Владимир Мясоедов - Сложение сил

— У опытного они бы вели себя более вменяемо? — Предположила Анжела, взирая на жертв ментальной магии с искренним сочувствием.

— Рабы, попавшие в руки тех, кого османы считают настоящими профессионалами, остаются полностью самими собой с тем отличием, что верны новым господам до гроба и счастливы исполнить абсолютно любое их желание, — тяжело вздохнул Ерафим, все-таки возвращая кляп на место. — Для них это уже потребность на уровне рефлексов, вокруг которой строится весь остальной разум…И, кстати, вы очень правильно сделали, что не дали давать волю сим заблудшим душам. Подарить подчиненному одалиску — один из наиболее распространенных методов контроля подчиненных со стороны знатных осман. Она ведь всегда будет крутиться при своем новом господине и, если последует такая команда от истинного хозяина, расскажет всю известную ей информацию. Или убьет любовника во сне, ткнув снятым с его же пояса кинжалом, а при отсутствии оружия попытавшись перегрызть ему горло. Зачастую таким же образом они действуют, если начинают считать себя украденными. Немало освободителей с чересчур горячей кровью отправились прямиком на тот свет после того, как получили «благодарность» от освобожденных прелестниц.

— А самое хреновое, что таких даже в крупнейших церквях от их безумия толком не лечат, — мрачно пробормотала себе под нос Доброслава. — Ну, мне так отец говорил…Пугал?

— Скорее нет, чем да. В некоторых местах помогают тем, кто был освобожден из османского ига, но это нельзя назвать полноценным исцелением. Скорее новым сломом разума и складыванием из обломков более приемлемой фигуры…Но некоторые после такого погружаются в подлинное безумие, а иные и вовсе отправляются прямиком на высший суд, — откровенно признался священник. — К сожалению, мы лишь люди, и не можем совершить Чудо Господне, исправив то, что уже случилось…И мало кто в силах преодолеть омрачившее их разум темное колдовство, приведя мысли бедняжек обратно в порядок. Нет, такие есть, но они не в силах уделить свое время каждой страждущей душе.

— Вернее, не хотят, без соответствующих пожертвований… — в то, что могущественные менталисты станут напрягаться ради скромных гонораров и уж тем более обычной благодарности, Олег верил меньше, чем в Деда Мороза. Мало ли, вдруг действительно существует какой-нибудь дух, любящий холод и от чистого сердца делающий хорошим детям подарки? Должен же кто-то хоть отчасти компенсировать собою неисчислимые орды всяких темных сущностей? Опять же, ломать не строить, а потому восстановление покореженному психики виделось ему более сложной задачей, чем измывательства над ранее здоровым человеческим разумом. — Разве не так?

— Слаб человек, — развел руками Ерафим, не отрицая очевидного. — Но есть все-таки разные святые отшельники, которым не нужно золото…Но мало их…И прячутся они от людей обычно…

— Сок! Свежий виноградный сок! Яблочный! Персиковый! Малиновый! — Установившуюся после слов священника мрачную тишину нарушили вопли мальчишки, тащащего на себе огромную корзину, заставленную разнообразными бутылками. Малолетнего коммерсанта, ради прибыли не побоявшегося выскочить на летное поле, где приземлявшийся корабль запросто мог задавить парнишку, а количество лишь недавно вышедших из боя мужчин со свежей кровью на оружии намного превышало среднестатическую норму, троица привязанных к деревяшкам обнаженных девушек не смутила ни капельки. — Благородные господа, соку не желаете?

— Давай сюда яблочного! Но будем кислым — уши надеру! — Анжела кинула ему маленькую медную монетку, а после телекинезом притянула прямо себе в руки грубую глиняную бутыль объемом примерно на литр. Однако лишь стоило девушке приложиться к сосуду, как одна из рабынь, долго тершаяся об сдерживающие её ремни, издала на удивление громкий, чувственный и полный искреннего блаженства стон, заставивший всех людей в зоне слышимости как минимум слегка покраснеть. А супругу Олега еще и закашляться, поскольку жидкость явно попала не в то горло. Причем выплюнула напиток она не куда-нибудь, а прямиком на макушку Доброславы, прислонившейся к борту судна.

— Ну вот, теперь я женщина в самом соку, — недовольно пробормотала кащенитка-изгнанница, стирая со своего лба стекающие вниз мутные липкие капли. — Пацан, одолжи мне вон тот кувшинчик, минут через десять серебрушку тебе за него дам, а то в броне карманов для мелочи нет, а должок вернуть надо бы…

— Скажите, брат Ерафим, а вот это внушение, из-за которого у девушек мозги в смятку, оно завязано главным образом на душу, психику или все-таки физиологию? Просто судя по состоянию их тел, за трансформацию нормальных женщин в одалисок ответственна ведь не только менталистика, но и какие-то приемы темного целительства. — Уточнил Олег, силой мысли отвешивая щелчок по кончику носа невовремя расшалившегося оборотня. Не то, чтобы его жена и любовница не имели права устроить драку едой в свое удовольствие, после боя подобный способ немного расслабиться можно было счесть уместным…Но не при посторонних же! Пусть сначала зайдут в какую-нибудь из кают, а там уже чем хотят занимаются… — Если я им отвечающие за гормоны железы внутренней секреции удалю, а после регенерирую, это поможет избавиться от постоянной похоти? А если от некоторых фрагментов мозга на время избавлю?

— Говорят, в гостях хорошо, а дома лучше…Брешут, по-видимому, — тяжело вздохнул Олег, устало взирая на свой маленький персональный кошмар, спасти от которого не могло ни оружие, ни золото, ни магическая сила. Во всяком случае, в доступных ему на настоящий момент количествах. Повышение возможности влиять на окружающий мир помощи одного из этих способов, ну или любых других, раз эдак в двадцать-тридцать, скорее всего, смогло бы решить данную проблему. Вот только, как подсказывала чародею интуиция, тогда перед ним встанет ряд новых неприятностей, по сравнению с которыми все пережитые им беды будут казаться не более чем легким пустяком. — Там меня всего лишь убить пытались, раз так несколько. А здесь я сам временами мечтаю подохнуть, лишь бы прекратить эту унылую тягомотину.

— Хватит стонать, тебя никто не заставляет этой гадостью заниматься, — Анжела отняла у сына ложку с кашей, которую тот явно вознамерился бросить в сторону отца, занимающегося какой-то непонятной ерундой вместо того, чтобы развлекать собственного наследника. — В конце-концов, для этого есть профессионалы.

— Есть. Но за ними нам все придется проверять и перепроверять, поскольку если они где-то чего-то не учтут или сознательно дадут маху, то встрянем мы по самое небалуйся, — глава семейства устало потер виски, а после снова опустил глаза к четырем книгам, по сравнению с которыми бредни некоторых душевнобольных должны были казаться образцами логики и здравого смысла. Сборниками законов Возрожденной Российской Империи, касательно права земельного, торгового, магического и промышленного. — Итак, если я никого не упустил, то ради разрешения производства топлива для алхимреакторов на собственной земле в целях последующей продажи мне нужно получить разрешение боярской думы, святейшего синода, армейской приемной комиссии, министерства налогов и сборов, арсенального приказа, департамента транспорта и путей сообщения, главы провинции, хозяина региона, петербургской академии оккультных наук и, конечно же, на финальной бумажке должна иметься подпись кого-то из августейшей фамилии, принадлежащего минимум к первой степени родства по отношению к монарху. Сын, дочь, дядя, брат или жена в том случае, если ребенок от неё уже включен в перечень официальных наследников.