Антон Стариков - Третья часть Великого похода. Сброшенные хвосты. Отданные долги.

- Привет девчонки! - демонстративно на показ помахала подругам темная эльфийка и, уже совершенно не обращая внимания на вздрогнувшего от ее крика гвардейца, поспешила к ним.

Возмущенный таким пренебрежением гвардеец шагнул было за ней, однако быстро одумался и со вздохом вернулся к напарнику, одним взглядом стер с его лица ехидную улыбку и велел:

- Сообщи, что через королевские ворота в город вошли три эльфийки: одна с посохом мага, две другие воительницы при оружии. Условия договора не нарушены. Сейчас они вместе с дроу собираются прогуляться по городу.

- Это точно, не нарушены, - с улыбкой пробормотал тот, с ба-А-альшим удовольствием гуляя глазами по изящным фигуркам в легких, не скрывающих аппетитных изгибов платьях. И поскорее-поскорее, чтобы еще больше не раздражать итак явно находившегося не в духе напарника взялся за амулет на груди и забормотал заклинание связи. Совсем скоро из замка пришло ответное ментальное послание: за дроу и ее подругами по прежнему следить, если в какой-то момент они разделятся, немедленно сообщить.

Несмотря на постоянно сопровождавшую компанию реакцию туземцев (на Карамельку), сама прогулка проходила прекрасно: сперва активно-на излом вертевшие головами и перебрасывающиеся веселыми комментариями девицы почти повторили недавний маршрут по главному проспекту столицы, дойдя едва ли не до самого замка на вершине горы, но все же не дошли, а, вволю полюбовавшись замком вблизи, повернули и углубились в переплетение городских улиц. Хорошо провели время в нескольких общественных садах и парках, полюбовались и насладились ароматами встречавшихся только на этом континенте деревьев, цветов и кустов, прошлись босыми ножками по искрящей электрическими разрядами траве и издававшему музыкальные звуки мху, попробовали сорванные прямо с ветки плоды дерева, что росло лишь здесь на Рассветном полуострове. Специфический вкус плода чем-то напоминал смесь малосольного огурца, лайма и редиски и не особо впечатлил подруг, но все же добавил экзотики прогулке и приятно утолил жажду в жаркий день. Посмотрели на занимательные фрески центрального храма Оа, но заходить внутрь не стали, уж больно сурово на их компанию (и больше всего на дроу) смотрели жрецы у входа. Зато в не такой богатый и большой храм Трооатэны как всегда и везде пускали всех, и девушки смогли побыть внутри: полюбоваться скромным, но явно с любовью устроенным убранством храма, помолиться богу и героям, получить благословение жреца, оставить щедрое пожертвование.

Гуляли по улицам, заходили в лавки и магазины, иногда покупали, но больше смотрели, восхищались статуями из камня и сросшихся особым образом цветов и кустов, посидели и попили местный традиционный напиток из древесного сока и какого-то слабенького алкоголя, заели его чем-то вроде политых патокой пончиков с фруктово-ягодной начинкой внутри. Заодно по ходу обсудили сопровождающих их гвардейцев, в основном приглянувшегося Карамельке красавца, но и его хмурому товарищу тоже перепала толика внимания. Причем обсуждая мужчин, голос девчонки не понижали (специально) и те услышали все, все, что о них говорят, все смешки, подначки, оценки, предположения. К чести гвардейцев те сумели выдержать не знавший меры бабий треп с невозмутимым спокойствием настоящих мужчин.

Гуляли долго и со вкусом, получали удовольствие и попутно многое узнали о главном городе королевства, составили представление о нем и его жителях, невольно и постоянно сравнивая все увиденное с оставшимся далеко-далеко городом клана. У каждой из них сложилось свое собственное, индивидуальное мнение об Эйра-Гурзун, но было и кое-что общее — если не лукавить и быть до конца честным с самим собой, то по законченной, цельной красоте минорная как плавный медленный вальс столица эльфов выигрывала пусть и у богатой, роскошной, пестрой, полной жизни и энергии, но все же мешанины города Ожившей Бабочки. Только вот какая штука, несмотря на всю красоту эльфийской столицы, для каждой из игруний свой собственный, родной город был все равно милей, как для матери милей кого угодно свой собственный ребенок, выношенный 9 месяцев, рожденный в муках и выросший у нее на глазах. Для каждой из них город Ожившей Бабочки и был таким ребенком, зачатым под стук сводивших лес додревней топоров! И все равно столица эльфов смогла порадовать сердце и удивить разум, наградить приятными воспоминаниями на всю оставшуюся жизнь, тем более ценными, что таких воспоминаний не найдешь-не встретишь на реальной Земле.

А затем уже неплохо нагулявшиеся и получившие удовольствие подруги свернули на одну из улочек и... увидели неприятную изнанку чисто эльфийского города, зримое, почти хрестоматийное воплощение того, как в подобных городах относятся ко всем остальным, к тем, кому не посчастливилось родиться среди народа листвы...

Небольшая, как бы затертая среди высоких оград и жилых домов площадь, а ровно посреди нее... поставленная прямо на мостовую железная клетка с ''постояльцами'' внутри. И камни! Камни, камни, камни, много-много камней вокруг нее! Некоторые измазаны в засохшей крови, другие сложены в кучки, чтобы их было удобней брать, но большинство просто валяются в беспорядке по всей площади, щеголяя старыми и свежими щербинами и сколами. Происхождение повреждений на камнях не сложно установить — солидные железные прутья зверски ободраны и исцарапаны, едва не измочалены ударами тех самых камней, вокруг и внутри клетки толстый слой каменной крошки от расколовшихся булыжников. Откуда кровь на камнях тоже легче-легкого понять, стоит лишь присмотреться к ''постояльцам'' клетки: их восемь — восемь избитых, исхудавших фигур в куцых лохмотьях поверх коросты, синяков, кровоподтеков и настоящих хоть и подсохших ран. Лишь какое-то время спустя до увидевшего их доходит, что все восемь избитых, неаккуратно обритых фигур — женщины. То еще зрелище! Сперва может показаться, что женщины в лохмотьях мертвы или, как минимум, без сознания, но нет, они все живы и могут осознавать мир вокруг себя, вокруг клетки, они просто лежат на дне своего открытого всем взглядам узилища, на каменной крошке, на булыжной мостовой, на прутьях.

Притихшие и ввиду такого зрелища как-то сразу позабывшие про улыбки и веселье девушки вышли на площадь, переглянулись и, без слов поняв друг друга, направились прямиком к главному ''украшению'' площади.

И тут же их догнали и преградили дорогу прежде пассивно следовавшие за ними сопровождающие!

- Вам не стоит туда подходить — они опасны! - безапелляционным тоном почти приказал старший из гвардейцев.

Возможно на кого-то его суровый взгляд и отработанный командирский тон и мог произвести впечатление... но только не на присутствующих тут дам!