Михаил Щукин - Свободная

— Курсант?..

— Курсант Риттл, ваше величество, старший учебной пятерки тактика Майи. Прибыл телепортом по красному сигналу.

— Как получилось, что вам удалось пройти щиты и блокировку? — вернулся наконец к своему вопросу Димир. — Нападавшие предусмотрели такую возможность и смогли блокировать управление щитом.

— Не могу знать, ваше величество. — Молодой курсант постарался даже вытянуться. Но это ему не удалось. Кроме руки, он был ранен еще и в ногу, которая после перевязки не желала выпрямляться полностью. — Но мой тактик внесла для всей пятерки полный доступ по вызову. На случай учебных тревог. Подтверждение доступа в охранный периметр ее высочества было получено утром, перед ее отбытием из дворца. Осмелюсь предположить, что дело в этом.

— Она провела допуск для своих курсантов сразу по каналу дворца и через академию, — снова вмешался в разговор Кир. Он даже нервно хохотнул. — Причем из академии, как курсант-тактик, она забыла внести допуск в базу охраны повторно. Видимо, спешила и воспользовалась своим положением. Иллис ей еще с прошлого года сделала абсолютный доступ к системе управления. Диспетчер принял ее сообщение, но с отправкой рапорта преподавателю насчет нарушения протокола. Но именно это и сработало. Местные работали именно с базой запросов и не знали о втором допуске.

Адила с трудом проглотила внезапно подкативший к горлу нервный комок. Запоздалый страх все же добрался до нее.

— В каком состоянии ваша пятерка? — обратилась она к стоящему парню.

— Все живы, но трое отправлены в лазарет академии сразу после объединения с пятеркой тактика Вирта, — четко доложил тот. — Я и третий луч имеем легкие ранения, задержались по распоряжению тактика Вирта для обеспечения прикрытия ближнего периметра ее высочества.

— У меня трое тоже с ранениями. Пришлось притормозить этих, — пояснил Вирт свое решение.

— Легко они ранены, — раздалось возмущенное ворчание Индерского. — Один одноногий и однорукий. И второй не заметил, что с дыркой в бедре ходит, или делает вид, что не заметил. Надо будет поговорить кое с кем в академии. Бойцы явно не в состоянии адекватно оценивать свое состояние.

Адила перевела взгляд на второго парня, над которым нагнулся во время разговора Макс. Тот был в сознании. Увидев, как удивленно расширились глаза императрицы, он вдруг смутился и покраснел.

— Курсант Жейран, прошу прощения за неподобающий вид, ваше величество.

— Третий луч, если я не ошибаюсь. — Адила постаралась сдержать невольный смешок и сохранить невозмутимое лицо.

Но сделать это, разглядывая курсанта в нижнем белье, было непросто. Даже с учетом медицинских пластырей, уцелевшие тряпки мало что прикрывали.

— Так точно. — Парень вынужден был воспользоваться изорванным кителем от парадного мундира, предложенным старшим пятерки. Он, правда, прикрыл не много.

— Не беспокойтесь, боец. Главное, что вы прибыли по красному уровню с оружием и смогли выполнить поставленную тактиком задачу. А в каком виде, это уже второй вопрос. Моя супруга не будет считать это неуважением. Ваши извинения приняты. Ты не возражаешь, дорогая?

— Выздоравливайте, курсант. — Адила проводила взглядом носилки, следом за которыми хромая уходил и Риттл.

— Если бы Иллис не настояла на участии Майи… если бы Майя не сделала заранее допуск для своей пятерки… Задержись кто-то из этих мальчиков, даже для того чтобы натянуть штаны… Димир, сегодня мы могли потерять нашу дочь!

Император осторожно приобнял всхлипнувшую супругу и заодно прикрыл ее от глаз посторонних. Есть моменты, когда подданные должны видеть своих правящих сильными и уверенными в себе. А близкие и так все поймут.

Появление в гостиной Адилы и Индерского Лера встретила с видимым облегчением.

На праздник она решила не ходить. Торжественный прием можно посмотреть и по сети. А на гулянья можно заглянуть вечером, когда Гард освободится и сможет составить компанию. Так что сигнал тревоги ее застал в покоях принцессы. После отключения картинки из сети она связалась с диспетчером охраны, и тот согласился направить на монитор в гостиной данные с одной из камер наблюдения. Так что о происходящем она знала и к появлению раненых подопечных успела подготовиться. Но вот что с ними прибудет незнакомый врач, представившийся заместителем Индерского, было для нее неожиданностью. Впрочем, его допуск был подтвержден. И все было в порядке, если бы не его неожиданное безапелляционное самомнение. Этот врач даже мысли не допускал, что кто-то будет оспаривать его профессиональные указания.

Лера без предисловий открыла двери в спальню принцессы для пришедших.

Иллис сидела в постели, еще не переодевшись, и даже рукоятка силового меча лежала у нее на коленях, прижимаемая сверху ладонью. Она зло смотрела на врача, замершего посредине комнаты и возмущенно что-то пытавшегося ей объяснить. Чувствовалось, что разговор на повышенных тонах идет уже давно. Причем вспылившая принцесса удерживается от активации меча только потому, что ее противник не предпринимал попыток приблизиться.

— А я сказала, что Майя будет лежать здесь. И насчет ваших средств я тоже все объяснила.

Врач даже пыхтел от возмущения. Резких движений при этом благоразумно старался не делать. Увидев входящего Индерского, он обратился прямо к нему, не обратив внимания на идущую следом императрицу.

— Ваше сиятельство, я пытаюсь объяснить, что эта девочка вполне сможет провести время в своей комнате. Ей не место в постели ее высочества. К тому же ее высочество категорически отказывается принимать обезболивающее.

Адила замерла, в полном недоумении глядя на незнакомого врача.

— Это Вионт Дильнорский. Я пригласил его на должность лечащего врача в дворцовую больницу, в качестве своего заместителя, — пояснил Макс сразу для всех. — Цера утвердила его кандидатуру еще месяц назад. Но он прибыл только позавчера и еще не успел войти в курс всех дел.

— Он собрался вкатить мне тройную дозу обезболивающего, — обиженно наябедничала Иллис, — и Майку я не отдам. Даже не надейтесь. Ей поле нужно.

— Никто ее у тебя не отбирает. Успокойся, — поспешила успокоить дочь Адила.

— Но без обезболивающих средств нельзя включить поле при таких ранениях, — попытался настоять на своем врач и даже обернулся за поддержкой к Индерскому. Иллис даже дернулась от возмущения, сморщилась и зашипела.

Горячка схватки уже прошла, и теперь каждая царапина спешила сообщить о себе.

— Иль, ну чего ты прыгаешь? Мне такую дозу снотворного вкатили, а ты спать не даешь.

Майя вяло пошевелилась и попыталась повернуться на спину, но ей это не удалось. Она даже глаз не открыла, только поелозила головой, пристраивая ее удобнее без подушки.