Роман Терехов - Такара

Совершено незаметно на окраине разгромленного лагеря объявился старшина и неизвестный пулеметчик. Голову Бера украшала легкомысленная повязка, придерживающая набухший кровью тампон. Руки сжимали изготовленную к бою автоматическую винтовку. По всему выходило, что местный «царь, Бог и воинский начальник» не отсиживался в укромном местечке.

— Гаев, ко мне. — Приказ, отданный вполголоса, был выполнен Тимом немедленно.

— Здесь. — Кратко обозначился Гай.

— Ты молодец, Гаев. И твои ребята дрались хорошо. Собирайте лагерь и пакуйтесь, оружие раздай бойцам, теперь не до того. Кому и что давать, решай сам. Понял?

— Так точно.

— Исполняй.

Гая дернуло бежать, автомат стукнул по колену, напоминая о себе.

— Разрешите обратиться.

— Говори.

— А что с автоматом? Мне его отдать?

Старшина испытующе посмотрел на Тима.

— У нас не принято отнимать то, что взято в бою. Владей. Подойдешь к Полозу, скажешь, что я приказал выдать БК Терека.

— Есть подойти к Полозу.

Гай развернулся и рысью кинулся выполнять приказы. Сначала лагерь. Обе палатки превратились в изорванные обрывки, втоптанные в грязь и пришитые к земле полудюжиной стрел и дротиков каждая. Брать их с собой точно не стоит. «Интересно, что там со спальниками? Без них совсем хреново станет. Быстро же мы ресурсов лишились…» — отметил раздосадованный Тим.

На истоптанной земле в прострации сидела Ира, стоящий рядом Сеня, стараясь успокоить и помочь поскорее прийти в себя, говорил ей что-то вполголоса. Чуть в стороне Софья, так и не расставшаяся с арбалетом, прощалась с убитой подругой, скорбно склонившись над обезображенным ударами телом. Затем, закрыв ее широко распахнутые глаза, медленно отошла в сторону.

Мишка вытаскивал из костра за ноги тело убитого. Лицо варвара обуглилось, наряд местами занялся огнем. Над лагерем распространялся запах горелого мяса пополам с вонью кожаной одежды, забивая ядреный купаж пота, сгоревшего пороха и крови.

— Заглянул вот на огонек… неудачно… — Пробормотал Дорохин, сваливая дымящийся труп в щель.

Появился Климов, за спиной которого висел «МР-133К», а в руках он держал старинное дульнозарядное ружье, за пояс сержант заткнул пару метательных топориков.

— Сергей, бросай эту рухлядь! Оно нам не понадобится. Бер распорядился отдать нам наши стволы. Так что оставляй себе эмэр и еще возьмешь мелкашку.

Сержант удовлетворенно кивнул, но бросать трофейное оружие не спешил. После того, как один неказистый «томагавк» чуть не выплеснул ему мозги, он стал иначе смотреть на холодное оружие.

— Мишка, что у нас? Есть потери?

— Да, сам видишь, Машу убили, Севу тоже. Сволочи! Зачем они раненого то добивали?! Еще Витек ранен. Серьезно. И выживет ли? Не знаю…

— Сам как? Что с головой?

— Головка в порядке, спасибо зарядке. Царапина! И стрела вот увязла в жилете, я еще толстовку пододел! — Мишка с довольной рожей продемонстрировал совершенно чистый наконечник на обломке древка.

— «Быки» в порядке. — Добавил сержант. — Видел, как они мародёрили.

— Ясно. — Тяжело выдохнул Тим. — Миша, надо быстро собрать лагерь, займись этим, я пока схожу, принесу оружие. Климов, за мной.

Полоза нашли в «доте». Там же лежало и их оружие. Тим передал приказы старшины. Егерь лишь безразлично махнул рукой, забирайте, потом наклонился и вытащил вещмешок, который молча сунул в руки Гаева.

— Это вещи Терека?

— Да. Забирай, и смотри, чтобы ничего не пропало.

— Понял. — Обернувшись к сержанту, добавил. — Серега, бери пушки и пошли.

Стволы распределили следующим образом: «Фабарм» вернулся к Мишке, «Соболь» с оптикой снова оказался в руках Иры, «МР-133К» Тим оставил, как и обещал, Климову. В нагрузку отдал ему и вторую мелкашку. Вручать «браткам» огнестрел ему и в голову не приходило. Софья осталась при самостреле — если смогла стрелять, то и нести сможет. Арсению достались сразу два ружья, Тимов «ИЖак» и собственная горизонталка. Людей стало реально меньше, а вещей не убавилось за исключением расстрелянного боезапаса. К тому же раненый — Виктор, не мог самостоятельно передвигаться, поэтому пришлось срочно сооружать носилки и угрозой оружия впрягать в них обоих «быков». Гаев усмехнулся пришедшему на ум каламбуру: «раз быки, то пусть и тащат».

Сам Тим оказался перед дилеммой — полный рюкзак собственных вещей и рюкзак Терека, тащить оба не имело никакого смысла, но впихнуть все в один не получалось при всем желании. Хорошо хоть от ружья временно избавился. Пришлось всем заняться ревизией грузов. Делалось это в бешеном ритме, так как время поджимало. Мелькнула мысль выкинуть лодки, но подошедший старшина на корню зарубил идею.

— Лодки не бросать. Выходим через пять минут! За опоздавших спрос с тебя.

Тела погибших землян уложили в отрытые за ночь ячейки, засыпав землей и камнями, хоронить толком, времени не было. Он заметил, что егеря завернули тело Терека в плащ-палатку и загрузили его на двух бойцов, «Значит, собираются нести, возможно, где-то недалеко есть место, куда его хотят донести? Если так, то хорошо, долгих маршей по лесам нам точно не выдержать».

Уже перед самым уходом Тим с каким-то болезненным интересом осмотрел поле боя, отыскивая глазами убитых им врагов. Убитых было раскидано по поляне и лесу в избытке. Взгляд наткнулся на тело лично зарезанного Гаем ножом в спину воина, но там, где падали застреленные им, тел не оказалось. Тиму хотелось думать, что он их только ранил.

Отряд двигался по сумрачному лесу, усталые ноги сами выискивали дорогу, руки по очереди сжимали цевье помповика, гордо несущая окровавленную повязку голова пухла от разных мыслишек. Адреналиновый шторм давно отпустил, обессилив организм надолго, и лишь размеренное движение по лесу вернуло Дорохинским мышцам тонус. Поначалу они выли и кричали на все лады, напоминая о перегрузках, что пришлось им вытерпеть вчера, но затем тело разогрелось, недовольные вопли перешли в глухие несмолкающие стоны. Вдобавок рана над правым ухом опухла и дергала нервы в такт частому сердцебиению. Рану замотал на ходу сам — взял у Ирины остатки своей футболки, отрезал ножом воротник, из куска рукава свернул импровизированный тампон. Плеснул на него водки, неумело с последующим кашлем отхлебнул из горла сам. Морщась, приложил тампон к ране и прижал его растянутым от подбородка до макушки эластичным кольцом ворота. На какое-то время самопомощь отвлекла.

Мишка не считал себя паникером, в заядлых оптимистах также не числил. События последних дней в голове худо-бедно уложились, а вот ужасы последних часов совсем никак и нигде. Погибли Маша и Всеволод. Пусть совсем незнакомые люди, но все равно нелепая и окончательная гибель пугала до дрожи. Что и говорить — сам едва разминулся со смертью. Вражье копье пропороло жилет сбоку, в то же момент несостоявшийся убийца навалился сверху визжа и воняя, но затем сверху оказался Мишка с лопаткой… А ведь убил человека! Чего уж там, забил как животное. Один зверь убил другого, обезумев от страха, от того злобно, яростно, жестоко загрыз. Стыдно? Да хрен его знает. Не я его, так он меня. А потом кого из девчонок. А так Ира с Софьей остались живы, топают бодренько, красавы, че-то щебечут о своем, о женском. Может, Софья успокаивает подругу, а может, трофеем хвастает. Шум шагов и звон в ушах от усталости и вездесущих насекомых заглушал негромкую речь спутников.