Роман Терехов - Такара

— И все-таки природы здесь очень красивые! — Пару раз воскликнул Мишка, обозревая в бинокль окрестности. Тим хорошо знал друга и потому уловил в его голосе тоску по дому.

Вдалеке клубились дымы нескольких костров, ребята предположили, что там становище местных жителей, лагерь воинов не стал бы себя так четко обозначать. Дорохин перевел взгляд на поле, очищенное от деревьев, по которому они сегодня бежали. Тел уже не было видно.

— Тим, смотри, это же Костян! Черт бы его задрал, что он там делает?

— Что ты говоришь, дай сюда бинокль, — Потребовал Гай у друга.

— Держи! Вон — стоит, падла, рядом пара местных с копьями. Не иначе в поход за канабисом собрались! А мы его похоронили…

Только Тим успел навести окуляры на указанную Мишкой точку, как слева от него раздался выстрел. Чайка, услышав слова Дорохина, отреагировала мгновенно. Тим только успел заметить испуг на лице «братка» прежде чем тот исчез в лесу.

Друзья переглянулись, но вслух промах Чайки обсуждать не стали.

По дороге в казарму обсудили разные версии судьбы Костяна. Основная — тот попал в плен и теперь его хотят использовать против Крепости. Новость решили пока не озвучивать, пусть народ спокойно выспится, а завтра с утра и рассказать.

Казарма встретила тьмой и беспокойным дыханием спящих, так что Тим почти сразу скомандовал отбой.

Тим только начал смотреть свой первый сон, как чей-то тихий голос выдернул его из забытья.

— Гаев, подъём.

Тим открыл глаза и увидел в потёмках фигуру Полоза. «Что ему надо?» прошла по телу холодная мысль, ожидать от егерей чего-то хорошего ему и в голову не приходило, а вот так, посреди ночи… выведут, пулю в затылок закатают или того проще, ножом в сердце и в речку сбросят. Поминай, как звали раба Божия Тимофея.

— Вставай, одевайся, только тихо, своих не разбуди.

Гай начал быстро одеваться задавать вопросы сейчас явно не с руки. Сунул ноги в кроссовки и поднялся, затягивая пояс.

— Возьми аэстэ, зип и бэка.

— Что? — Тим, спросонья вообще разобравший только «возьми», растерянно посмотрел на Полоза.

— Автомат возьми и боеприпасы с магазинами запасными и коробочку с инструментами, она должна быть в рюкзаке. — С досадой на его «тупость» пояснил егерь.

— Ааа. — С облегчением протянул Гай, для него нашлись сразу две причины выдохнуть напряжение, первая, он понял, что от него хотят и вторая, раз с оружием, то вряд ли хотят убить или еще чего плохого сделать. — Сейчас.

Он быстро собрал все требуемое и, повинуясь безмолвной команде Полоза, двинул за ним из казармы.

В здании они не остались, а вышли на задний двор крепости. Здесь Тим ещё не бывал. Прямо перед ними обнаружилась некое подобие беседки с длинным дощатым столом и лавками вдоль него, на столе стояла лампа, такая же, как в детстве. Тим видел ее в деревне у бабушки — керосинка со стеклянной колбой сверху, огонь еле теплился, но Полоз сразу же раскрутил его на максимум, стало значительно светлей.

— Положи на стол автомат и всё остальное.

Тим немедленно повиновался, но все же перед тем, как опустить оружие на столешницу, он аккуратно придержал ствол, уложив совершенно бесшумно и мягко.

— Гаев, когда в последний раз чистил АСТ?

— Эээ, я сегодня чуток прошелся по стволу шомполом…

— Этого не достаточно. — Прервал его Полоз. — Раз в твои руки попал автомат Терека, то ты должен ухаживать за ним от и до. Я тебя этому научу. — Сказано это было жестко и безальтернативно, мнение Тима просто не принималось во внимание.

Теперь причина ночного вызова стала совершенно ясна, Тим искренне обрадовался, хотя и не сомневался, что причиной заботы является не он, а оружие.

— Молчи и слушай внимательно. Автомат специальный тактический, АСТ, калибр восемь на тридцать мм, снаряжается специальным патроном ПД-8, патрон дозвуковой восьмимиллиметровый. — Речь егеря звучала тихо и размеренно, создавалось впечатление, что он читает в невидимой Тиму книге. — Пуля тяжелая, начальная скорость 280 метров в секунду. Прицельная дальность до 250 метров. Магазины на 35 патронов. Переводчик совмещен с предохранителем, автомат может вести огонь очередями и одиночными. — Слова Полоза дублировались действиями. — Чтобы изготовить оружие к бою, надо вставить рожок в приемник до щелчка, затем перевести предохранитель в боевое положение, затем затвор отводится в заднее положение и отпускается, сопровождать его в возвратном движении не следует, это может привести к переклиниванию.

— Да, у меня такое уже было. — Вставил свое слово Тим.

— Знаю. — Спокойно ответил Полоз. — Я приказал тебе молчать. Сейчас я научу его разбирать и собирать, а также ухаживать за оружием, учти, только это может спасти твою жизнь.

Дальнейшее сильно смахивало на действия фокусника. Полоз ни разу не посмотрел на оружие, движения его были легки и даже воздушны, когда Тиму предложили самому попробовать, он поразился как уродливо и косоруко то, что он делает с автоматом. И дал себе слово, обязательно научиться обращаться с оружием не хуже, а то и лучше опытного егеря. Урок закончился только тогда, когда Тим смог самостоятельно разобрать, почистить и собрать автомат. Его учитель никак не отреагировал на успехи ученика.

— Занятие окончено, завтра в 23.00 жду тебя здесь же, продолжим обучение. — И замолчал, ожидая реакции Тима, который, спохватившись, ответил.

— Есть в 23.00 завтра быть здесь для занятия.

— Свободен, Гаев.

Тим молча кивнул и, развернувшись, зашагал в казарму. Голова кружилась от усталости, но на душе было почему-то светло.

Костян успел только повернуть голову, как в плечо стукнуло. Рука разом разжалась и носилки опрокинулись. Еще ничего не понимая, он развернулся и увидел кореша — Весло хрипел, фонтанируя ярко-алой кровью из пробитого горла. То, что корешу пришел амбец Костян понял сразу — артерия порвана и никто и ничто его уже не спасет.

Вокруг свистели стрелы и каждая, казалось, нацелена в него — Костю. Он закричал и бросился бежать. Как не нарвался на мины — и сам потом удивлялся, наверно, хранили Духи. Бежал, петляя как заяц, левая рука, с торчащей из нее стрелой полностью потеряла подвижность и одуряющее болела, причиняя страшные муки. На бегу, он придерживал ее второй — целой рукой и непрерывно орал, не ругался и не кричал слова, а просто орал на одной ноте, до хрипоты, просто чтобы не было так больно и страшно. Сзади раздались выстрелы, которые только подстегнули Костяна, он не исключал, что стреляют по нему. Ненависть к бывшим спутникам и егерям душила его. К дикарям же был только страх и ужас. Рассматривая и обирая тела убитых, он еще утром поразился той силе и мужественности, которая остро ощущалась в них, даже мертвых.