Алекс Лав - Бомж

- Блин, Жучара, с тебя водитель, как с дерьма пуля, чё встал как вкопанный?

- Да ну ее, эту буржуйскую технику, непривычно как-то тут все.

- Ага, в жигулях всё гораздо проще. Да хрен с ним, всё равно бросать, и горючку с него не сольешь, только если бак пробить. Не стоит с этим возиться - до заправки недалеко, да и у фуры в баке больше, чем сможем увезти.

- На заправку особо не надейся, электричества нет, насосы не работают, из цистерн чем - ведром будешь доставать?

- Тогда из фуры во все ёмкости свободные нальём, километров на пятьсот, а то и больше хватит.

На АЗС набили «зверя» всем, что могло пригодиться впоследствии, мясных консервов там не нашлось, зато всяких чипсов и печенья завались. Воды бутилированной несколько упаковок - для Бомжа и две бутылки водки, найденных в служебном шкафчике, необходимых для приготовления «живчика» - для Жука. Алкоголь, для которого споранов не осталось, оставили для внутреннего употребления, это больше Бомжа касается, хотя, второй тоже не прочь усугубить при случае. Шоссе уходило на юго-запад, примерно в том же направлении, куда они и стремились. Ехали часа два без остановки. Бомж уже решил, что пора сменить водителя, когда слева показался небольшой городок, с виду пустынный, как здесь обычно бывает. Отсутствие в нем обитателей оказалось обманчивым. Жук встрепенулся, первым почуяв опасность, и только после этого Бомж заметил движение в районе ближайших строений. Жук схватил бинокль, водитель резко прибавил газу, раскручивая двигатель на максимальные обороты. Разглядывал Жук бегущих наперерез и быстро приближающихся тварей недолго, и тут же полез в башню, разворачивая пулемёт в сторону непрошеных гостей. Бомжу крикнул громко - «жми» и тон его голоса тому сильно не понравился.

Сожравшие все, что смогли найти в городке, изголодавшиеся твари, несказанно обрадовались появившейся добыче. Вожак - рубер средней нажратости, вчера от безысходности пожертвовал двумя младшими членами стаи, пустив тех «под нож». И пусть это был не самый, в смысле вкусовых ощущений, приятный обед, выхода другого не оставалось. Верхушка банды и главное - он сам, без еды стремительно теряли силы. Погоня отнимет их ещё больше, учитывая расход энергии, уходившей на поддержание такой высокой скорости. Но, скорая награда в виде вкусной и питательной пищи, находящейся в убегающей железной коробке, заставляла позабыть о риске. Коробка двигалась гораздо быстрее, чем он поначалу рассчитывал, перехватить и напасть на неё сбоку не получилось, сказывалась полуголодная жизнь последних дней, стае не хватило скорости для задуманного им маневра. Младшие вообще отстали на несколько десятков метров, и дистанция эта продолжала увеличиваться. Второй, третий и четвертый держались рядом: два топтуна и кусач, которому до уровня Первого оставалось совсем немного. Первый знал, что скоро тот попробует занять его место и заранее готовился к схватке, стараясь любыми, не явными способами ограничивать Второму потребление пищи, но так, чтобы тот ничего не заподозрил. Вчера, например, он неожиданно напал и убил двоих бегунов именно в тот момент, когда Второй рыскал в округе в поисках еды и самые лучшие куски достались ему и Третьему с Четвертым. Поддерживать баланс сил среди подчинённых и поощрять конкуренцию между ними - залог долгой жизни для вожака, умного вожака, каковым он себя считал. Не сумев перехватить коробку с мясом, погоня, тем не менее, продолжилась. Эта неудача лишь откладывала на некоторое время грядущий сладостный миг. На бегу Первый вытолкнул плечом Второго вперёд, тот обиженно заурчал на грубый тычок, но возражать не осмелился. Пока не осмелился. У Второго в голове тоже кое-какие мысли бродили, и не все они были приятны для Первого, но если бы тот мог их прочитать, то беспокоился бы гораздо меньше, насчёт Второго. Не было у Второго стремлений к карьерному росту, и к захвату лидерства в стае. Ему бы пожрать, да побольше, и чтоб поменьше напрягаться, как сейчас в этой изнурительной гонке. Однако, Первый мысли читать не умел и вёл себя в точности, как ему инстинкт выживания подсказывал - вытолкал Второго вперёд - на самую опасную позицию. Погоня подобная этой у него не первая и, как он надеялся, не последняя, а что еда этого типа умеет больно огрызаться, он знал: опыт на этот счёт в прошлом уже имел. Длинных, несущих смерть палок, у сегодняшней коробки не было, значит, особо беспокоиться не стоит, а мелкие палки лишь больно жалят, и заживают полученные от них раны быстро, но пусть их лучше Второй получает, чем он сам. К тому же, жалящие шмели из коротких палок способны повредить его нижние конечности, замедлить и даже остановить, однажды с ним такое произошло, когда он ещё не был Первым. Когда он дополз до разбитых коробок, ему достались только жалкие объедки, лишь раздразнившие аппетит. Неплохо бы устроить так, чтобы сейчас Второй очутился в таком же положении, пусть бежит впереди и надеется, что лучшая часть добычи достанется ему.

Стая почти настигла удирающую добычу, когда на конце короткой палки замелькал яркий огонёк и жгучие насекомые ударили по конечностям Первого. От глубочайшего разочарования он громко заурчал и, споткнувшись, кубарем покатился по земле. Расчёты опять не оправдались, пропустив вперёд Второго, он ждал, что тот примет на себя «жалящих шмелей», а они вцепились в него, минуя Второго. Впрочем, ущерб оказался минимальным. Не обращая внимания на боль, Первый поднялся и бросился догонять стаю. Отставшая мелюзга успевшая проскочить мимо поверженного вожака прыснула в стороны, пропуская разъярённого рубера. Глубоко втягивая в себя воздух, наполнявший лёгкие кислородом, он ощутил небольшие изменения в его составе, там стало больше влаги. Значит, впереди открытая вода, а это очень плохо. Почти все его сородичи не умели держаться на поверхности этой странной среды и старались держаться от неё подальше. В свою очередь, находящиеся внутри коробки слабые существа с вкусным мясом, воды не боялись и получили хорошую возможность уйти. Первый взревел, требуя увеличить скорость, чтобы побыстрее догнать убегающую коробку: потрачено слишком много сил на погоню, нельзя позволить пище уйти. Второй принял клич вожака и из последних сил рванул вперёд, лихорадочно тратя последние запасы энергии, и почти уже схватил ускользающую добычу, как та неожиданно вильнула в сторону, съехав с трассы, и он промахнулся. Тормозя когтистыми лапами и гася скорость, Второй, двигаясь по дуге, снова вышел в хвост коварной коробке и бросился догонять. Топтуны топали сзади и по бокам, менее массивные и соответственно более скоростные, они стали зажимать коробку с боков, предупреждая возможные маневры. Теперь, если добыча попытается снова свернуть, то наткнется на одного из них и это ей очень не понравится. Только коробка никуда сворачивать не собиралась, а просто стремительно летела по прямой, в сторону быстро приближавшейся реки. Дорога выходила к небольшой пристани, к которой в прежние благословенные времена причаливали речные кораблики, перевозившие пассажиров и небольшие грузы. Коробка выскочила на пристань, уходящую метров на пятьдесят вглубь реки и, не останавливаясь, помчалась вперёд. Второй тоже же почувствовал увеличение влаги во вдыхаемым им воздухе, но в горячке погони времени, чтобы трезво оценить полученную информацию, не нашлось. Мчащаяся перед его носом коробка, до которой было уже лапой подать, вдруг нырнула вниз и, подняв фонтаны воды, рухнула в реку. Разогнавшийся кусач, быстро затормозить оказался не способен - инерция победила и он рухнул в реку вслед за коробкой, которая успела вынырнуть и теперь уносилась течением, медленно погружаясь в воду. Второй отчаянно забил лапами по воде, поднимая тучи брызг, пытаясь удержаться на поверхности, несколько секунд ему это удавалось, затем тело, имевшее способность к плаванию, как у чугунной болванки, пошло на дно. Топтунов эта участь миновала, они медленно подобрались к краю пирса и злобно уставились на враждебную стихию, Первый подошел сзади, глянул на место последнего успокоения Второго и, рыкнув на подручных, поплёлся назад. Потраченные усилия оказались напрасными, добыча ускользнула, тем не менее, лично для себя он определенную выгоду извлек, наконец, избавившись от главного конкурента, а эти двое оставшихся, когда ещё подрастут.