Андрей Царев - Круги на воде

— Не это ищешь? — хриплый громкий голос с улицы заставил меня поднять голову и повернуться.

Чуть в стороне от света стоял тот самый рябой мужик, который уже стрелял в меня один раз, тогда, в Москве, несколько дней назад. В руках у него было два пистолета «Макарова», и оба направлены на меня. А мой, с последним патроном, в опущенной руке, не успею выстрелить. Я же не ковбой с Дикого запада, какой-нибудь быстрый малыш Билли, да, я хороший стрелок, но ему просто чуть надавить на спуск, а мне еще и руку поднять нужно.

— А здорово ты этих завалил, — усмехнулся нападавший и кивнул в сторону лежащих тел, — лихо, я бы даже сказал.

Сказал он это даже с каким-то пренебрежением, будто это не его товарищи, коллеги по преступному ремеслу, а расходный материал. Внимание у него чуть-чуть отвлеклось, можно и попробовать, вскинуть руку и выстрелить, только… Только я знал, что пули его не берут. По крайней мере, те пули, что не имеют серебра в своём составе. К тому же, если он еще меня не убил, значит, что-то от меня хочет. Подождем, шанс еще представится мне.

— Короче, не дергайся, Вахитов, базар к тебе есть. И у меня, и у шефа твоего, — говоривший убрал один пистолет в кобуру, и свободной левой рукой нашарил в кармане куртки пачку сигарет, ловко, не опуская пистолета, выщелкнул одну сигаретку и вставил себе в рот. Потом убрал пачку обратно в карман, достал зажигалку и прикурил.

Слишком уверено держится, отметил я про себя. Понимает, что пулей я его не возьму. Но вот знает ли он про нож?

— Я весь во внимании, — спокойно ответил и чуть развернулся к нему.

Но этот рябой не спешил. Он с наслаждением затянулся, держа сигарету в левой руке, еще раз внимательно посмотрел на меня и спросил.

— Помнишь меня?

— Конечно, помню, — не моргнув глазом, ответил я, — ты в меня стрелял тогда, в Москве. И в больнице убить хотел.

— Было дело, — не стал отпираться тот, — а как зовут меня помнишь?

Я покачал головой, и тот продолжил.

— Я Ринат, Ринат Салихов. Ну, вспомнил? По делу Кощея мы совместно работали?

— Я бы с удовольствием вспомнил, но в больнице память потерял, — искренне заговорил я, — я совсем ничего не понимаю, фамилию то свою не знал, спасибо, назвал мне, теперь уж не забуду, — слукавил я, — и не понимаю, что ты со своими за мной бегаешь, — я показал на лежащие рядом со мной тела убитых, — бегаете, убить хотите, стреляете, кучу народу положили, а ради чего все?

Ринат усмехнулся. Покачал головой и тоже посмотрел на трупы. Это и стало его роковой ошибкой. Я быстро вскинул руку и выстрелил точно в сердце Рината Салехова, как он мне назвался. Еще не стих гул выстрела в ушах, а я уже в два прыжка оказался рядом с ним, бросил вставший на затворную задержку пистолет, выхватил из чехла нож и ударил в сердце. Что-что, а этот удар был у меня хорошо натренирован, как говорится, руки помнят.

Выражение недоумения застыло на лице убитого мною упыря, и он кулем сполз на холодную траву. Вот и поговорили, блин. Вот и узнал я все о себе. Ну зачем вот так, а? Сейчас бы он мне все рассказал, и… и убил!

— Сука, сука, сука! Твою же мать… — орал Михаил и хватался за голову.

Вместе с ним приехал невысокий толстый человечек лет пятидесяти в длинном черном пальто с помятой физиономией. Я как глянул на него, так и подумал, что Вячеслав, как представил Миша своего спутника, бухал все сегодняшнюю ночь. Судя по запаху перегара от него, так оно и было.

Я в третий раз начал повторять свой рассказ, и Вячеслав в третий раз задавал мне одни и те же вопросы.

— Что они сказали?

— Зачем убили парней?

— Они из букмекерской компании?

— Они требовали возврата денег?

Всю правду, конечно, я не рассказывал им. А что я знаю? Спал, услышал шум, выскочил на улицу, там в меня стали стрелять, я стрелял в ответ, ударил ножом. Одного, второго, третьего. Вот и все что я видел. Ничего мне не сказали о причинах нападения эти люди, не успели.

Михалыча убили ножом в сердце, когда он ночью по нужде вышел из своего вагончика. Забрали у него ключи, проникли в дом. Андрюха спал в комнате, Саня еще, видимо, сидел за столом и бухал. Ему просто перерезали горло, Андрею ножом ударили в сердце. Почти так же, как и я делал, один удар точно в сердце. Парни были мертвецки пьяны и не могли оказать сопротивления. Зачем все это делалось, я понятия не имею. Ну пришли за мной, так и брали бы меня… Хотя, логика в этих поступках все же есть, мертвые молчат намного тише, чем живые. Даже не так. Правильнее будет сказать, что мёртвые не дают показания. Я обшарил убитых мною бандитов, и полицейские ксивы лежали сейчас на столе перед Мишей, и именно глядя на них он так сильно возмущался. Нет, Андрюху с Саней ему, конечно же, тоже было очень жалко, но сейчас такое пристальное внимание органов к его персоне совсем не кстати, после сорванного куша.

Больше ничего интересного я в карманах господ полицейских не нашел, только взял два полных магазина с патронами себе. Да, глупость, да, палево, но… Но в конце концов, семь бед, один ответ. А без оружия мне сейчас никак нельзя, одним ритуальным ножом много не навоюешь. Машина, на которой приехали нападавшие, стояла в лесу, метрах в трехстах от дома. Та же самая «Тойота-Камри» с номером «002», белого цвета.

— Ну что, Миш? Ментов вызываем? — почесав свою щетину, спросил Вячеслав. Скорее всего, он был финансистом, а Михаил — движущей силой их организации. Трест, который лопнул — пришло сразу мне на ум.

— Нет, давай собираем что можно, и валим отсюда. Тачку их тоже отогнать нужно, тачка внимание привлечет, — показал Миша на место, где была припаркована «Тойота-Камри».

— Ты что скажешь? — обратился Вячеслав теперь ко мне.

А что тут сказать? Сто тысяч рублей, остаток моей доли, мне только что выдали, паспорт на имя Сидорова Владимира Евгеньевича, тысяча девятьсот девяностого года рождения с моей фотографией, лежал теперь в моем кармане. Правда, фотография именно что была просто вклеена, но при беглой проверке это не заметно. Билеты на поезд и самолет я вполне могу себе позволить.

— Прав Михаил, нам время нужно выиграть, — кивнул я головой, — этих искать будут, и найдут. Но сегодня суббота, завтра воскресенье. Хватятся только в понедельник. У нас фора в несколько дней, алиби себе заготавливайте.

Вячеслав кивнул, соглашаясь со мной. Особенно его убедило слово алиби. Дурак, так свой сотовый и не выключил, когда сюда приехал. Вон, еще Миша сообщения кому-то отправляет. Вычислят их, и очень быстро, как только трупы обнаружат, так первым делом за ними и нагрянут. Мой то сотовый давно в ручье на дне лежит, сразу за опушкой. И не привяжут меня никак к сотовому. Хотя, с другой стороны, при чем тут они? В убийствах их вины нет, да и по сути, тут всего три убийства криминальных со стороны нападавших. А в моем случае это самооборона. Вот только что-то не охота мне эту самооборону доказывать. Убежать и скрыться намного проще, да и мудрее в моей ситуации.