Дмитрий Рус - Дети апокалипсиса [litres]

Булат неожиданно улыбнулся:

– Я знаю! Я тут всех знаю! Меня папа тренировал, он разведчик! А с Кирюхой я драться больше не буду, пусть только не задается!

Дистанция между нами как-то незаметно сократилась. Очень осторожно треплю пацана по голове.

Вручаю личную связку. Ладно, даже если потеряет – у нас вся семья знает, где заныкана аварийная копия ключей.

– Давай уже, только осторожно. Последний этаж, конфеты в серванте, второй планшет – на угловом столе, в гостиной. Графический пароль – английская буква «L».

Для наглядности рисую пальцем в воздухе.

Мелкий кивает, крепко сжимает ключи в кулаке. Потерявшийся волчонок, которого неожиданно погладили…

– Я побегу?

– А то!

Булат рванулся, разноцветные резиновые кеды зашуршали по асфальту. Двадцать секунд и, оглянувшись напоследок, он исчезает в подъезде.

– Дед Мазай и зайцы… – иронично прокомментировал Илья.

– Молчи уже, Главзаяц. Я тебя чуть ли не первым подобрал. Бери весло, и погребли к Скрипачу. Утомил он уже своим стуком…

Интерлюдия: Булат

Он сидел на площадке второго этажа, наблюдая за двором и размышляя. Предмет его раздумий – парочка наивных старшаков как раз настороженно пересекала дорогу. Шли они к третьему дурню, весь вечер громыхавшему железякой по зеленому фургону. Еще немного – и раздраженная Стая утащит его, не дожидаясь ночи.

Хотя… Не такие уж эти пацаны и наивные. Вон как очкарик на него зыркал! Будто лампой в глаза светил… Хорошо хоть помог отработанный трюк с уколом в палец! Там ведь в чем фокус? Сколько на кнопку ни дави – цифра не изменится: один-точка-семь.

Наверное, это действительно мало, раз очкарик так возбудился. Раньше Булат объяснял все сам. Давил на жалость, пугал страшной болячкой. Хорошо хоть в этот раз не успел рассказать, какая она заразная. Кучерявый мигом бы насторожился…

Вот только жалко, что лопухнулся со сгущенкой. Стая не терпит нахлебников, да и щенкам нужна нежная пища. Впрочем… Что там сказал тот плечистый старшак? У него в квартире маются дурью два сладких куска мяса? Ю-ху!!!

Булат негромко засмеялся и подкинул в руке связку трофейных ключей. Щенки получат свое лакомство, а он – похвалу Вожака!

Проверив, легко ли выходит из рукава заточка, мальчишка провел пальцем по клинку около рукояти. Шесть насечек. Скоро добавится еще пара, которая прекрасно дополнит орнамент оружия. Да и ему самому лишняя сила не помешает!

Удовлетворенно кивнув, первоклашка вскочил на ноги и легко запрыгал по ступеням наверх. А где-то на улице ободряюще взвыл седой алабай.

Такое ощущение, что Генка нас не видит. Не угашенный ли он, часом? Таблеток всяких вокруг – вагон. Хрустят вон в мусоре под ногами, как горошины весеннего града.

Стоим рядом, ждем, пока Скрипач обратит на нас внимание.

Оловянный взгляд сквозь узкие щели подбитых глаз. Монотонная долбежка в пуленепробиваемую лобовуху микроавтобуса. За измочаленным стеклом виднеется скрюченное тело водителя.

Количество людей с фингалами под глазами превышает всякие разумные границы…

И чего Генка так настойчиво ломится в машину? Не за деньгами же? Ствол, что ли, нужен? Это дело хорошее, правильное. От оружия и я бы не отказался. Благо по уставу – в экипаже машины не меньше трех человек. И что характерно – все вооружены. Водитель, сборщик и старший инкассатор. По крайней мере, так рассказывал один батин знакомый, ушедший на раннюю армейскую пенсию и устроившийся на командирскую должность в какой-то очень хитрый ЧОП. Хвастался еще ксивой «вездеходной». Мол, при виде ее менты в струнку тянутся и честь отдают.

«Трепло», – резюмировал отец после ухода гостя. Больше я этого персонажа у нас дома не видел.

Бум… бум… бум…

Руки у Генки сбиты в кровь, синюшного цвета мизинец интеллигентно оттопырен – палец сломан как минимум в двух местах.

Илья хмыкнул и указал взглядом на парня.

– Твой коллега. Претендент на инвалидность и безымянную могилку. Если повезет, конечно.

– Фига ты юморист…

Химик пожал плечами и выудил из кармана упаковку жвачки.

– Будешь? При переговорах свежее дыхание – самое то.

Мотаю головой – что-то стремно мне питаться из его рук…

Закинув в рот пару подушечек, Илья повернулся к Скрипачу.

– Эй, Генка! Хорош долбить, здесь рыбы нет. «Орбит» будешь? Без сахара, он нынче нарасхват!

Молчание…

Илья нахмурился и вроде даже обиделся.

– Ноу комментс? Я что, с утра шапку-невидимку надел? Ау?! Меня видно?

Илюха обернулся и настырно замахал ладонью перед моим лицом.

Фыркнув, я качнулся в сторону, возвращая себе обзор. Оценив фронт работ, попробовал достучаться до разума Скрипача.

– Ген, там стекло в сорок миллиметров. Оно пулю из «СВД» держит, а ты в него долбишься прутиком ржавого железа.

Наконец-то дошло. Скрипач замер и тяжело вздохнул – с надрывом, почти со всхлипом. Повернулся к нам, уставился подслеповатыми амбразурами заплывших глаз. Потупив пару секунд, он прокашлялся сухим горлом и заговорил. Хрипло, гнусавя из-за сломанного носа:

– Дак помог бы…

– О, слоненок! – Илья было возликовал, но тут же стушевался от чувствительного толчка под ребра.

Что-то он разошелся. Может, истерит? Интеллигент без намордника – страшная сила.

– Мне на дурную работу времени жалко. Вон, погляди лучше – как умные люди заднюю дверь вскрыли!

Генка покосился на раскорячившийся поперек дороги трактор. Развел изувеченными руками.

– Не умею… А прохода в кабину из салона нет, лазил уже. Дверь там стальная с кодовым замком.

Я не выдержал и выругался про себя. Вдохнул, медленно выдохнул. Гордыня – грех, и не только христианский.

Заговорил – устало и внятно, словно с маленьким ребенком.

– Да что ж там уметь? Тебе четырнадцать лет! Десятилетний Александр Македонский укротил Буцефала, от которого за буйство отказался целый царь! А ведь за коня заплатили серебром – практически по весу!

Рядом хихикнул Илья. Подойдя к трактору, он похлопал его по синему кожуху движка.

– Давай, Александр, твой Буцефал ждет! Укроти же этот строптивый… – наклонившись, он прочитал название на радиаторе: – МТЗ «Беларус»!

– Дозубоскалишься когда-нибудь… – намекнул я Илье и одним прыжком заскочил на подножку.

Заглянул в кабину, удовлетворенно кивнул. Ушатанная коммунальная машина заводилась без ключа. Провода стартера выведены на кнопку, сиротливо болтающуюся на двух разноцветных жилах.

Усаживаюсь на жесткое, до блеска затертое сиденье. Бегу взглядом по рычагам и приборам. Вроде все о’кей. Я ведь не великий спец, так – уровень любительских покатушек. Просто не смог как-то пройти мимо, когда увидел открывшееся окно возможностей.