Руслан Михайлов - ПереКРЕСТок одиночества [#2]

- Да. И их будет немало. А если его выступление пробежится по всемирной сети разок – желающих будет огромное количество. Поразительно, но живущие сытной спокойной жизнью люди готовы все бросить ради смертельного приключения – например, полета на Марс в один конец.

- Вот! И похищать никого не надо! Ого… полета на Марс? Слетали уже?

- Да вроде нет пока. Но собираются. И добровольцев рискнуть всем включая жизнь очень много. Люди… удивительны…

- Ясно… Вот ты сам и ответил! Зачем похищать?! Да мало ли стран, где люди в день даже куска хлеба не получают! Гарантируй тому же индийцу нищему денежное вознаграждение для его семьи, что тут остается, а ему самому сытный ежедневный паек – да он с радостью не сорок, а пятьдесят лет за рычаги дергать будет с усердием великим!

- Индия быстро растет… но суть я понял. Ты прав.

- А они продолжают похищать!

- И тут есть какие-то ограничения – покачал я головой в слабом возражении – Кстати насчет усердных и добровольных – я ведь тоже думал об этом. Как они выбирают? Лишь по признаку стойкости характера? Раз духом силен и в петлю просто так не полезет – сюда его?

- Ну… так вроде говорят.

- Так сюда одних только Дантесов и притащишь – безразлично заметил я – Сюда ведь рабы усердные нужны, а не Дантесы, что только и думают о мести и побеге.

- Думать мало – надо еще суметь сбежать! Кто сумел? Ну кроме тебя.

- И все же я сумел. А может и еще кто-то. Вот и вопрос – так ли выгодно набирать сидельцев почти вслепую? Я вот лично горю желанием разобраться, потом найти виновных и накостылять им по шеям.

- Они опытные. Набили уже руку так сказать.

- В наборе правильных людишек?

- Ну да.

- Может и так. Но выбрав меня он точно ошибся – покачал я головой – Я обид не забываю. И ведь я ему немало в том баре рассказал. Он должен был понять, что я по натуре упертый одиночка и не из самых тупых.

- Ты к чему ведешь, Охотник?

- Таких как я сюда набирать просто опасно – пояснил я, потягиваясь – Это глупый риск. Как ты там сказал? Индийцев сюда? Вот их – можно. Семьям платить щедро – так они еще и других сыновей и дочерей пошлют. И не только с Индии – стран хватает. А таких как я похищать – глупо и опасно. Так… Андрей, что скажешь, сегодня мы еще поговорим о разном, потом я пойду прогуляться, а завтра к вечеру снова наведаюсь в гости и останусь на ночь?

- Так и сегодня оставайся!

- Не могу.

- Чего так?

- План – улыбнулся я и развел руками – Я должен следовать составленному плану.

- Чьему?

- Своему.

- Хм… тогда – уважаю. Услышал и понял тебя, Охотник. Завтра буду ждать. Это…

Не став дожидаться просьб, я поспешно произнес:

- С меня обещанные подарки. Пару бутылок алкоголя раздобуду. Притащу и пару книг.

- Книги – это здорово! У меня есть парные – хочешь поменяю.

- Я всегда рад торговым отношениям – моя улыбка стала гораздо шире – Доверишь мне несколько ненужных тебе вещей, которые рад поменять на что-то полезное?

- Легко.

Вспомнив о рюкзаке в коридоре, я спросил о бумаге и ручке. И получил кусок клетчатой бумаги и огрызок карандаша.

- А историю мою слушать не собираешься? Продолжение.

- Это десерт вкуснейший – не поднимая головы, ответил я, старательно выписывая слово «Список» - Закончим дела за пару минут и я буду готов слушать очень и очень внимательно. Ты не представляешь, насколько мне интересно. Ты сумел сделать невозможное.

- Ну… и спорить не буду.

- Не против, если ты будешь рассказывать, а я подтягиваться и гантели твои таскать?

- Пользуйся на здоровье. Так ты же выпил?

- Пригубил.

- Опять следуешь плану?

- Точно – кивнул я – По плану у меня сейчас отработка ударов рогатиной, приседания, отработка ударов ножом. Потом ужин. Потом сон в снежной пещере.

- Вот ты…

- Какой уж есть.

- Уговаривать остаться в тепле бесполезно?

- Бесполезно.

- Хрен с тобой. Иди отрабатывай удары. А я из кресла рассказывать продолжу.

На том и порешили.

Стянув с себя остатки одежды, остался в одних трусах и, ничуть этим не смущаясь, принялся разминаться. Сохранить одежду сухой – одно из самых важных дел для охотящегося на морозе. Андрей же, извернувшись в кресле, закинув ноги на мягкий подлокотник, закурил еще одну сигарету, некоторое время молчал, пуская сизый дым в потолок. А затем продолжил рассказ, который, как он и обещал, оказался невероятно интересным.

Короткий список желаемого хозяином, приютившего меня дома, свернутый лежал в кармане джинсов. Первый список товаров… что ж – пока мое радикальное решение находиться в безопасном Бункере как можно меньше дает свои результаты. Чуть позже я просмотрю список еще раз. Часть постараюсь достать бесплатно. За кое-что из мной записанного Андрею придется заплатить. Но вряд ли он будет против. Пока же я разминал плечи и внимательно слушал.

Выживание. Вот ключевое слово. Вот главный мотив.

А еще – восторг. Фанатичный восторг человека всегда мечтавшего оказаться в подобных нечеловеческих условиях и… что удивительно – оказавшегося. Бойся мечтать, человечишка, ведь порой мечты сбываются, чтоб их, мечты сбываются…

Но все это пришло позже.

Сначала… сначала он очнулся и обнаружил себя лежащим в глубокой снежной норе, которую, как он потом понял, пробил своим же телом, уподобившись героям комедийных фильмов. Повезло. С этой подветренной стороны снежный бугор был мягок. Но и это стало ясно гораздо позднее.

А в тот момент он просто лежал в странной и скрюченной позе и с замиранием прислушивался к ощущениям тела. Разум обострился, чуткость повысилась в разы, сердце стучало как сумасшедшее. Еще во время удара и падения – когда на секунду мелькнуло «Вот и все…» – он понимал, что шансов ноль.

Что пугало – тело в первые минуты вообще никаких сигналов не подавало. Только ощущение общего жара. Шевелиться он боялся и терпеливо ждал. Первой очнулась левая рука – обожгло запоздалой болью пальцы и запястье, вся ладонь казалась ватной. Следом болевая судорога сдавила грудную клетку – ребра. Тупо заныл живот. Острая игла вонзилась в шею, стреляло в ухе, защипало все лицо, заахало в правой голени. На этом перечень вроде закончился – но и этого немало. Андрей не был врачом, но тут даже фельдшером быть не надо, чтобы осознать – нехило его приложило. Но главное было впереди… он попробовал шевельнуться. Все тело разом обожгло болью, но главное – руки и ноги ожили, двинулись, согнулись. Он не был парализован. У него была головная боль, чувствовался ушиб справа за ухом, но не двоилось в глазах, не кружилась голова, не пропал слух – он слышал, как что-то шипело и стучало снаружи.

Пролежав еще несколько минут, он наконец-то выбрался. И оказался рядом со своей тюремной кельей, что рухнула на склон холма. Перед падением разрушающийся крест закрутило – в тот момент сидельца и выкинуло наружу центробежной силой. Повезло.