Андрей Снегов - Красный меч [СИ]

— Свободные охотники Харры! — спокойно сказал он. — Мы не должны забывать, что каждый из нас — либо странник в прошлом, либо их потомок.

Он медленно обвел взглядом сидящих на песке людей, на лицах которых тусклыми бликами играл свет горящих факелов.

— Ты, Торр! — Ингвар указал пальцем на все еще статного, но уже седого воина. — Ты сам как здесь появился? Не я ли вытащил тебя из песков, когда ты был лишь немногим старше этого мальчишки?

— Дела давно минувших дней, — немного смутившись, ответил Торр и скрестил на груди могучие мускулистые руки, — тогда все было по-другому.

— А ты, Гарр? — вождь устремил свой взор к черноволосому мужчине средних лет, на лице которого застыла гримаса недовольства. — Кем были твои родители?

Тот ничего не ответил, лишь молча опустил глаза и переступил с ноги на ногу.

— Каждый из нас ведет род от странников либо является им, — с нажимом продолжил Ингвар и сделал несколько шагов по направлению к возвышению, на котором стояли мы с Анной.

Он повернулся к нам спиной и вновь пристально оглядел притихшую толпу. Широкие плечи старика закрыли нас от половины жителей поселка, что подарило хотя бы какую-то иллюзию защищенности.

— Ингвар, дело не в том, что мальчишка — странник, — спокойно возразил русоволосый молодой парень, сидящий на песке напротив меня. — На нем — Метка!

Я непонимающе посмотрел на Анну, и она бросила красноречивый взгляд на мой медальон. Значит, он для них — знак, делающий меня парией. Люди снова зашумели, и возмущенный гомон наполнил окружающее пространство. Из толпы доносились крики негодования и неприятия, большинство желали мне либо сдохнуть, не сходя с места, либо убраться в пустыню, чтобы гарантированно умереть уже там.

Ингвар молча стоял без движения, ожидая, когда запал говорящих сойдет на нет. Я же беспокойно оглядывал жителей пустыни и с удовлетворением отмечал, что они проявляют недовольство, а не агрессию. Дождавшись момента, когда шум голосов начал утихать, вождь поднял вверх правую руку.

— На мне тоже была метка, Нарр, — тихо сказал Ингвар, глядя в глаза русоволосому парню, — но я ее сжег, когда ты еще не родился. И он тоже сожжет, просто дай время!

Старик повернулся, обхватил мое предплечье, словно клещами, и вытолкнул меня вперед. Я стоял в перекрестье недовольных взглядов и не видел ни одного хотя бы сочувствующего.

— Этого юношу зовут Алекс, — представил меня Ингвар, — он — мой гость. А законы гостеприимства вы хорошо знаете без лишних напоминаний.

Ингвар замолчал, и я ощутил себя не просто раздетым, а лишенным кожи. На меня изучающе уставились десятки пар глаз. Тусклые всполохи пламени озаряли лица наблюдающих, отчего их черты искажались и рассыпались на множество желто-оранжевых фрагментов. Неожиданно накатила слабость, я запрокинул голову к небу, и земля больно ударила меня в спину.

Я открыл глаза и вместо ставшего уже привычным сводчатого потолка пещеры увидел над собой яркую россыпь звезд. Я лежал там же, где упал, и врезавшийся в спину песчаник согревал меня накопленным за день теплом. Абсолютная тишина вокруг говорила о том, что возмущенная толпа уже разошлась и я, возможно, пропустил нечто интересное.

— В следующий раз падай боком, — голос Анны прозвучал справа от меня, и я повернул голову на звук.

Девушка лежала рядом и смотрела в бездонную глубину ночного неба. Я невольно залюбовался ею: открытый лоб, полные чувственные губы, высокие, тонко очерченные скулы и прямой нос с с небольшой горбинкой не смогли бы оставить равнодушным даже бесполого ангела, не говоря уже обо мне.

— Почему падать нужно именно боком? — уточнил я, с трудом отведя взгляд.

— Рядом может не оказаться той, которая успеет подставить ногу под твой затылок! — с сарказмом ответила Анна и повернулась ко мне.

— Спасибо! — искренне поблагодари я и замолчал.

Слова исчезли куда-то, потому что все мысли утонули в бездонных озерах ее глаз. Таких красивых девушек, как Анна, я не видел никогда в жизни: ни на Земле, ни здесь, в Хариссе. Я не мог оторвать взгляд от ее прекрасного лица, мы молча смотрели друг на друга, и я хотел, чтобы этот миг длился вечно.

— Нам пора домой, Алекс, — сказала Анна и, отвернувшись, рывком вскочила на ноги.

Она наклонилась ко мне и с ироничной усмешкой на губах протянула руку. Гордость не позволила бы мне принять помощь девушки, но она видела меня и в худшем состоянии. Миниатюрная ладошка уверенно сжала мою, плечо отозвалось тянущей болью, и уже в следующее мгновение я стоял во весь рост под звездным небом Харисса.

— Какой у тебя уровень? — удивленно спросил я, сразу забыв о ее красоте и обаянии.

— Не знаю, — пожала плечами девушка, — я — лекарка, и поэтому не участвую в испытаниях.

— А у тебя какой? — уточнила она в ответ, и направилась ко входу в пещеру.

— Нулевой, — выдохнул я, не двинувшись с места.

— Нулевой?! — недоверчиво переспросила Анна, обернувшись. — А как же Знак на шее?

— Я все еще не открыл каналы, — признался я и понадеялся, что краска стыда, густо залившая мое лицо, не видна в темноте.

— Тебе нужно выспаться и отдохнуть, скоро рассвет, — задумчиво сказала Анна, — а завтра я дам тебе восстанавливающие зелья, и ты расскажешь мне все. Пойдем в дом.

— Чем закончилось собрание? — поинтересовался я, следуя за Анной сквозь лабиринты пещерных проходов.

— Как обычно, ничем, — уклончиво ответила моя подруга. — Были крики и споры — бесполезное пересыпание песка сквозь пальцы.

— Почему они боятся амулета и не хотят принять меня в общину? — спросил я, любуясь точеной фигуркой, которую не могла обезобразить даже убогая дикарская одежда.

— Это — долгий разговор, — ушла от ответа Анна. — Завтра у нас с тобой будет вся ночь для бесед.

Путь к нашей с Кварром келье мы преодолели быстро. Я шел за девушкой, отсчитывал проходы и фиксировал в памяти повороты, пытаясь запомнить маршрут, ведущий на поверхность. Переступив порог пещеры, я с горечью осознал, что все было тщетно, и пространственное ориентирование — вовсе не мой конек. Утром без посторонней помощи я не найду даже едальню, не говоря уже о выходе из подземных лабиринтов.

— Теплой ночи, — шепотом сказала Анна и по-мужски крепко сжала мое плечо. — Не переживай, ты быстро восстановишься.

— Я буду ждать тебя завтра, — кивнул я, снова ощущая некстати проявившуюся слабость, — влей в меня столько зелий, сколько будет возможно.

— Утоплю тебя в них, даже не сомневайся, — улыбнувшись, ответила Анна и вышла наружу, проведя ладонью по моей груди.

Света, льющегося из коридора, едва хватало, чтобы высветить контуры предметов в комнате, и я не сразу нашел свое спальное место. Свежая циновка играла лишь декоративную роль и нисколько не сглаживала неровности каменного пола, неприятно давящие на спину.