Стивен Кинг - Институт

– Да, точно. Розовые.

– А что у остальных? С кем-нибудь такое случалось?

– Я как-то не спрашивала. Точно не хочешь глотнуть?

Люк взял бутылочку и сделал глоток – чтобы Калише досталось поменьше. Ей уже явно было достаточно. Напиток и впрямь оказался гадким. Люк вернул бутылочку.

– Не хочешь спросить, в честь чего я пью?

– В честь чего?

– Я пью за Айрис. Чту ее память. Она, как и ты, обыкновенная – немножко ТЛК. Час назад за ней пришли. И, как сказал бы Джордж, больше мы ее не увидим.

Калиша заплакала. Люк молча ее обнял, потому что не знал, что еще можно сделать, как помочь. Она положила голову ему на плечо.

Вечером Люк снова посетил сайт мистера Гриффина, вбил адрес газеты «Стар трибьюн» и целых три минуты тупо глядел на адресную строку. Но клавишу ввода так и не нажал. Трус, выругал он себя. Трус, вот ты кто! Надо узнать, что случилось с родителями – умерли они или нет. Однако новость может окончательно его подкосить. Допустим, узнает он – а смысл?

Вместо этого Люк снова вбил в строку поиска «кредитный юрист Вермонт». Двадцать минут спустя он выключил ноутбук и стал думать, чем заняться. Может, пройтись и посмотреть, нет ли кого в коридорах? Вот бы встретить Калишу, хотя она, наверное, напилась и спит… В этот самый миг вернулись цветные точки. Они закружились перед глазами, а все остальное начало пропадать, отступать на второй план. Удаляться , словно отбывающий поезд, на который смотришь с перрона.

Люк положил голову на закрытый ноутбук, начал делать медленные вдохи и уговаривать себя: держись, держись, только держись. Сейчас все пройдет, обязательно пройдет! Главное, не думать, что будет, если не пройдет. Хорошо хоть глотать получается. Глотать – это хорошо… Мало-помалу странные ощущения – будто он отделился от собственного тела и улетел прочь, во вселенную танцующих огоньков – действительно исчезли. Все закончилось быстро, в считаные минуты, но казалось, что времени прошло гораздо больше.

Люк пошел в ванную и, глядя на себя в зеркало, принялся чистить зубы. Про точки они, может, и знают, наверняка знают, а вот про другое – вряд ли. Люк понятия не имел, что было нарисовано на первой карте. И на третьей тоже. А на второй был мальчик на велосипеде. На четвертой – собачка с мячиком в зубах. Черная собачка, красный мячик. Похоже, он все-таки был ТЛП.

Или стал им.

Люк прополоскал рот, выключил свет, разделся в темноте и лег на кровать. Цветные точки каким-то образом его изменили. Врачи понимали, что такое возможно. Откуда он это знает?!

Итак, он – подопытный кролик, и все здешние дети, видимо, тоже, однако над ТЛП и ТЛК без особых талантов – розовыми – ставят больше опытов. Почему? Они представляют меньшую ценность? Ими можно пожертвовать? Не исключено. Врачи считают, что эксперимент с картами Зенера провалился. Хорошо. Они злодеи, а держать злодеев в неведении – хорошо, так ведь? В то же время Люк понимал, что цветные точки нужны не только для того, чтобы усиливать способности розовых, потому что иначе Калише и Джорджу их бы не показывали. Тогда для чего они?

Неизвестно. Известно только, что точек больше нет. И Айрис нет. Точки могут вернуться, а Айрис не вернется никогда. Ее перевели на Дальнюю половину, и больше они ее не увидят.

За завтраком в столовой собралось девять детей, но Айрис не было, поэтому никто не болтал и не смеялся. Даже Джордж Айлз не отпускал свои шуточки. Хелен Симмс завтракала сладкими сигаретами. Гарри Кросс навалил себе гору яичницы (а заодно картофеля фри и бекона) и уминал еду, не отрывая глаз от тарелки – сосредоточенно и деловито. Близняшки Грета и Герда Уилкокс ничего не ели, пока к ним не подошла Глэдис. Сияя фальшивой улыбкой, она уговорила их съесть пару ложечек. Девочки обрадовались ее вниманию и немного повеселели, даже хихикнули пару раз. Люк хотел отвести их в сторонку и сказать, что улыбке Глэдис доверять нельзя, но это бы их напугало – а смысл?

А смысл? – стало еще одной его мантрой, причем Люк и сам понимал, что так думать не следует – это еще один шаг навстречу принятию неприемлемого. Он не хотел мириться с происходящим, категорически не хотел, однако против логики не попрешь. Если большая Г. может как-то утешить маленьких Г. и Г., наверное, это к лучшему. И все же Люку плохело при мысли о том, что девочек тоже ждет ректальный термометр и разноцветные огоньки…

– Что с тобой? – спросил Ник. – Ты как будто лимон надкусил.

– Ничего. Думаю об Айрис.

– Она в прошлом, парень. Забудь.

Люк удивленно покосился на него.

– Жестокий ты.

Никки пожал плечами.

– Не я жестокий, а правда. Хочешь, в КОЗЛА сыграем?

– Не-а.

– Да брось хандрить, пойдем. Я себе сразу первую букву запишу и даже прокачу тебя в конце на спине.

– Я пас.

– Слабо? – без малейшего вызова или обиды в голосе спросил Ник.

Люк помотал головой.

– Просто не хочу. Мы с папой всегда в эту игру играли.

Ну, приехали… Уже в прошедшем времени про отца говорит.

– Ладно, понял, понял, – ответил Никки и сделал такое лицо, что Люку стало совсем тошно. Особенно бесит, когда на тебя так смотрит Ник Уилхолм. – Слушай…

– Что?

Никки вздохнул.

– Если передумаешь, я на площадке.

Люк вышел из столовой и побрел по своему коридору – тому, что с постером «ЕЩЕ ОДИН ДЕНЬ В РАЮ», – затем заглянул в следующий (мысленно он называл его Коридором с Машиной для Льда). Морин нигде не было, и Люк зашагал дальше, мимо других постеров и других дверей. Он насчитал по девять комнат с каждой стороны: все двери открыты нараспашку, кровати и стены голые. Сразу понятно, что это не детские комнаты, а тюремные камеры. Люк миновал лифт и вошел в соседнее крыло, где обнаружил похожую картину: пустые коридоры и комнаты. Выводы напрашивались сами собой: когда-то в Институте было гораздо больше «гостей». Ну, или руководство изначально слишком оптимистично смотрело в будущее.

В конце концов Люк добрался до второй комнаты отдыха, где уборщик по имени Фред делал широкие и неторопливые взмахи полотером. Здесь тоже стояли торговые автоматы – пустые и отключенные. Площадки за окном Люк не увидел, только посыпанный гравием двор, такой же забор из рабицы и пару скамеек (видимо, для сотрудников, желающих в перерывах подышать свежим воздухом). Футах в семидесяти стояло невысокое зеленое административное здание – логово миссис Сигсби, сообщившей Люку, что он приехал сюда служить родине.

– Ты что тут делаешь? – спросил Фред.

– Ничего, прогуливаюсь. Ищу, на что поглазеть.

– Не на что тут глазеть. Иди, поиграй с другими детьми.

– А если я не хочу? – жалобно, без намека на дерзость спросил Люк. Лучше бы вообще молчал.