Вячеслав Соколов - Путёвка в спецназ [СИ]

Под утро меня разбудил, более опытный в таких делах Балагур. С трудом напялив на себя форму, мутным взглядом осмотрел поле боя. Вздрогнул, посмотрев на Галю, с ненавистью уставился на Балагура. Тот сразу понял, о чем я:

— Егор, сука буду, не знал! Танька зараза!

— Хрен с ним. Но если кому проболтаешься, прибью… — придерживая рукой больную голову, собрал с пола валявшиеся там использованные презервативы и сунул в карман. От греха подальше. — Все-таки молодец, не забыла — уважаю! Но, давай сваливать!

Вот кому говорил, чтоб не трепался? Не успели покинуть столовую, как Вовка начал меня подкалывать! Давно известно, что самый главный враг Балагура — его язык. А самый лучший аргумент в любом споре, удар в печень. Вот и сейчас помогло: дошло, что я не шутил! Причем быстро так!

Но польза от всего этого была огромная: выраженная в дополнительных котлетах и пирожках. Танька по-своему извинялась передо мной — за подставу. Да я и не в обиде, давление снял, и самое главное: вкусняшек в моей тарелке стало больше! Короче, оно того стоило!

Но вот женская тема на этом не закончилась. Вернувшиеся, Рогожин с Васильевым, привезли письмо! Листику! От девушки, которую он освободил в подвале. Надо ли говорить, что мы всем табуном обступили парня, требуя прочитать письмо вслух. Конечно, были посланы, обиделись и сперли у него конверт. Потом долго убегали от него по всей казарме. Правда, письмо не вскрывали, что мы гады какие? Но вот, выторговать у Листика обещание, пересказать своими словами, удалось! После чего письмо было торжественно возвращено, и пока он читал мы, как пай мальчики, сидели перед ним на табуретках и кроватях — мешая сосредоточиться. Но тот терпел, и мы тоже! Вот парень дочитал, и с задумчивым видом откинулся на кровать.

— Листик, не тяни, рассказывай!

— Антоха, будь человеком!

Мы все с нетерпение начали теребить парня, а он лежал и пялился вверх, в левой руке держа прочитанное письмо. Но, как бы нас не мучило любопытство, взять его уже никто не пытался. Даже нетерпеливый Балагур, только подпрыгивал в ожидании.

И вот сев на кровати, Антоха потер лицо правой рукой, а левую, с зажатым в ней письмом, протянул мне:

— Прочитай, там ничего такого нет, да и, по сути, оно не только мне адресовано.

— Уверен?

Листик кивнул:

— Да. Читай вслух!

Прокашлявшись и взглянув на нетерпеливые лица ребят, приступил:

"Здравствуйте, уважаемый Листик и все ваши друзья! Простите, но настоящего вашего имени я не знаю. Мне и ваш позывной, кажется так, это называется? Мне говорить не хотели, вечером вот только сказали. Это большой начальник разрешил, у него четыре звездочки на погонах. А тот, который первый был, у него только одна! Его Виктор Петрович зовут, ну того с одной звездочкой! А второго не знаю, они добрые, только очень серьезные… Виктор Петрович не хотел говорить, как вас зовут, потому что вы жутко секретные! И вас там не было, объяснял что говорить, сказал так надо! Но я все поняла, я же взрослая уже, вы же секретные. Спасибо вам, что спасли меня, жалко, что вы раньше не пришли".

В этот момент я замер, глядя на слегка расплывшиеся чернила: здесь на бумагу упала слеза. Слеза девочки, пострадавшей по тому, что мы опоздали… Подняв взгляд на моих парней, увидел те же чувства, обуревавшие их. Серьезные лица и стиснутые кулаки. Сглотнув комок, вставший в горле, продолжил:

"А вот второй начальник, он сказал! И разрешил письмо написать! Вы только не подумайте, я вас не виню, вы же не знали что я там, ведь правда, да?"

Поперхнувшись словами, прекратил читать, пытаясь угомонить враз застучавшее с бешеной скоростью сердце! Мы знали! Знали! И действительно опоздали, разбив девочке жизнь. Только не предполагали такого финала, жаль, что пришлось Хасана отпустить… И вот, пересилив себя, продолжаю:

"Я первую ночь спать не могла, мне снились кошмары и эти бандиты. Я плакала и боялась, но мама сказала, что вы всех убили! Я больше не боюсь. Мне снова снились бандиты, но вы их убивали… Я помню, там была кровь, я видела. Я вспомнила, когда мама сказала…

Ой, простите меня! Я не хотела вас расстроить. Ваш начальник, он добрый, тот, у которого четыре звездочки он, наверное, генерал, да? Он же извинялся, сказал, что если бы подозревал, что так получится, то вы бы пришли раньше. Я все понимаю! И благодарна вам всем! Вы настоящие мужчины! Вы не думайте, я все понимаю, я не маленькая! Я сперва плакала, а Виктор Петрович сказал, что все будет хорошо! Он добрый! Только все это не правда, как раньше не будет! Я боюсь, что если в школе узнают, что со мной было… Нет, и думать об этом не хочу… Мама сказала, что вы всех убили! А у нас одну девочку изнасиловали, а потом еще ее обвиняли! Но я ведь не виновата? За что они со мной так?

А еще ваш главный начальник сказал, что вашу девушку изнасиловали, но у нее все хорошо теперь. Но вы ее не бросали… Я сразу поняла, что вы не такой! И он сказал, что я могу вам написать, что вы очень мучаетесь! И думаете, что это вы виноваты, из-за меня! Это не правда! Вы не виноваты! Это бандиты виноваты, а вы их убили! Вы герой! Я вас почти не помню, а мама сказала, что вы симпатичный! Только грустный! Вы не расстраивайтесь, вы не виноваты! Вы мне напишите, ваш главный начальник сказал, что вы можете захотеть написать. Я адрес внизу напишу! Все будет хорошо, вы главное ничего такого не думайте! Я уже взрослая, я все переживу! Спасибо вам! И поблагодарите от меня ваших друзей! До свидания! Вера".

— Вот ведь, — качаю головой, — капитан молодец, заставил девчонку о Листике подумать, что ему плохо. Теперь точно держаться будет!

— Какой капитан, — заулыбался Балагур, — бери выше! Генерал!

— Ага! Представляете, — тут же подключился Пепел, — наш строит полковников и майоров и они у него по струнке ходят!

— Какие полковники и майоры! — не согласился Балагур. Парни старательно пытаются отвлечь вконец, расклеившегося Листика. — Наш и маршалов заставит строем ходить, с его то характером!

— А по-моему, из командира классный бы генерал получился! — заметил Санек.

— Ага! — скрючиваясь от смеха, заметил Балагур. — Добренький!

— Добренький, говоришь? — раздался голос Рогожина. Кто бы сомневался? Пока командир не захочет, его хрен заметишь!

— Млять! — тоненьким голоском пискнул Вовка. — Это писец!

— Ну, от чего же? У меня вот, лично для тебя, есть две новости и обе хорошие! Хочешь узнать?

Балагур, только обреченно кивнул:

— Так точно.

— Ну, так вот. Первая: тебе больше ходя в наряды, не придется пачкать руки об грязную картошку, теперь они всегда будут в чистоте! Ибо мытье полов, это круто! Согласен? Сортиры тоже в полы входят! Учти! Теперь вторая новость! Сегодня у тебя будут чистые руки, так как у тебя наряд!