Альтаф Гюльахмедов - Пепел Черных Роз [СИ]

— Да, наш храбрый брат Макол чудом просто обезвредил и пленил мерзкого колдуна!

— Ага, чудом! — подал голос брат Макол и голос у него был под стать его виду, такой же грубый и объемный. Брат Макол, усердствуя видимо, второпях ужинал прямо на рабочем месте.

Левая рука у него тоже была в крови, а правой он держал недогрызенную куриную ножку.

— Вот оно чудо! — он гордо продемонстрировал увесистую дубинку, висящую на петле под плащом. — Три дня святой водой отмываю!

Айслину было понятно теперь происхождение несимметрии в копне волос колдуна, буравящего взглядом брата Макола. Колдун плюнул в него, но верзила довольно ловко отступил и плевок не долетел. Брат Макол довольно ухмыльнулся, погрозив ему, и тут только вспомнив про недоеденное, откусил кусок курятины и быстро спрятал руку за спину. Айслин с изумлением наблюдал за этим монстром. Было в нем что-то от бандита и ребенка одновременно. Брат Макол был, по-видимому, очень доволен своей работой и старался выполнять ее как можно лучше.

— Так вы поймали его не сегодня? — удивилась Минитрит.

— Нет, это произошло три дня назад, но жителям мы сообщили только сегодня, — сообщил им Дхак. — Завтра суд и естественно костер…

Он огорченно, как показалось, вздохнул.

— Есть правда надежда, что он нам сообщит что-нибудь интересное, и мы очень надеялись на помощь в этом деле брата Ирентеда, но, как оказалось сегодня, брат Ирентед отошел в мир иной уже пять дней назад не без помощи как раз этого негодяя. — Голос его продолжал оставаться мягким и усталым, но глаза недобро засверкали. — Теперь им занимается, правда безуспешно, любезный брат Макол. Как ты это называешь, брат Макол?

— Третьей степенью испытания грешной плоти, — смиренно ответил палач. — Не виноват я — инструмента подходящего нет.

Брат Макол с руками за спиной выглядел очень виноватым и еще раз внушительно повторил.

— Инструмента хорошего нет. Просил ведь я.

— Это наш брат Макол, — представил его Дхак и отвернулся от узника.

— А эти чего пришли? — начал было Макол, но Дхак уже не слушал его. На глаза Маколу попался Дануэй, и юноша осторожно отступил за Нэдара.

— Кого же он набрал в свое воинство в Сухом то Лесу? — Минитрит выглядела озадаченной, и как отметил Айслин, старалась не замечать брата Макола.

— А вот это я и собираюсь у него спросить, — сказал Дхак, задумчиво перебирая разложенные инструменты. — Брат Макол, мне понадобится твоя помощь — подержишь его?

Он коротко взглянул на дочь.

— Ты бы пошла, отдохнула, доченька… скажи, чтобы распорядились насчет постоя и кормежки. Мы еще увидимся с вами молодые люди, а пока отдыхайте.

Уходя, Минитрит обернулась. На миг глаза её и Айслина встретились, и девушка поспешно отвернулась.

Дануэй и Нздар так и не сумели приступить к еде. Особенно Нэдар.

— Я в соседний застенок, а там один из этих — братьев… одного… крючком… и лыбится… и все Творца вспоминает. Тьфу!

— Его сожгут, — спокойно констатировал Дануэй. — Наверное, уже и дрова подготовлены. А, Айслин?

— Не знаю. Не хотелось бы. Он мне даже понравился… по сравнению с братом Маколом. — задумчиво произнёс Айслин, ковыряя вилкой в еде. Голова его сейчас была занята совсем другими мыслями.

— Что скажешь, Минитрит?

— Отец, зачем они нужны. Это же дети. Неужели я не справлюсь одна?

— Нет, не справишься.

— Дай мне в подмогу Посвященных.

— Дело не в этом… не в силе. Во всяком случае, не в этой силе. Я уже пробовал наемников.

— Эти сумасшедшие Демоны?

— Да…

— И где они?

— В лучшем случае ковыряются в Штольнях Рубитоги. Хотя я думаю, им лучше было умереть. Он потом использует их в своих целях, то есть…

— Против нас.

— Да, умница.

— Ножи, Рыцари?…

— Все это одно и тоже. Там не справиться мечом и ловкостью. Дроки… ты помнишь, что это?

— Это то, что мы поймали на границе Рубитоги? Несчастный недоумок, который до сих пор копает каменный пол руками в левом крыле?

— Да!.. Там все такие — я прочел это в том жалком подобии мозга, что еще остался у него. Нам повезло, и мы нашли его раньше патрулей и волков. Как он там оказался? Загадка! Дархаил ищет что-то и это что-то не должно попасть в его руки. Если это то о чем мы думаем с Гнорициутом!..

— Причем тут Лабиринт?

— Не только Лабиринт… Берегиль беспечен — мальчишка! Остальным мы не хотим открываться, но… мы все в опасности!

— Чем помогут люди Лабиринта?

— Когда придет время, они выполнят то, что должны. Ты поймешь это, когда оно придет — это время. Это дар Берегиля — единственное, чем он помог нам. Каждый из идущих с тобой обладает своим особым даром и выбран в соответствии с указаниями Берегиля. И еще не удивляйся, если завтра во время процесса выступит тот, что все время пялится на тебя…

— Отец!!!..

— Ну-ну. Не вечно же тебе махать мечом! Хе-хе!..

Полдень. Площадь Милосердия, названная так будто бы в насмешку, если только не считать за милосердие мучительную смерть.

По краю вымощенной булыжником площади, сдерживаемые не столько стражей и хрупким заграждением, сколько редкой, но зловещей цепочкой Братьев с оттопырившимися под плащами мечами, теснились горожане.

Стражники вывели Вокиала. Небо было затянуто тучами и было довольно сумрачно, но колдун все равно зажмурился ослепленный светом после темноты подземелий.

Создавалось впечатление, что кожа на его скулах туго натянулась. Обострившиеся черты лица придавали ему схожесть с трупом. Сжав губы и устремив взгляд куда-то в небытие, он смотрел, ничего не видя.

— Гляди-ка, плачет! — сказал кто-то в толпе.

— Как же заплачет он! — отозвался другой. — Я то его не понаслышке знаю — видал бы ты, как он мечами орудует! Ему голову срубить, что тебе муху прихлопнуть!

Закованный в цепи Вокиал, опустив голову, шагал к месту судилища. Горожане, улюлюкая, швыряли в него комьями земли и камнями, опасливо косясь на безмолвных монахов — воинов. Так продолжалось до тех пор, пока приговоренный не приблизился к судьям. Глава Братства поднял руку; воцарилась тишина.

Под гробовое молчание собравшихся на площади людей, вперед выступил один из Братьев, и стал перечислять обвинения. Глашатай стоящий рядом, надсаживаясь от усердия, повторял его слова так, чтобы их услышали все. В толпе, как зачарованные, повторяли шепотом услышанное. Нэдар слушал раскрыв рот от удивления, и Айслину пришлось подтолкнуть его локтем.