Макс Мах - Пилот ракетоносца. Выбор курса

Подошли тяжелые корабли в сопровождении эсминцев и «носителя» «Голиаф», сбросившего свои ракетоносцы, и дело пошло веселее, а «Акинак» наконец вышел из боя и своим ходом пошел в ремонтные доки на высокой орбите Эно. С громадным облегчением Эрик отключил интерфейс и оставшуюся часть пути — почти три часа бортового времени — просто лежал в ложементе. По правилам они с Линдой должны были подстраховывать основную пилотажную группу до полного прекращения боевых действий, а отбой командир крейсера сыграл лишь тогда, когда «Акинак» принял на борт швартовочную команду доков во главе с местным лоцманом. Вот теперь Эрик мог отстегнуть ременную сбрую и встать с ложемента…

1. Двенадцатое декабря 2533 года, Метрополис, планета Эно

Сражение, разыгравшееся десятого декабря в системе Эно, стало третьим в короткой биографии Эрика, и первым, в котором он не принимал активного участия. И оказалось, что быть зрителем ему не нравится. Сидеть «на ровной попе» и наблюдать за тем, как сражаются другие, показалось ему, во-первых, неприличным — это как подсматривать за чужим сексом, — а во-вторых, невероятно утомительным. Невозможность действовать самому изматывала нервы не меньше, чем собственная атака на какой-нибудь вражеский крейсер, а пожалуй, и больше. Бессилие наблюдателя, неспособного вмешаться в ужасающую реальность творящейся на твоих глазах резни, страшный опыт. Но все вокруг отчего-то были уверены, что Эрику такое — хоть бы хны. В особенности после того, как стало известно, что он в течение трех минут в одиночку удерживал крейсер на плаву. «Железные нервы», сказала кавторанг Вурст, и все были с ней согласны. Даже гардемарин Комлев — она отчего-то не хотела, чтобы Эрик называл ее, как это принято на рузе, Комлевой, — даже она, видевшая, в каком состоянии он встал с ложемента, была уверена и всем об этом рассказывала, что лейтенант Минц — «кремень мужик».

Ну, кремень или нет, а, увидев Эрика, кавторанг Вурст едва не загнала его в лазарет. Насилу отбрехался. Только в каюте, посмотревшись в зеркало, он понял, что она имела в виду. На губах и подбородке засохшие потеки крови, цвет кожи зеленый, и глаза, как у больной собаки. Самочувствие тоже оставляло желать лучшего. Болела голова, ныл позвоночник, и какая-то фигня творилась с вестибулярным аппаратом. Эрик попросил у Вурст четыре часа, чтобы хоть немного прийти в себя, она дала ему шесть, но он проспал восемь, что было для него, в общем-то, ненормально. Однако кавторанг его будить не стала. Дождалась, пока он не свяжется с ней сам, и предоставив еще час на все про все, назначила встречу во внутреннем доке, откуда катер должен был забрать их на «Финист», так как их инспекционная поездка на «Акинак» подошла к закономерному концу.

Пользуясь случаем, Эрик принял душ, побрился, переоделся и даже успел выпить кружку кофе. Съесть ничего не смог. Не было аппетита. Голова все еще болела, хотя и не так сильно, как сразу после боя, да и «штормило», кажется, поменьше. Во всяком случае, хотя качка все еще ощущалась, ходить по палубе стало легче. Но на самом деле потребовались еще одни сутки и последовательный прием всех трех препаратов, не говоря уже об очередных восьми часах сна, чтобы Эрик наконец пришел в себя. Все это время, к счастью, он никому не был нужен, даже кавторангу Вурст.

Сражение в системе Эно закончилось блистательной победой императорского флота, но два обстоятельства омрачали торжество. Военно-космические силы понесли огромные потери, и многие в империи вдруг осознали, что война с халифатом и эмиратом не будет ни легкой, ни короткой. А победоносной она станет только в том случае, если империя Торбенов мобилизует все свои резервы и отнесется к делу со всей серьезностью, которую оно от империи потребует. Потери и утрата иллюзий — серьезный повод для озабоченности, и на некоторое время Эрика попросту оставили в покое.

Впрочем, отдых долго не продлился. Двенадцатого декабря его вызвали к заместителю командующего по организационным вопросам, и уже через два часа Эрик летел на попутном челноке обратно на твердь. В Метрополисе в соответствии с полученным приказом он первым делом направился в главный клинический центр ВКС. Ничего хорошего от этого очередного «внеочередного» обследования Эрик не ожидал, но девять часов, проведенные в компании людей в белых халатах, завершились гораздо лучше, чем он мог ожидать. Чиновник управления кадров ВКС, работавший прямо в главном здании клинического центра, поздравил Эрика с успешным прохождением медкомиссии («Так это была медкомиссия, а не простое обследование?!» — изумился Эрик). А также вручил Эрику сертификат аттестации на профиль Бета-9, ваучер на ночлег в отеле ВКС на Гренадерской улице и приказ явиться завтра, тринадцатого декабря, ровно в семь утра по меридиональному времени в седьмой отдел кадрового управления.

Все это было более чем странно. Вызывала вопросы и та поспешность, с которой его выдернули на твердь, и результаты медицинского освидетельствования — «Я что, действительно иду на поправку?» — и направление в отдел учебных заведений штаба ВКС. Последнее, скорее всего, означало, что про миссию на Холод все уже благополучно забыли, а вот про то, что пилот ракетоносца из него теперь никакой — нет. Только этим можно было объяснить, что его, боевого офицера, принявшего участие в трех космических сражениях, в разгар войны посылают учиться на какие-нибудь очередные курсы переподготовки.

«Или меня вернут в Адмиралтейское училище?»

2. Тринадцатое декабря 2533 года, Метрополис, планета Эно

Когда утром он входил в двери седьмого отдела, Эрик был уже вполне уверен, что его вернут в Высшее командное училище. Анализ сложившейся военно-политической ситуации показывал, что империю ожидает долгая кровопролитная война, а значит, ей понадобится огромное количество хорошо подготовленных офицеров. С точки зрения Эрика, в такой ситуации следовало отозвать из действующей армии всех его однокурсников, но, по-видимому, — думал он, — начали с тех, кто сейчас не у дел. Однако он ошибался. Во всяком случае, на его счет у командования имелись совсем другие планы. Как вскоре выяснилось, в здании седьмого отдела управления кадров ВКС не только работали военные чиновники, но и размещалась Высшая аттестационная комиссия Адмиралтейства.

Едва Эрик представился в приемной, как его быстренько провели в какое-то похожее на компьютеризированный класс помещение, находившееся двумя этажами выше и в другом крыле здания, и усадили за один из трех десятков стоявших в комнате столов. За другими столами, но пока еще не за всеми, также сидели офицеры в званиях лейтенантов и капитан-лейтенантов. А еще через пять минут подошли все остальные, и женщина в звании капитана 1-го ранга объявила, что экзамен начинается.