался. Похоже, парень, после своего железнодорожного рандеву по туннелю на сломанной дрезине, вообще перестал испытывать положительные чувства к данному виду транспорта.

Справа и слева действительно оказались разгрузочные платформы.

На правой платформе, гораздо более широкой, по сравнению с противоположной, вразнобой стояли деревянные ящики разных размеров. Левая же платформа, почти свободная от ящиков, оказалась недостроенной, по крайней мере, с первого взгляда. Бетонный парапет сломан, передняя кромка платформы раскрошилась так, что были видны куски арматуры, напоминая обглоданные кости. Создавалось впечатление, что тут с чудовищной силой прокатился огромный локомотив, сломав по пути все, что ему мешало.

У основания дальней стены, бесформенной кучей лежали ржавые рельсы, сваленные тут много лет назад. Кроме рельсов, здесь больше ничего интересного не было. Туннель, вместе с путевым полотном круто уходил влево и, огибая пострадавшую платформу, довольно круто заворачивал в другой, более узкий проход. Дмитрий с любопытством отправился туда, освещая стены фонарем. Неожиданно, через пару минут после его ухода, из темноты раздался удивленный возглас.

– Эй! Да тут что-то есть!

– Что там?

– Даже не знаю… Ого! Макс, может, ты подскажешь, что это такое?

Я подошел ближе, пытаясь рассмотреть в тёмном туннеле объект, так заинтересовавший друга. И действительно, там, в частично обрушившемся туннеле можно было различить странную, многоуровневую, и довольно сложную металлоконструкцию с массивными гусеницами, напоминающую странную смесь строительных лесов и бурильной машины. Покрытая грязью, пылью и паутиной, конструкция напоминала кучу металлолома, кое-как собранную для нужд метро безумным изобретателем.

– Ба, да это же проходческий щит! – воскликнул я, удивившись. – Ух, ты! Причем, очень старый!

– Щит?

– Ага! С помощью таких щитов прокладывают туннели метро, начиная ещё со второй очереди строительства метрополитена. А в Европе и того раньше. Не думал, что когда-нибудь вживую увижу это чудо метростроения.

– Эта бандура?! – удивился Дима, освещая ее фонарем. – Но она, судя по всему, сломана?

– Да, так и есть. Верхний уровень развалился и ещё кабина оператора отсутствует. Вон, остатки под левой гусеницей лежат.

– Ее тоже взорвали?

Я промолчал. Неожиданная находка ощутимо сбила меня с толку. Что она делает здесь?

Нет, ну чисто теоретически, понятно, что с ее помощью строили эти туннели. Но зачем загонять этого древнего колосса в тупиковый, недостроенный туннель и там бросать, предварительно выведя из строя? Изначально мне показалось, что туннель обрушился, но присмотревшись, я понял, что ошибся. Туннель не был достроен изначально. Часть железобетонных тюбингов отсутствовала, отчетливо были видны отвалы породы, глыбы камней, сломанный ленточный механизм и части покореженного инструмента.

Пока я размышлял, Андрюха времени не терял. Не найдя интересным осмотр проходческого щита, он перебрался на правую платформу, хаотично заставленную черными деревянными ящиками. Луч его фонаря то и дело мелькал среди рядов, иногда проскакивая по потолку и стенам.

Заглянув в несколько, попавшихся по пути ящиков, он увидел, что те наполнены загустевшей смолянистой массой.

– Эй, сюда! Здесь, в ящиках опять смола какая-то. Макс, помнишь, мы что-то подобное видели у выхода к паровой машине? – спросила Катя, разглядывая ящик.

– Помню. Может, это какая-то горная порода? – предположил я.

– Вряд ли. Это смола, – произнес Дмитрий, трогая кусок породы.

– Брось его, мало ли, вдруг радиоактивный, – предостерег я друга, вновь ощутив нарастающую головную боль.