Олег Дивов - Мертвая зона [litres]

– Га-еч-ка, – повторил Лоренцо. – Очень мило звучит. Теперь понимаешь?

– Ну… Слушаю дальше.

– Нечего слушать. Встречу с ней устроить непросто, Гаджет редко выпускают из дворца, но сегодня удачный момент…

– Из дворца? – перебил Леха.

Лоренцо замялся.

– Из резиденции. Дворец – это так, местная шутка. Просто дом большой.

– То есть, она живет у Муделе Бабы, верно? Белая женщина, да? Квалифицированный техник. Появилась в Абудже около двух лет назад?

– Да.

– И ее редко выпускают. Интересненько…

Голова вдруг заработала очень быстро. Наверное, потому что сложить два и два очень просто. Даже когда напился до состояния русского механизатора.

Или наоборот: потому что.

– Когда она выходит? Это фиксированные периоды?

– Я ничего конкретно не знаю! – поспешно сказал Лоренцо. – Ничего сверх того, что знают все! И не дави на меня, я и так рискую!

– С какой периодичностью ее выпускают, ты, рисковый мужик? – прошипел Леха. – И куда именно? И кто она Бабе? А? Чего боишься? Если это знают все, почему не могу знать я? Ты ни при чем, я на рынке подслушал. А у кого, забыл. Выпил – и забыл. Давай, рассказывай.

– Ну… Это легенды, понимаешь? Байки, пустой треп. Здесь очень плохо с информацией… Но говорят, раз в месяц Гаджет привозят на гору Асо, и что-то там происходит. Некий ритуал. Все остальное время, если ничего в городе не сломалось, Гаджет валяется во дворце в состоянии эйфории. У нее нечто вроде биполярного расстройства, и в Абудже она крепко подсела на дрянь, которую жуют местные, а белым это противопоказано. В основном Гаджет добрая, и все ее любят. Но иногда закатывает истерики с битьем посуды. Может устроить охране смотр строя и песни. И она жена Муделе. Не официальная, просто так было объявлено городу, и ему достаточно. Уфф… Я прямо вспотел из-за тебя!

– Ерунда, пройдет, – заверил Леха сумрачно. – Мертвые не потеют.

– Ты зачем сейчас это сказал?! – Лоренцо подпрыгнул в кресле.

– А ты чего такой пугливый?

– Ты зачем это сказал?! – фиксер привстал, и даже в полумраке стало заметно, как его лицо налилось кровью. – Не думай мне угрожать! Щенок!

– Ну пошутил я, – лениво бросил Леха. – Остынь. Смешно, ей-богу.

Лоренцо сел.

– Вижу я, как ты пошутил, – буркнул он. – Тебе интересно нервы мои потрепать. А от них ничего не осталось. Два года под обстрелом! Кругом бандиты! Антисанитария! Жратва – отрава. Умываешься – не дай бог вода в рот попадет. Если девке какой понравился – лучше и не гляди на нее, понял?! Даже сквозь презерватив! И никому нельзя довериться, ни единой живой душе! За каждым моим шагом – следят! Невозможно работать! И ты еще издеваешься! Приехал из нормального мира – и издеваешься!

Он тяжело вздохнул.

– Тебе пора. Гаджет с ремонтной бригадой сейчас на мыловаренном заводе, что-то там опять не заладилось… У нее есть ответы на твои вопросы. Я придумал, как к ней обратиться, чтобы она заинтересовалась тобой для начала, а дальше ты сам. Иди в автобус и пришли сюда Майка. Я его проинструктирую, и через пять минут поедете.

– Значит, самый главный контакт в городе? – спросил Леха, медленно вставая из-за стола. Ноги вроде слушались, язык не заплетался, можно ехать разговаривать.

Нужно ли? К Рамоне он ближе точно не станет, а к неприятностям – запросто. Из чего они мыло варят на своем заводе…

Ну, да, теперь он знает.

– Главнее не бывает. Напоминаю, Гаджет – с прибабахом, и я не могу гарантировать, что беседа пойдет нормально.

– Как ее зовут на самом деле?

– Не интересовался, это вредно для здоровья. Все, иди, мне больше нечего сказать… Нет, есть! Вали отсюда, видеть тебя не хочу!

– Как ее зовут?!

– Отстань! – выкрикнул Лоренцо, растеряв остатки самообладания. – Великая Мать ее имя! Проваливай, засранец!

– И у кого тут биполярочка? – спросил Леха небрежно.

Одной рукой сгреб початую бутылку джина со стола, другой прихватил тоник – и вышел.

– Удачи, – донеслось в спину.

Леха небрежно махнул бутылками.

Он не видел, как Лоренцо сжался в кресле, вцепившись обеими руками в подлокотники так, что те едва не треснули.

Просто отправил к нему Майка, а сам забрался в «басик», сунул бутылки в карман на спинке переднего сиденья и хлопнул Ури по плечу.

– Слушай, доктор, а в каких ритуалах джу-джу используются женские трусы?

– Я не доктор, а магистр, – сказал Ури. – И насчет трусов, это тебе на богословский факультет.

– Шутишь? Смеешься над белым парнем?

– Шучу конечно. Но если белые узнают все про колдовство черных, нам будет труднее завоевать мир и обратить вас в рабство.

– Белым стоило бы извиниться за то, что они натворили здесь. Хочешь, я извинюсь? – сказал Леха искренне.

– Да ты-то при чем, босс? – Ури отмахнулся. – Куда поедем? Обратно к Лузеру? Как он поначалу сердился из-за этого прозвища, бедняга… Ха-ха-ха! А потом ничего, привык… Вот так и человек: живет-живет и привыкает!

– В аэропорт позже. Сейчас на мыловаренный завод.

Ури резко повернулся к Лехе.

Он выглядел озадаченным и даже испуганным.

– Ты что? – Леха невольно понизил голос до шепота.

Но тот уже справился с волнением и даже изобразил улыбку. Несколько вымученную.

– Туда ехать… Опасно?

– Нет-нет, босс! Там пахнет очень сильно, но сам по себе завод это просто завод. Его надежно охраняют, все хорошо.

– Тогда почему ты?..

Ури молча сел прямо и уставился перед собой.

– Понятно, – Леха взялся за джин.

Взвесил бутылку в руке, подумал – и сунул обратно.

– Вы совершенно правы, босс! – сказал Ури. – Как это верно!

Леха достал планшет, открыл базу данных по персоналиям, ввел пароль. Сначала ищем человека по имени Барнард… Надо же, вот он. Как и следовало ожидать, покойник. Фредерик Барнард, позывной «Барни», сорок лет, последняя должность – начальник разведки головной ЧВК группы компаний «Ландшафт Дизайн Анлимитед». Двадцать месяцев назад убит в перестрелке с неизвестными на шоссе вблизи мексиканской границы, штат Техас; машина загорелась, тело сожжено; подтверждение гибели – личный жетон, тест ДНК. Значит, ушел-таки из Абуджи, и далеко ушел, но не убежал от смерти. А это что за ссылка?.. Виктория Ройс, позывной «Вик», тридцать два года, технический специалист, заместитель главного механика. Убита вместе с Барнардом, в той же машине, тело сожжено, подтверждение – личный жетон.

Леха быстро пролистал списки технического персонала и вернулся к Виктории Ройс. Ну, здравствуй, Великая Мать. Какое приятное лицо, ничего общего с брутальным обаянием Элис, скорее типаж Рамоны, «носик-глазки», милашка. Не солдатская внешность, мягко говоря. Зачем вы, девушки, выбираете войну? Какую такую свободу, и что за раскрепощение вы в ней находите? Тем более, сексуальное? Извращение это. Вместо ломки стереотипов – ломка женского естества об колено.