Алексей Рудаков - Боги Падшие

Ломал он её почти месяц и всё это время их корабль, увеличившийся до размеров мелкого камешка, висел рядом с бортом Спирали и не догадывавшейся о столь близко подобравшемся враге.

Но всё же Савф был гением – гениальным учёным, прежде чем стать божеством. Аватар не имел и шанса и, сдавшись его усилиям, моментально поменял полярность став из непримиримого защитника планеты послушным исполнителем воли своего нового господина.

Люди на трибунах взорвались недовольным шумом и Маслов, выхватив очередные слова из Ролашиной речи, чуть покачнулся, переступая с ноги на ногу.

Речь шла о всеобщем благоденствии и справедливом распределении планетарных богатств – теме, согласиться с которую богатейшие фамилии Земли готовы не были.

«– А придётся», – мысленно усмехнувшись он уже был готов приподнять свой шест, как шум стих, словно отрезанный ножом.

«– Савф», – всё так же беззвучно констатировал Игорь, представив себе, как киборг подаёт на ретрансляторы повышенную мощность, заставляя забеспокоившихся о своих мошнах толстосумов утопить начавшее было охватывать их недовольство в потоках любви к Единственной.

Нет, Игорь, был категорически против подобного способа захвата контроля над родным миром.

Зомбирование населения, превращение их в «деревяшки», слепо подчинявшиеся воле Божественного дуэта – всё это шло совершенно вразрез с его представлением о будущем Земли.

Его мнение не смогли изменить даже самые клятвенные заверения Ролаши, уверявшей его, что именно её усилиями на Земле воцарится Золотой Век и что человечество обретёт душевный покой, подчинившись Её воле.

Слова Богов, которым он был нужен как Символ Служения были сладки, а обещания персонального рая заманчивы, но слишком уж часто, даже за его короткую жизнь, такие манящие, добрые, многообещающие заверения правителей, такие надёжные, когда звучали с экранов, рассыпались пеплом стоило только политикам получить желаемое. И не важно были ли то голоса избирателей, или ещё какая поддержка от простых людей, которая вдруг оказывалась им нужной.

Получил нужное – забыл. Такова была горькая правда жизни и Игорь, вынужденно соглашаясь с аргументами и безупречными построениями Богов играл свою роль, не доверяя ни одному их слову.

А недоверию были причины, и таились они во второй части плана.

На площадке возникло движение и Игорь, вернувшись к реальности, пробежался пальцами по бугоркам узоров на шесте, отыскивая нужный. Лидеры стран, отступив чуть в сторону, выстроились длинной шеренгой сбоку от Матери, а перед ней, чеканя шаг, занимали позиции коробки парадных расчётов.

Выстроившись идеальными прямоугольниками, солдаты замерли и старший, молодой офицер в парадной форме Российских Вооружённых Сил, лихо выхватил из ножен блестящую саблю. Держа её в положении «на караул», он двинулся к Ролаше, высоко вскидывая ноги в начищенных до зеркального блеска сапогах и Маслов, помнивший свою роль, вскинул шест нацеливая конец на танцора и одновременно выдвигаясь из-за спины Богородицы.

Нужный завиток узора сдвинулся и конец шеста, тот, обращённый на офицера, расцвёл шаром плазмы, готовой сорваться к цели.

Звонкий удар сапога о бетон площадки, ещё один – командир парадного расчёта пёр как танк, не обращая и малейшего внимания на плазменный сгусток готовый превратить его в вопящий и полыхающий факел.

«– Да стой же ты! Стой!» – Бугорок под пальцем Игоря начал утапливаться в тело шеста выбирая свободный ход и тут Ролаша, прежде молча наблюдавшая за происходящим, сдвинулась со своего места.

На корабле они разыгрывали несколько вариантов развития подобных событий. Так, по одному из вариантов, Ролаша должна была оставаться неподвижной, до самого момента выстрела. Да, роль Игоря предусматривала и такое. Кому как не ему следовало быть на страже Богини, и кому как не ему прямо-таки вменялось в обязанность уничтожение любой опасности, оказавшейся перед Ней?

Выстрел, прерывавший жизнь неосторожно приблизившегося к Ролаше вооружённого человека, должен был запустить цепь событий, наглядно и прилюдно показывавших всем возможности Богини. Богородица, вскрикнув от ужаса происходящего, должна была броситься к погибавшему в огне человеку и, накрыв его сорванным с головы платком, прижать к себе, рыдая и что-то шепча жертве нечто успокоительное. Услышала бы та её слова – всё же плазма, хоть и сильно холодная, должна была прожечь офицера до костей, было не важно. Важен был крупный план происходящего о чём заблаговременно позаботился Савф, подвесивший над площадкой множество невидимых камер. Население планеты должно было стать свидетелем очередного чуда.

Богородица, вытирая слёзы краем платка, должна была провести налившейся золотым, солнечным светом рукой, над телом и затем, сдернув покрытую кровавыми пятнами ткань, явить миру целого и невредимого, разве что пребывавшего в шоке, человека.

Что и говорить – эта роль была Игорю не по душе, но, как уже неоднократно отмечалось выше, выбора у него не было.

– Не согласен? Категорически отказываешься? – Савф, чей энергосгусток висел напротив него, когда они, на борту корабля, обсуждали этот момент: – Ну и не надо. Ты про блокиратор помнишь? – Вытянувшееся из его облачка щупальце протянулось в сторону уха Маслова: – Можешь быть против. Имеешь право. Но тогда, уж прости, но я перехвачу управление над твоим телом в нужный момент.

– Ты не посмеешь! – Отмахнувшись от щупальца, подался назад Игорь, но Ролаша, сидевшая рядом, придержала его за плечи не давая разорвать дистанцию:

– Он – посмеет, Иг. И не спорь – так надо и так будет лучше. И тебе – твоя нежная совесть не пострадает и всем твоим сородичам, вживую увидевшим мои возможности.

И теперь, удерживая приближавшегося офицера на прицеле, Игорь был готов выстрелить, лишь бы не допустить контроля Савфа над своим телом. Один раз Савф, это было после того самого совещания, если конечно данное слово можно было применить к происходящему, Савф продемонстрировал ему возможности внешнего управления. Родное тело Маслова, прежде беспрекословно ему подчинявшееся, словно сошло с ума и принялось плясать, размахивая руками и высоко вскидывая ноги. Не успокоившись на этом, оно вдруг встало на руки и принялось отжиматься от пола – сначала на обоих руках, а затем и вовсе на одной, причём вторая, словно задавая ритм, звонко щёлкала пальцами, отмечая так каждое, успешно выполненное, упражнение. За всем этим Игорь наблюдал, имея возможность лишь шевелить глазами – единственным, что Савф оставил под его управлением.

Нет, того урока ему хватило сполна и сейчас он, проклиная себя за происходящее, был готов вжать бугорок узора до упора, обрекая блестящего офицера на мучения, лишь бы самому не стать марионеткой.