Вячеслав Соколов - Путёвка в спецназ [СИ]

За размышлениями не заметил как прибыли на место. Рогожин уже потихоньку двигался, опираясь на костыли. Вот не лежится человеку… Хотя о чем это я? Попробуй полежать целыми днями, через боль начнешь бегать…

— О! Товарищ сержант, проходите, проходите, — заулыбался Рогожин.

Вытягиваюсь по стойке смирно:

— Товарищ капитан, разрешите доложить?

— Докладывай, — и вновь улыбнувшись, протянул ко мне руку, отодвинув в сторону один костыль. — Иди обниму, чертяка…

Обнялись. Руслан махнул в сторону табуретки:

— Садись, рассказывай. А то Васильев перед отъездом позвонил, сказал: "Все путем. Скоро будут". И усвистал, а мы тут как на иголках. Рассказывай.

Ну что делать? Начал каяться. Во всем. Вскакивал, размахивал руками, хватался за голову, переходил то на шепот, то почти на крик. Рогожин и Иванов то качали головами, то задерживали дыхание, то смеялись…

— Эх. Наказать бы вас за самодеятельность, но чувствую, что у тебя уже заготовлена целая гора отмазок. Так что проехали.

Глядя на мое офигевшее лицо смеется:

— Ну что ты так смотришь? Понятно же, что начнешь доказывать, что зашел, посмотрел, донесение отправил, и самое главное вас не спалили. Ведь так?

— Так, — обреченно киваю.

— Документы и прочее нашел, про караван узнал, а громить его я забыл запретить, так?

— Так.

— Ну и нахрен мне на твою довольную рожу смотреть? Тем более ругать за идеально проведенную операцию как минимум глупо. Ты вон даже главаря не убил.

— Так ведь собирался, — в растерянности развожу руками.

— Так ведь не убил. Хотя почудили вы знатно. Это да. Что нашло? Не понимаю, — разводит руками.

— За то, кажется, я понимаю, — чешу затылок.

— Просвети.

— Я не уверен, но мне кажется, нас накрыло. Судя по симптомам.

— Накрыло? — Рогожин сосредоточенно трет подбородок. — Вы что в караване кокса стянули и нанюхались?

— Да нет. Чего мы там нанюхались не понятно. Но на хи-хи прибило конкретно, и не только меня…

— Может газ какой? — внес предположение Степаныч, полулежа на второй кровати.

— Вряд ли, — качаю головой. — Отпустило то довольно быстро. Скорее всего, продукты или вода.

— Или кофе с чаем, — задумчиво произнес Руслан, — был как-то случай…

— Точно, кофе. Его все пили, — как вы уже знаете, догадка оказалась верной.

— Степаныч, давай-ка бегом. Позвони в часть, пусть пара наших ребят сгоняет. Хотя мужики там тертые сами разберутся, но лучше подстраховаться. Только Хана пусть к телефону позовут, не надо посторонних посвящать.

Рогожин оказался прав и на базе без нас разобрались с напитками, правда, почудить успели, но без особых эксцессов. Так что об этом предпочли забыть. Чудили то начальство, а кому охота позориться?

— Руслан, а у тебя случайно нигде бананчика не завалялось?

— Хм… Случайно завалялось, а что?

— Можно один, а то понимаешь, так захотелось, аж скулы сводит, — признаюсь с просительной интонацией в голосе.

— Вон в тумбочке возьми, — показывает рукой направление. И с задумчивым видом смотрит на то, как я трескаю банан.

Потом повернувшись к Степанычу, делает пару небольших шагов, опираясь на костыли:

— А ведь я уже на них смотреть не могу, ты ж меня ими закормил.

— И что? — прапорщик удивленно смотрит на Рогожина.

— А то, что тумбочку со вчерашнего вечера не открывали…

Степаныч удивленно смотрит на меня, и начинает принюхиваться, глядя как я поглощаю, после разрешающего кивка командира, второй по счету фрукт.

— Не пахнет.

— Пахнет, — не соглашается Рогожин, — но очень слабо.

— Ох ты ж…

— Вот и я о том же, — и повернувшись ко мне приказывает: — Егор, выйди на минуту.

Не понимая, что происходит, запихиваю в рот остатки банана и выхожу. Отсчитываю шестьдесят секунд, захожу обратно.

Руслан стоит, опершись на костыли, и протягивает два сжатых кулака:

— В какой руке патрон? Э нет, — останавливает меня, когда я собрался ткнуть пальцем наугад. — Нюхай.

— Что? — недоуменно смотрю на его сосредоточенное лицо.

— Носом говорю, нюхай.

Пожимаю плечами, и, приблизившись в плотную, принюхиваюсь. Ничего вроде? Ну, руки мылом пахнут. Закрываю глаза. И вдруг отчетливо чувствую привкус свинца и меди во рту.

— В правой.

— Точно, — разжимает руку в ней лежит патрон от ствола Степаныча, которому он его и вернул. — Сам признаешься или еще будем экспериментировать?

— А в чем признаться то?

— Хм… — глядя мне в глаза хмурится.

— Ну ладно, ладно, — мне кажется, я почувствовал запах, ну во рту точно был привкус.

— Как с бананами?

— Что?

— Я говорю, ты почувствовал слабый запах бананов и захотел их.

— Горе мне, — Степаныч схватился за голову, — вот ведь беда. Вас теперь двое…

— Что происходит? — стою как дурак и ничего не могу понять.

— А происходит то, что теперь понятно, как ты узнал про взрывчатку.

— Предчувствие…

— Ты что идиот? — завелся Рогожин. — Ничего не бывает просто так, — и, ткнув меня пальцем в лоб, пояснил, — здесь все. Понял? Здесь! Ты унюхал ее. Вот и сложил два и два.

— Ну а ты что, не заметил что ли?

— Заметил, — насупился Руслан, — только я знал, что на этой машине в основном саперы гоняют, а ты нет. Вот и результат, я воспринял это как должное, а ты забеспокоился. На подсознательном уровне. И не надо надеяться на какие-то предчувствия, это всегда результат работы мозга. Даже найденная растяжка, это блеснувшая на солнце проволочка, или свист ветра, ты вроде не замечаешь, а подсознание фиксирует, вот и предупреждает. Это как интуиция у старого опера, сам вроде не понял, а подсознание все сложило и дает подсказку. Так что всегда держи глаза открытыми, уши распахнутыми, а теперь и носом учись пользоваться.

— Так я и так всегда пользуюсь, ты же всегда учил, что люди порой забывают про запах и можно частенько этим воспользоваться.

— Ну, это да, — Руслан заулыбался, — я такой. Вот только теперь мы с тобой особо будем заниматься. Ты не думай что у Степаныча нюх плохой, просто у нас с тобой, он лучше. Считай как у собаки.

— У-у-у…

— Ты чего? — удивленно смотрит на то, как я схватился за голову.

— Так ведь теперь, в казарму не зайти будет, — картинно закрываю нос.

Руслан начинает смеяться:

— Ну, я же захожу. Так что не парься, все будет нормально.

Как говорится хорошо то, что хорошо кончается? Но ведь еще далеко ничего не законченно? Вот я и решил посоветоваться с командирами:

— Руслан, Степаныч, тут такое дело… Я ведь на базе, в компьютере кое что интересное нашел.

— Любопытная нынче молодежь пошла, — качает головой прапорщик, — все им знать надо, везде нос сунуть.

— Тише, — останавливает его Рогожин, — потом поюродствуешь. Видишь, мнется, значит не ерунда. Говори, Егор.