Гедеон - Когда устанет даже смерть

— У Эйнджелы сильная кровопотеря, — Нэйв продолжал гнуть свою линию.

— Это не проблема, — фыркнул Рид. — Ри охотно поделится с сестрой. Правда?

— Я идеальный донор для неё, — согласилась Свитари.

— Займись, — Рид указал на капсулу Эйнджелы..

— И живее, — неприязненно добавил боевик. — Как с клиентом.

Ри ничего не ответила, но капитан заметил злую презрительную улыбку, что она спрятала от бойца.

— Ты к ним что, подкатывал яйца и получил отлуп? — не выдержал Грэм. — Выглядит именно так.

Боевик повернул голову и смерил капитана ненавидящим взглядом. Нэйв в ответ лучезарно улыбнулся и чуть развёл руками — мол, извиняй, пошутил чуть, что тут злиться?

— Она никому не отказывает, — прорычал боевик.

— Да? — Грэм вздёрнул брови, изображая удивление. — А по тебе и не скажешь…

— Капитан, ты бы заканчивал судьбу за причинное место дёргать, — посоветовал Рид. — У нас с Фредом друзья сегодня погибли. Как-то, знаешь, нет настроения шутить.

— Виноват, — без тени раскаяния произнёс Грэм. — Хотел наоборот — взбодрить парой солёных шуточек.

Свитари, игнорируя разгорающуюся перепалку, приступила к настройке аппаратуры для переливания крови. Это удивляло и настораживало: на памяти Нэйва злой язык Ри мог унять только нейроошейник. И это заставляло относиться к Риду со всей серьёзностью — причиной молчания Ри мог быть только он. А человека, которого она боялась, стоило опасаться.

— Хватит, — Рид выставил ладонь. — Капитан, предлагаю прекратить бессмысленную болтовню и заняться делом.

Пообщаемся с господином сенатором.

— Принято, — Грэм улыбнулся, давая понять, что не желает ссоры.

На деле же Нэйв старательно прокачивал обоих своих противников. Наиболее опасным всё же выглядел боевик Фред, но Рида ни в коем случае не стоило сбрасывать со счетов. Слабаки в разведке не служат.

То, что Рид предложил начать с сенатора, было абсолютно логичным: Шарон вряд ли обладал навыками, позволяющими противостоять силовому допросу. Это позволяло обойтись без помощи эмпатии Эйнджелы. Ну и плюс информация, которой располагал сенатор, вряд ли могла сильно приблизить к разгадке местоположения станции.

Максимум — указать, как связываться с представителем организаторов «экзотического отдыха» и, если совсем повезёт, назвать пункт отправления и название корабля.

Так оно и оказалось. Сенатор заговорил сразу, стоило Нэйву надеть перчатку, которая недавно красовалась на руке самого Шарона. Опытный политик мгновенно оценил ситуацию и принял единственно правильное в его положении решение.

На этом везение закончилось. Как и ожидал Грэм, сенатор знал совсем немного. Представитель станции выходил на него сам, каждый раз — с нового номера. Называл кодовое слово, которое гости станции получали при отбытии, и договаривался о дате следующего «отдыха». В назначенную дату сенатор вылетал на Акадию. Там его встречали люди со станции, каждый раз другие. В закрытой машине перевозили к посадочной площадке в лесу, где ожидала космическая яхта. Ни названия судна, ни имён кого-либо из экипажа Шарон тоже не знал. Как и пункта назначения, где яхта состыковывалась с другим кораблём, на который переходили пассажиры. На «Иллюзию» доставлял уже он.

Единственное, что полезного сообщил сенатор — это то, что во время пути от Акадии до «Иллюзии» совершалось два прыжка.

— В люльку его, — скомандовал Рид, убедившись, что ничего больше от сенатора не добиться.

Фред молча уколол Шарону снотворного, закинул на плечи и понёс к медицинским капсулам.

— Не густо, — потёр подбородок Грэм. — Но ожидаемо.

— Думаешь, седой знает больше?

— Уверен, — Нэйв зло улыбнулся, предвкушая разговор с Халлеком.

— Пошли, — скомандовал Рид. — По идее, твоя Ровена уже пришла в себя.

— Почему — Ровена? — не удержался от вопроса Грэм.

— А ты книгу почитай, «Айвенго» называется, — хмыкнул Рид. — Классика литературы, к слову. Стыдно не знать.

— Почитаю, — пообещал Грэм.

«А вот это вряд ли», — прочёл он в глазах Рида.

— Веселитесь без нас? — преувеличенно бодро поинтересовалась Свитари.

Она шла, поддерживая сестру. Эйнджелу заметно шатало, но лицо утратило признаки счастливого идиотизма, а эмпатия вновь была под контролем.

— Готова? — игнорируя вопрос, Рид уставился на эмпата.

— Видно же, что нет, — раздражённо ответил за неё Нэйв. — Куда ей в таком состоянии при допросе?

За спинами девушек боевик Фред картинно закатил глаза и постучал себя пальцем по лбу.

Рид задумчиво поджал губы, разглядывая сестёр.

— Мне он не соврёт, — усилил нажим Нэйв.

Главный агент доминионцев потёр подбородок и решительно заявил:

— Нет. Слишком многое на кону.

— Да куда ей? — запротестовал Грэм, показывая на Эйнджелу.

— Это я сама решу, — неожиданно жёстко ответила эмпат. — Можем начинать.

Сестра поставила стул напротив пленников и Эйнджела, болезненно поморщившись, села.

На лице Рида отразилось некоторое сомнение. Ещё раз оглядев сестёр, он сказал:

— Работаем. Капитан, ты с нами или продолжаешь тратить время впустую?

Грэм ещё раз посмотрел на измождённую Эйнджелу, на Свитари, явно поддерживающую решение сестры, и вздохнул:

— С вами.

Но капитан не мог отделаться от ощущения неправильности происходящего. Будто своим согласием он приравнял эмпата к полезному ресурсу.

— Хорошо, — Рид приглашающе взмахнул рукой в сторону Халлека. — Прошу.

Присев перед полковником на корточки, Нэйв достал инъектор и ввёл нейтрализатор снотворного. Когда полковник открыл глаза, Грэм выждал несколько секунд, давая жертве возможность полностью вернуться к реальности, и спросил:

— Ну что, господин полковник, выдаёте всё, как на духу, или попробуете отпираться?

— Ты о чём, придурок? — злобно выдохнул Халлек.

— О станции «Иллюзия», если ты ещё не понял сам, — Грэм недобро оскалился. — Видишь ли, сволочь, у меня нет ни времени, ни желания выслушивать твоё вранье. Ты сейчас или говоришь всё, как есть, или…

— Или что? — издевательски спросил Халлек.

— Или мы начнём с твоей внучки, — спокойно отозвался Грэм. — Твоей ненаглядной Лили. Сколько ей? Двенадцать, если не ошибаюсь?

Информацию о семье полковника успела достать Пич. И лично Нэйва напугало то, как много за столь короткое время она узнала о близких офицера контрразведки Союза.

— Ты этого не сделаешь! — Халлек заметно побледнел, но сдаваться не спешил. — Я прекрасно помню твой психопрофиль…

— Я — нет, — признал Грэм. — Харли, милая, — повернулся он к Свитари. — Как думаешь — раз господин полковник спокойно отправлял чужих дочерей и внучек на смерть под пытками, не стоит ли воздать ему по заслугам?