Сергей Недоруб - Метро 2035: Затерянный клан [litres]

Кондор передернул затвор автомата, нацелился Альбине в незащищенную голову.

– Отмени команду! – прорычал он.

– Ион знает, как это сделать, – сказала Альбина, пальцем отводя дуло в сторону от лица. – Одна пушка стоит в Метрограде, мы подождем со взрывом, если хотите. Охраны нет. Идите и лечитесь, я подожду. Иначе…

– Феникс, принимай командование! – крикнул Кондор, прижимая руку к уху. – Мои команды больше не слушай! И эту тоже! Ты разберешься, я верю. Все отходим на базу и крепим Шлюз от возможной атаки со всех направлений.

– Чего-о? – послышался голос Феникса. – Командир, что с тобой?

Альбина с жалостью посмотрела на Иона.

– Ну все, загоняется ваш Кондор, – сказала она. – Действует по собственной программе. Укреплять Шлюз – это то, о чем он мечтал? Как я его понимаю…

– Зачем? – произнес Ион. – Можно было просто договориться. Нормально все выяснить!

– Извини, – тихо сказала Альбина. – Я старалась, честно. Так что…

Громкий рев, больше напоминавший агонию небес, пришел сверху. Ион отскочил, нацелился в густые облака, спустившиеся, казалось, до земли.

Из тумана показалась массивная фигура летающего ящера. Изуродованная голова на короткой шее, толстая кожа, горящие ненавистью вертикальные зрачки. Крылья, как два черных паруса. Острые когти, будто предназначенные рыть туннели с поверхности.

Веспертил пролетел над ними, странно раскачиваясь в полете, словно пьяный. Пропорол крышу второго грузовика, слегка оторвав его от земли и отпуская на свободу. Мощный хвост принес порыв воздуха, который превратил волосы Альбины в запутавшуюся гирлянду.

– О нет, – сказала Альбина, глядя назад, на первый этаж башни, и на валявшийся на земле пульт. – Что я наделала?

Боковой туннель с Вырлицы приковывал внимание Эльзы всем сразу – самим фактом своего существования, нестандартными размерами и необыкновенной прямотой. Он был ниже и шире, чем обычные перегоны, словно не являлся частью общей системы по прокладке туннелей киевского метро. И почему такой ровный – девушка не представляла. Может, строители нашли естественные пустоты в недрах Киева и решили проложить здесь северо-восточную ветку? Тогда зачем делать такой низкий потолок? Прорыли бы немного вниз, и мог бы поместиться стандартный вагон. Хотя, с другой стороны, потолок мог просто просесть со временем, но опять же, непонятно, почему он просел настолько равномерно по всей длине коридора. И рано или поздно ему же предстоит обрушиться.

– Какого черта? – спрашивала Эльза снова и снова. – Где мы?

– Понятия не имею, – все так же отвечал Давид.

– Поняла, что не знаешь. Хочу услышать твое мнение.

– Мое мнение забилось в уголок и жалобно хнычет. Глянь снаряжение еще раз, вдруг там завалялся компас? Знать бы хоть направление.

– Проверила уже. Нет ничего. И в метро компасу доверять нельзя, ты забыл? И зачем он вообще, если тут коридор без развилок?

– Ты права, компас тут не нужен, – сказал Давид. – Я прикидывал, что делать, если получится выбраться наверх при случае. Хочу знать, откуда бежать к любому спуску в Крест, если придется этим заниматься.

– Тогда можешь подумать, как превратить нашу кофту в два надежных комбеза, спасающих от пыли.

– Думал уже. Взаправду думал, не смейся… – Парень снизил мощность фонаря, убедившись, что глаза уже привыкли к мраку. – Ладно. Мы не на нашей ветке точно. Думаю, это вообще не Крест уже.

– А что тогда?

– Сколько лет живу на Бориспольской, а не знаю ни одного ответвления, – сказал Давид с досадой. – Мог хотя бы выучить историю места, так бы сами вычислили, куда идем. Может, тут собирались что-то строить и забросили.

– А может, и не забросили, – предположила Эльза.

Теперь ей было очевидно, что туннель, по которому они шли, не имел отношения к привычному перегону. Уже минут шесть как Давид и Эльза быстро двигались по прямому коридору с заплесневелыми бетонными стенами. Нигде не было и намека на дверь или люк. Кроме того, под ногами не было рельсов.

Давид поискал верных обитателей малопосещаемых подземных мест – старых добрых крыс. Не нашел ни единой, хотя порой ему казалось, что он видит в потрескавшейся земле характерные маленькие скелеты. Или это отражение от рассыпанной щебенки? Наклоняться и проверять особо желания не было. Если грызунов нет, то бойся места как огня. Или даже хуже. Так поговаривали на станциях. Хорошо Датаполису, там проблемы крыс давно решили – Давид подозревал, что никто этим вопросом не занимался и на самом деле четвероногих все время просто тайком съедают. В конце концов, берутся же иногда на рынке поджаренные тушки.

Не было здесь и того хлама, который всегда остается в туннелях, через которые ходят хотя бы раз в неделю. Здесь работало обратное правило: чем реже посещается туннель, тем больше в нем мусора. И даже часто посещаемые не могли хвастаться чистотой. Всегда что-то, да валялось под ногами. Севшие и безнадежно испорченные батарейки, использованные медикаменты, фрагменты подошвы стоптанных ботинок. Здесь же ничего подобного не было.

Зато имелась классическая затхлость туннелей. Но и она была своеобразной, со специфическим запахом окислившейся электроники. В Кресте такому запаху уже взяться неоткуда, все ценное давно вытащено из стен. А тут осталось в изобилии. Если этот коридор не успели сдать в эксплуатацию, то он был очень близок к этому.

– Одно мы знаем точно – это не еще одна ветка, – сказал Давид. – Ни путей, ни труб, ни проводки – ничего. Сплошная дыра в земле. Что здесь вообще должно быть? Может, кому-то понадобился грунт?

– На такой глубине? – усомнилась Эльза. – Черт, как же мне не хватает набора художника. Здесь такая шикарная плесень.

– Ага, – согласился Давид. – И набор биохимика.

– Точно. Взяла бы пробу воздуха. Может, им вообще дышать нельзя.

– Воздух как воздух, сырость повышенная.

– Повышенная? А почему?

Давид задумался над этим вопросом.

– И в самом деле, не понимаю, – сказал он. – Историю станций я не учил. Сомневаюсь, чтобы кто-то ее сейчас помнил. Но вот географию мы с тобой должны знать лучше, чем все, кто живет под землей.

– Озеро, – догадалась Эльза. – Над нами же Вырлица течет… ах да. Совсем забыла.

– Пересохло твое озеро, – напомнил Давид.

– Зато часть воды могла уйти ниже. Но выше, чем эта труба. Над нами может бежать подземная река.

Давид посветил вверх. Из бетонных блоков над головой то и дело торчали старые полуистлевшие светильники, которые, похоже, не горели ни единого дня своей печальной жизни.

– При водном набухании потолка страдает в первую очередь проводка, – сказал Давид. – Вода течет по желобу и просачивается в районе ламп. Со временем она разъедает бетон, и растут трещины. Если над нами водяные пласты или хотя бы лужа – то здесь будет очень сыро, хуже, чем в метро.