Олег Дивов - Техподдержка. Мертвая зона. [калибрятина]

Он поднял глаза на Леху.

«Извините, мне пора в аэропорт», — чуть не сказал тот, но осекся.

Лоренцо едва не плакал, и это было искренне.

— А ведь у этого города была душа! Сколько раз я приезжал по работе в правительственный квартал, а потом шел в Национальный Дендрарий и просто бродил по нему, бродил часами, и не хотел уходить. Там сейчас одни чахлые кустики, потому что все сгорело, а у меня-то отпечаталось в памяти каждое дерево!.. Мадонна, а церковь, какую церковь отгрохали, как я ее любил! Да, она цела, бандиты ее уберегли, но чего ради? Вокруг только мертвые дома и злобное железо, ни единой человеческой души на много миль! Зачем нужен храм, если в него не идут люди... А аэропорт? Его уже не восстановить, ты сам видел.

— Признаться, я испытал некоторый шок. Там испортили взлетную полосу, не жалея сил и средств. Послушайте, а что все-таки случилось? Чего ради «Ландскнехты» сами загнали себя в ловушку и так упорно оборонялись?

— А ты не знаешь? — Лоренцо даже сел прямее.

— Нет.

— Серьезно?!

— Порка мадонна, — подсказал Леха.

— Да ну тебя... А кто тогда знает?! Я думал, ты! Обязан знать, ты же из долбаного Института! Вы же там войну изучаете! А мне-то откуда, я нифига не изучал, только сидел под обстрелом, проклинал судьбу и откладывал кирпичи!

— Слушайте, довольно! — взорвался Леха. Он даже привстал от негодования. — Если сами говорите, что я из Института, то наверное хватит передо мной дурака валять! И я — поехал! Мне пора в аэропорт!

— А что не так, э-э... — Лоренцо вяло помахал руками, словно подыскивая реплику. — Порка мадонна?

— Да отсюда до района боевых действий минимум дюжина километров! — рявкнул Леха. — С гарантией! До ближайшей опорной базы «Кибернетики» — верных пять! Вы были в глубоком тылу! К вам ни один снаряд даже случайно не залетел! Кому вы тут нужны!

— Правда? А ничего, что каждый день с утра пораньше здесь стартовали гонки на гантраках вокруг квартала?! У меня через неделю не осталось ни окон, ни дверей, а потом и крышу сдуло!.. А покойники вдоль улицы лежали и воняли! А я под кроватью лежал и боялся! И еще эта гарь от сгоревших машин...

Плечи Лоренцо вдруг нервно передернулись, и Леха поверил: было. Может, фиксер и сгустил краски, но кое-что точно было.

— Кого гоняли-то? — он сел обратно и насупился, давая понять, что ему ни капельки не стыдно за свою эмоциональную выходку, и он вообще делает фиксеру большое одолжение, не уехав прямо сейчас.

— Отстреливали мелкие банды. Ну как мелкие... Относительно. Без армейской бронетехники, и на том спасибо. Тут скучно не было! Когда началась вся эта порнография, «Черные топоры» сразу заявили, что только они — настоящие хардкорные и олдскульные студенты, основатели движения, и так далее. И все должны их слушаться, а «Топоры» берут в долю полицию и замыкают управление бизнес-процессами на себя. Чтобы порядок был в городе. Тогда добычи хватит всем группировкам и не надо особенно убивать друг друга. Логично вроде, но проблемы возникли сразу же. Были несогласные, их пришлось убеждать. И появились те самые мелкие банды, человек по пятьдесят-сто. Эти оказались самые зловредные. Их мочили по всему пригороду. Сразу мочили, ничего не поделаешь, они же круглосуточно на наркоте... Обычно их убивали на ходу, реже ловили и показательно ставили к стенке, а те все не кончались и не кончались, представляешь?.. День за днем их хреначили, день за днем! А ты говоришь — снаряд не залетел. Да я уцелел чудом! У меня вообще-то офис был не здесь! Просто нет уже того офиса...

Леха понимающе кивнул.

— Сочувствую, — сказал он. — К сожалению, всегда так. Когда частники заходят на территорию и берут ее под контроль, неизбежен короткий период безвластия, и местный криминалитет этим пользуется. Но сколько я видел справок об операциях частных компаний, преступность всегда давили рано или поздно. Вплоть до полного уничтожения. Защита мирных от разбоя прописана в кодексе ЧВК. Понятно, тут есть некое лицемерие, ведь главное чтобы бандиты не мешали боевой работе, но такова жизнь. И гражданским наверное все равно, чего ради частники гоняли уголовников, важен результат.

Лоренцо уставился на него.

— Какие частники, ты, ученый? Ты меня вообще услышал?

— Ну... Понимаю, что «Ландскнехты» этим не занимались, им надо было сначала превратить центр в укрепрайон, но когда «Кибернетика» заняла пригород, она должна была...

— Очень трогательно. «Кибернетика» заняла пригород! Какой милый наивный расизм, — протянул Лоренцо подчеркнуто спокойно.

— Пардон?..

— Ну, когда несколько тысяч белых понаехало из самой Европы, кого волнует миллион черных, да? Их дело маленькое, бояться и молиться. Если белые парни решили, мол Абуджа клевое место, чтобы стрелять друг в друга из больших пушек, — черными можно пренебречь. Они ведь не начнут стрелять из маленьких пушек, верно?

— Каких пушек? — пробормотал Леха обескураженно.

— А еще из гранатометов, ПТРК, пулеметов и так далее...

— Но... Кто им позволил?

— То есть... Кто позволил? — Лоренцо непритворно удивился. — Так надо! Порядок должен быть в городе! Иначе тут живой души не осталось бы. И нам очень повезло, что «Топоры» разжились пушками. А то, знаешь, пулеметы... Много в Абудже пулеметов! Merda! Как вспомню, так мороз по коже. Проснулся утром, похмелиться не успел, а кругом апокалипсис — и молотят длинными очередями... Правительство удрало, полиция спряталась, военные сворачивают базу... Что делать? Кто виноват? Куда бежать?.. Естественно, серьезные люди знали, чем заняться: идем туда, где плохо лежат хорошие вещи, берем под охрану, грузим, вывозим, продаем, снова грузим, и так пока барахло не кончится. Здесь это быстро, народ всегда готов, ему только свистни. Но на всех желающих никаких свистков не хватит! И как удержать от бесчинства миллион черных рыл, осознавших, что цивилизация кончилась? В первые же дни неприкаянная молодежь сбилась в стаи, нажралась дерьма и устроила африканский беспредел «кто не спрятался, тот и виноват». Это выглядело настолько ужасно, да еще и грозило пожарами, что организованная преступность очень резво взялась за борьбу с бандитизмом! Ну и начались веселые старты — гонки на гантраках за идиотами...

Лоренцо снова передернулся.

— Я когда рассказываю про январь пятидесятого, хочу по старой памяти зажать нос. Тухлятиной провонял весь район. Горы трупов валялись, понимаешь? Ну не горы, зачем врать, скорее кучи... Нам еще повезло, что накрылось снабжение, и его не сразу успели заново наладить... Не делай такие глаза, логика простая. Когда стало нечего жрать, на каждом дворе развели кур. А когда стало нечем мыться, старый умница Муделе взял инженера у твоих любимых частников, и тот нарисовал проект мыловаренного завода. И покойники стали товаром, их прямо как ветром сдуло. Раньше-то один металлолом тащили... Я, дурак, обрадовался, что идиотов уже постреляли, значит, можно будет дышать нормально. Но через пару-тройку месяцев нас ждал второй этап соревнований! Весенний сезон! Гонки на гантраках за конкурентами!.. Мадонна! Иногда я спрашиваю себя: Лоренцо, как ты выжил?! Как не свихнулся в этом дурдоме? И прямо не знаю, что себе ответить!