Гедеон - Когда устанет даже смерть

Работник станции вынул из коробки одноразовый инъектор и вколол пленнику неизвестный препарат. Через минуту лицо идиллийца приобрело счастливый, блаженствующий вид. Словно в кривом зеркале, блаженные улыбки появились и на лицах окружавших его людей.

— Что происходит, мэм? — задал очередной вопрос Стилет.

В других обстоятельствах он предпочёл бы заткнуться и не досаждать расспросами старшему по званию, но сейчас от каждого члена группы требовалось полное понимание ситуации.

— Они дают идиллийцам смертельный наркотик — «Поцелуй вечности», — пояснила Йонг.

Зло сверкавшая глазами в первые сутки, теперь она выглядела выжатой и пустой, как выгоревшая оболочка.

— Он стимулирует центры удовольствия в мозгу, даря, как говорят, невероятное блаженство. В то же время «Поцелуй вечности» убивает в течение нескольких минут. Изобретение самих идиллийцев, их способ эвтаназии. Как видите, находятся желающие испытать подобное прижизненно благодаря эмпатии умирающих.

Репликанты потерянно смотрели на одурманенного, счастливо улыбающегося идиллийца, превращённого в одноразовый инъектор удовольствия. Расходный материал, вроде пластикового стаканчика из-под сока.

— Как они получили идиллийцев? — после продолжительного молчания Стилет задал новый вопрос. — Они — граждане Доминиона. Даже по законам Союза их нельзя продать в рабство.

— Их никто не продавал и не покупал, — ответила Йонг. — Похитили где-то при случае и привезли на станцию.

Используют и утилизируют тела. Очередные без вести пропавшие, которых годами будут разыскивать родственники.

После паузы она добавила:

— В каком-то смысле им повезло больше, чем всем остальным. Они пробудут тут недолго и умрут быстро, переполненные блаженством.

Какое-то время репликанты осмысливали её слова.

— А что будет с другими рабами, когда мы захватим станцию? — неожиданно для Чимбика задал вопрос Стилет.

Йонг молчала, и репликанты уже решили, что капитан не одобряет излишнее любопытство, когда дворняга всё же ответила:

— Попадут на реабилитацию, чтобы были в состоянии дать показания. Но реабилитация тут особо не поможет.

Нормальными из такого места не выходят.

Эйнджела смотрела на своё отражение в зеркальном окне КПП и улыбалась. Ей нравился новый облик. Он дарил свободу. Больше не нужно быть красивой. Выживание больше не зависит от того, насколько она хороша собой и соблазнительна. Никакой косметики, никаких украшений, никаких высоких каблуков, сложных причёсок и неудобных нарядов. С небрежно собранными в хвост волосами, в бесформенной футболке, свободных шортах и потертых кроссовках она впервые за последнее время ощущала себя довольной жизнью.

Бронированная дверь приглашающе отъехала в сторону.

— Проходите, мэм, — раздался из динамика лишённый эмоций голос дежурного.

Эмпат сквозь толщу стен ощущала его оторопь и ухмыльнулась. Что, за время пребывания на Идиллии успел отвыкнуть от уродов?

— Спасибо, — мило промурлыкала стоявшая рядом Свитари и первой шагнула в дверной проём.

Эйнджела молча последовала за сестрой.

К некоторому удивлению Лорэй, их встретил лично полковник Хоар. Красные глаза, под которыми красовались тёмные мешки, и общая нервозность разведчика подсказали Эйнджеле, что последнее время босс мало и плохо спал.

Но, несмотря на это, Хоар не только сдержал слово отдать сенатора в полное распоряжение Лорэй, но и нашёл время сделать это лично.

Особых иллюзий по поводу симпатий полковника Эйнджела не испытывала. Скорее всего, Хоар хотел посмотреть, как его ручные шлюшки поступят с жертвой. Она была уверена, что полковник будет наблюдать за ними, уплетая завтрак и попивая крепкий кофе.

— Рад видеть тебя трезвой, — не пытаясь изобразить любезность, поприветствовал Эйнджелу разведчик.

Его грубость и прямота даже нравились Эйнджеле. Во всяком случае, они выгодно отличались от надоевшей лицемерной вежливости.

— Хочу запомнить этот день во всех деталях, сэр, — криво улыбнулась она в ответ.

Свитари поприветствовала босса куда теплее. Она, в отличие от Эйнджелы, обожала новую работу и связанные с ней возможности.

В том, что сегодняшняя премия особенно хороша, сёстры были совершенно солидарны.

Хоар провел сестёр к низкому бетонному кубу, воскресившему в памяти Лорэй карцер в поместье Батлера. Сходство заставило близнецов замедлить шаг и крепко подумать, хотят ли они туда войти. Но Хоар решил всё за них, приложив ладонь к панели сканера у двери. Щёлкнул замок, и стальная плита бесшумно отъехала в сторону, пропуская визитёров внутрь.

— Гости или очередные постояльцы? — мрачно пошутил дежурящий в тамбуре военный коп.

— Сотрудники, за премией, — в тон отозвался полковник. — В двести пятую.

Коп молча протянул Хоару планшет. Полковник поднёс к нему жетон, и коп кивком указал на двери лифта.

Размерами военная тюрьма разительно отличалась от карцера покойного Батлера. Лифт опустился на два уровня вниз, где троицу встретил очередной коп, проведший их к отдельной камере.

— Дальше мы сами, — сказал Хоар.

Коп молча вскинул руку к виску и ушёл.

— Наслаждайтесь, — полковник открыл дверь и сделал приглашающий жест рукой.

За дверью оказалось помещение, больше похожее на прозекторскую морга: ярко освещённая белая комната с металлическим столом для вскрытия тел по центру. На столе лежал обнажённый сенатор Шарон, привязанный нарядными красными лентами, кокетливо завязанными в банты. Лишь приглядевшись, Лорэй заметили под лентами прочные фиксаторы.

На стойке рядом со столом сверкали инструменты самого зловещего вида.

— Как мило, — расплылась в улыбке растроганная Свитари и звонко чмокнула Хоара в щёку.

— Всё, чтобы вы улыбались, — подмигнул тот. — С Халлеком ещё общаются, но как выпотрошат до дна — презентую в лучшем виде.

Не особенно вслушиваясь, Эйнджела обходила стол, жадно впитывая отчаяние и ужас жертвы.

Сейчас Алвин Шарон уже не походил на того лощёного, уверенного в своей безнаказанности властного садиста, каким она его помнила. Волосы всклокочены, в вытаращенных от ужаса глазах читалась мольба, какая бывает лишь у осознающего приближение смерти человека.

При виде хищного оскала на иссечённом шрамами лице Эйнджелы сенатор забился, словно выброшенная на берег рыба, и попытался что-то крикнуть сквозь кляп.

— Именно это я и подразумевал, когда сказал, что у меня на тебя другие планы, — сообщил ему Хоар. — Ты же сам говорил, что обожал развлекаться с мисс Лорэй. Вот вы снова наедине. Эйнджела, пойдём, пусть Свитари развлекается.