Антон Стариков - Третья часть Великого похода. Сброшенные хвосты. Отданные долги.

Некромантка покачала головой, пытаясь понять, что же такое обсуждали Дримм и Великий шаман квелья — фейри всегда начинал так по-дурацки шутить, когда был сильно расстроен или смущен.

- Когда выступим? - поинтересовалась она.

Дримм прислушался к себе, точнее не совсем к себе, улыбнулся, и через минуту дал ответ:

- Василиса завалила пожирателя, подчистила его логовище и спешит сюда, через полчаса будет. Дадим ей часок отдохнуть, поесть, ну ладно два часа, после сразу выступим. К тому времени едва перевалит за полдень — чего зря время терять? -

- Годится, - прикинув кое-что кивнула эльфийка.

На том и порешили, а затем как порешили, так и сделали: дождались Василису, дали ей поесть и отдохнуть, закончили все здешние дела, собрались, попрощались с квелья, выступили. Туллиндэ вновь настиг приступ любопытства, когда она увидела, как прощались Дримм и Старый Хитрец — фейри старательно не показывал вида, но тем не менее она поняла, что он одновременно сердился на старого шамана и словно чувствовал себя перед ним виноватым. Про шамана ничего не смогла понять — слишком мало его знала.

Само путешествие протекало... Как бы получше сказать? Умиротворяюще — вот оптимальное слово. Компания не торопилась, особо не пользовалась лесными тропами квелья, а спокойно и не торопясь двигалась сквозь лес. Путешественники наслаждались красотами Великого леса, часто останавливались в красивых местах, охотились, беседовали, делали шашлыки, собирали травы, ягоды и растущие на деревьях грибы. Дримм достал свой старый, заслуженный, но нынче не используемый лук и позвенев тетивой завалил глухаря и молодого кабанчика, обоим с первого раза прострелил сердце.

- Не разучился еще! Кое-что могу! - сказал довольный собой Дримм, когда после дела убирал сослуживший службу лук в безразмерный мешок.

А еще фейри активно натаскивал обоих своих питомцев в мечном и рукопашном бою, хотя по мнению Туллиндэ напрягался он зря: во-первых, перед смертью не надышишься, а во-вторых, как бойцы, что Василиса (особенно Василиса), что Послушный итак были выше всяких похвал. Но наверное фейри, как прошедшему школу Первого, все же было видней, и эльфийка благоразумно не лезла в эти дела.

Что же касается бесед, то беседовали обо всем на свете: затрагивали ''предания старины глубокой'', то бишь гоблинский поход; обменивались мнениями о более свежей компании (походе в степи орков); строили предположения о магии на Земле, причем как о магии вирт-мира, так и о вызывающей настороженное недоумения местной; перемыли кости новоявленному пету Людмилы, подарку Трооатэны было что помыть — весьма необычное существо (и это еще слабо сказано); обсудили ближайшее и, если получится задуманное, блестящее будущее Кошмара; серьезно завязались языками на тему живых мертвяков на Земле. Помимо важных тем говорили и о домашних, сиюминутных делах: о цитадели, о совместной работе над ''Несущими смерть'',о красоте пения птиц, о книгах (к которым Дримм постепенно пытался приучить Василису и Послушного), о жене Вара, о празднике открытия храма и много о чем еще, всего и не упомнишь. Помимо того, Дримм научил Туллиндэ варить изумительный ягодный отвар без сахара или каких-либо других добавок и дал ей пару уроков плетения ремешков из коры, а Туллиндэ в свою очередь научила Послушного и Василису мариновать мясо и готовить шашлыки. В общем необременительное, неторопливое путешествие доставляло всей честной компании искреннее наслаждение.

Приятным путешествие перестало быть примерно к середине 4-ого дня: внезапно пошли какие-то совершенно жуткие чащобы, непрерывные переплетения кустов с ядовитыми шипами с руку длинной, почти непроходимые болота, ямы в земле, по виду и запаху наполненные чем-то вроде придумок Айнона в области хим-оружия (воняло до рези в глазах!). Не получилось бы сказать, что Дримм не ошибаясь вел отряд сквозь весь этот ужас — время от времени фейри ошибался, отряд поворачивал назад, плутал, забредал в такие дебри, что из них приходилось выбираться силой магии и клинков, но тем не менее, при всех сложностях они все же двигались сквозь окошмарившийся лес. Частенько Дримм застывал на несколько минут, а то и на полчаса, в эти мгновения вокруг него разливалось золотое сияние, а с губ срывались похожие на музыку слова на фейрийском языке. И вот какая штука, жуткая фантасмагория вокруг реагировала на то, что творил Дримм, пусть вяло и как-то неохотно, но реагировала — после сеансов среди переплетений ветвей и кустов открывались проходы, сквозь непроходимые болота возникали тропы. Все равно пройти по этим крайне неустойчивым, коварным, тесным путям было не легко, но если бы не они, отряд и вовсе не продвинулся бы даже на метр.

Примерно через три часа такого мучения Туллиндэ начала подозревать, что они движутся-проламываются сквозь искусственно созданное препятствие, что-то вроде друидской живой стены, только во много-много раз круче и масштабней. Еще через час подозрения переросли в уверенность, к тому же они наткнулись на затянутый мхом обломок каменной колонны с полустершимися надписями на фейрийском языке. Прикоснуться к камню Туллиндэ не решилась и не дала сделать этого Дримму и питомцам — уж больно от камня веяло смертью (она как идущая по пути ''Длани''сразу это почувствовала).

Шли весь четвертый день, до самой темноты, заночевали на окраине одной из вонючих ям, ночью отбили нападение полезших из жижи немертвых тварей, утром продолжили утомительный путь сквозь болотно-лесной кошмар. И вот наконец к вечеру пятого дня дошли, дошли туда, куда столь упрямо вел их фейри.

Одно из немногих сохранившихся священных мест расы фейри.

Дримм.

Вот и последняя преграда осталась позади — черные блестящие кусты с шипами, на которых можно было насадить слона, расступились, услышав правильные слова, на правильном языке, и игроки с питомцами смогли пройти за них. Дримм с любопытством огляделся по сторонам, его спутники и вовсе забыв обо всем пялились вокруг. В отличие от него они не знали куда идут, а потому открывшаяся картина вызывала у них изумление пополам с восторгом. Лишь Кошмар и Зеркало с Отражением сохраняли бесстрастный вид, впрочем что с них взять — нежить!

Представьте себе величественный дубовый лес! Полная гигантов дубрава, без подлеска, пронизанная солнечными лучами, что проникая сквозь густую листву, дают какой-то сказочно-рассеянный свет. Представили? А теперь замените дубы на совсем другие деревья и увеличьте деревья раз этак в 5-7: стволы деревьев — старое золото, листья и редкие орехи — серебро и запах самой жизни вокруг. Казалось, что если вдохнуть пронизанный этим запахом воздух, то можно прожить хоть тысячу, хоть две тысячи лет и совсем не обязательно для этого принадлежать к долгоживущим расам. Вот что за место открылось игрокам и питомцам — удивительное, волшебное место, место, чью непохожую ни на что атмосферу ощутил каждый из них! И еще, над огромной рощей стоял перезвон, как будто листья на могучих стволах и вправду были сделаны из настоящего серебра.