Антон Стариков - Великий поход хомяка и жабы

Великий поход хомяка и жабы.

Пролог.

1977 год.

Научно-исследовательский Институт Байкал111, местонахождение засекречено.

Кабинет начальника особого отдела.

Действующие лица: трое ведущих ученых института, начальник особого отдела, он же номинальный глава института, трое высоких гостей из Москвы.

Посреди большого, казенно-обставленного кабинета вытянулись трое пожилых мужчин, почти что стариков, но тем не менее несмотря на свой почтенный возраст застывших подобно школьникам на линейке, один из них по старой лагерной привычке ссутулился, завел руки за спину и опустил голову, упершись глазами в пол, а двое других глупо хлопали глазами, не зная куда деть нервно теребящие одежду руки. Перед стоящими взад-вперед ходил такой же немолодой человек, которого однако же в отличие от них язык не поворачивался назвать старым -- энергии кипевшей в нем хватило бы на всех стоящих в ряд и еще бы осталось. Так вот, этот ''энергичный мячик'', мучивший в руках снятые очки, несколько раз порывался что-то сказать, но останавливался на полуслове и вновь начинал свое дефиле, с каждым разом все более и более гневно смотря на застывшую и нервничавшую в ''предвкушении'' его слов троицу. Кроме стоящих на ногах в комнате также присутствовало еще трое людей, в отличии от них уже сидевших за длинным столом, вернее двумя столами, поставленными буквой Т: сидевшие оккупировали ножку и с интересом рассматривали развивающееся в центре кабинета действо. Хотя чистый интерес был лишь у двоих в гражданском, от которых впрочем за версту разило строевой выправкой, а вот третий, оплывший на стуле подобно беременной бабе, так же нервничал и был скорее похож на проворовавшегося или проштрафившегося бухгалтера, которого поймали на ''горячем'', и это несмотря на то, что он то как раз был в мундире, да еще и в не простом, а в генеральском.

Наконец очки в руках ходившего не выдержали столь грубого обращения и треснули, разделившись на две части, мужчина с изумлением уставился на половинки у себя в руках, затем отвернулся от вздрогнувшей от звука треснувшей оправы троицы и раздраженно бросил два теперь уже бесполезных предмета на стол. Все же испорченная вещь сыграла и положительную роль, поскольку хозяин очков сумел более-менее взять свои эмоции под контроль и начал говорить:

-- Доигрались ... (непереводимая игра слов на чеченском и украинском языках с вкраплениями отдельных слов из иврита), уроды!? - он на несколько мгновений замолчал, будто бы ожидая ответа, а затем продолжил: - Вы хоть понимаете, ЧТО вы сделали или МОГЛИ сделать?! И дело даже не в том, что лет двадцать назад вас бы тут же поставили к стенке и за меньшее -- это как раз таки мелочь(!), а в том ЧТО вы едва не сотворили со всеми нами! - Тут до этого дня больше двадцати лет не позволявший себе такого мужчина взорвался и опять несколько минут демонстрировал глубокое знание полудюжины языков, на этот раз не забыв и про ''Великий и могучий''. Троица понуро стояла и не делала ни единой попытки оправдаться или как-то возразить: у одного из стоящих и слушавших обращенные к ним не самые добрые слова, начала дергаться бровь, а второй побледнел и у него заболело сердце.

Немного отведя душу и напоследок просверлив в каждом из стоящих персональную дырку взглядом, полиглот махнул рукой:

-- Молчите?! Правильно молчите -- что вы теперь можете сказать! После дела..., - и повернувшись к распекаемым спиной, сказал напоследок лишь одно только слово: - Вон! - Проштрафившиеся не заставили его повторять дважды, а тут же чуть ли не отталкивая друг друга локтями поспешили покинуть ''место порки'', впрочем далеко они не ушли, оставшись ожидать своей судьбы под охраной шестерых здоровенных царапающих макушкой потолки молодцев в цивильных строгих костюмах, смотревшихся на них как на корове седло.

А в кабинете хозяин сломанных очков вернулся на отобранное им на сегодня место во главе стола и усевшись прямо под портретом нынешнего генерального секретаря, оглядел оставшихся, которые в свою очередь очень внимательно смотрели на него.

-- Ну что скажете, Георгий Артемович, Федор Григорьевич? - Названные не первой молодости, но еще достаточно крепкие мужчины в гражданском переглянулись и тот, кого сидящий во главе стола упомянул вторым, пожав плечами, сказал:

-- А то и скажу, Юрий Владимирович, повезло нам! Верил бы в бога -- перекрестился! Бракоделу, что ту детальку сварганил, -- Ленинскую премию, Звезду Героя и четырехкомнатную квартиру с окнами на Кремль! -

-- Все шутишь, Федор? - неодобрительно покачал головой временный хозяин кабинета, все же против воли улыбнувшись спичу старого друга. -

-- Все же я считаю, что вина научного персонала и конкретно ведущих ученых проекта не так уж и велика, - постарался вернуть разговор в конструктивное русло второй из людей в гражданском, - они сразу же все сообщили, когда поняли что сделали и не пытались скрыть произошедшее, а могли бы... -

-- Да нет, не могли бы, - прервал его тот, кого называли Юрием Владимировичем и обратился к единственному в комнате человеку в форме: - Василий, когда тебе сообщили о том, что они выяснили по результатам эксперимента? -

-- Через час! После того, как все было перепроверено! - подскочил генерал, вытянувшись перед тем кто занимал его место во главе стола и через секунду повинуясь жесту опустился на стул.

-- Так что все уже было известно. Мы уже знали, и если бы они не успели сообщить о том что обнаружилось по результату эксперимента до того как информация пошла ко мне или бы тем более попытались все скрыть, разговор с ними был бы уже совсем другой. -

-- Но ведь сообщили, - не сдавался Георгий Артемович, пытаясь отстоять по крупному проштрафившуюся троицу. - Да и кто знал, что произойдет такое... -

-- А должны были знать! - сорвавшись прервал его и хлопнул по столу Юрий Владимирович. - Сколько мы средств вбухали в эту вашу с Емохоновым лабораторию: и материалы, и лучшие кадры, включая этих троих, - тут говоривший едва сдержал ругательство, заменив его на нейтральное слово, - экспериментаторов, и любое оборудование что вы запрашивали! Все, буквально все, что вы хотели, вы получали и что в результате?! Наши же чуть ли не облизанные ученые нас же едва не уничтожили вместе со всей планетой! И что нас спасло? Чудо! Бракованная деталь! - сорвавший на этой вспышке голос Юрий Владимирович в полной тишине налил себе в стакан воды, выпил и продолжил: - А если бы установка сработала бы как запланировано и выдала полный импульс, а не одну тысячную от мощности? Вы представляете что бы было?! - вопрос был риторический и на него не требовалось ответа, но все же Федор Григорьевич попытался ответить и выручить побледневшего коллегу, попавшего под гнев начальства, и заодно обратить все в шутку: