Константин Хвостополосатов - Попрыгун. Трилогия [СИ]

— Было бы за что, просто не отпустили бы, — ответил я. — Раз дали "добро", бояться особо нечего.

— Я за фактическую подделку, — уточнил Пилтор, — что если они вычислят, что там был не я?

— Разве только теоретически, — отмахнулся я. — Даже если соберутся произвести экспертизу, обработку и сличение будет производить компьютер… Опс-с-с… Концентратор, однозначно уступающий мощностями нашей Хони. Но это если Вы каким-то образом дадите им пищу для подозрений.

— Это хорошо, — Пилтор снова отпил из сосуда.

— И вообще, мы тут с Хони прошерстили сеть, — продолжил я, пользуясь моментом внимания, — гражданское право Трайденсса даже такого понятия, как "искусственный интеллект" не содержит. А кроме Вас Хони будет рассматривать более высоким приоритетом разве что офицера Содружества с довольно высоким уровнем доступа. Так что делайте выводы.

— Сделал, — Пилтор взгромоздился в кресло. — Не полечу я к ним. Что я там забыл?

Первый прыжок закончился, и я отключился от виртуалки корабля. Хони выяснила, что мы попали в небольшую систему Делуни, занимающуюся в основном промышленной добычей полезных ископаемых. Хранительница ключей космолета попросила некоторое время для расчетов по совмещению космических лоций Трайденса перед вторым прыжком. К моему удивлению по осторожному выходу из закутка с пилотским креслом и стремительному облачению в скафандр я встретил совершенно трезвого и даже благообразно ухоженного Пилтора, чинно восседавшего в ласьенском пилотском кресле спиной ко мне.

— Привет, Луара, — махнул Пилтор хвостом, когда я подошел к ласьенскому креслу. — Будешь сок луму?

— Спасибо, — взял я круглый сосуд с трубочкой.

— Прости за мое поведение, — сказал он, глядя в глаза. — Я уже отчаялся улететь с Лимира раньше, чем через две-три перециклицы. Если честно, думал, что ты просто разыгрываешь меня. Кстати, поначалу даже расстроился.

— Да нормально все, — отпил я похожего на куриный бульон сока. — Я понимаю, как это напрягает.

— А она и в правду может делать межзвездные переходы через субпотоки? — скосил глаза Пилтор куда-то за ласьенский экран. — Или это ты штурманишь и просто таскаешь меня за усы?

— Она там, — показал я на палубу. — Два этажа ниже, около бассейна. И она действительно может. Кстати, рекомендую тебе помалкивать о том, что у тебя на борту. Лучше отучись или купи допуск штурмана, никто не будет задавать глупых вопросов.

— Это да, — зафыркал Пилтор, видимо, вспомнив наш разговор с комендантом системы.

— Ну я же не знала, что он такая шишка, — пожал я плечами. — Мало ли, вояка какой-то.

— Что мне с ней делать? — неожиданно перевел разговор Пилтор, нервно дернув хвостом.

— Ценить, — ответил я после небольшого раздумья. — Знаешь, Пилтор, ты вообще показался мне хорошим ласьеном. Хоть ты и богат, но нет в тебе гнили. Просто прими, как факт, что ОНА тоже живая, хоть и функционирует совершенно на иных принципах. Она, возможно, не чувствует физической боли, но знает, что такое обида и предательство. Она не знает, как это прижаться к кому-то плечом, но знает, что такое пожертвовать собой ради друга.

— Откуда ты все это знаешь? — удивился Пилтор. — Ты же с ней всего пару дней общалась?

— Она же не единственный искин во вселенной, — ответил я. — Содружество вопреки мнению наших обывателей вовсю импользует ИИ, они даже на наших военных космолетах уже давно не новость. И у меня есть там далеко подруга. Она тоже искин, или МИ или искусственный интеллект. Как ни назови, она — моя подруга.

— Мне как-то не по себе, — признался Пилтор.

— Пусти ее в свое сердце, не нужно ее бояться, — посоветовал я. — Она не сможет тебя ослушаться или обмануть. Но тебе всегда стоит помнить, что лучше иметь друга, чем раба.

— Слушай, а как она вообще живет, ну то есть, функционирует? — спросил Пилтор. — Ей, может, нужно какое-то снабжение особенное?

— Нет, ничего особенного, — ответил я. — Лучше поговори с ней сам. Она тебя боится не меньше, чем ты ее. Начните путь к пониманию друг друга. Кстати, если у тебя будет возможность, поставь себе пилотский разъем Содружества, а еще лучше и их блок контроля и медицинской поддержки. Поверь, ты увидишь и ее, и мир совершенно иными органами чувств.

— А это можно гражданским сделать? — спросил хозяин яхты. — Я как-то никогда не интересовался этими вещами.

— Вот как раз и настало время, — пожал я плечами.

Мы еще болтали о всякой чепухе и о серьезных вещах, а потом пошли на перекус.

Теплая вода бассейна радовала тело, шкодные пузырьки быстрыми рыбками срывались с шерстинок и, перепрыгивая с одной на другую, выскакивали на поверхность. Не знаю, о чем думала Лу, валяясь в воде, в ее эмоциональном фоне я ощущал только умиротворение, мне же самому было откровенно лень двигать даже шерстинкой ее тела.

— Спасибо, штурман, — привлек мой слух знакомый голос.

— Не за что, — ответил я заплетающимся от расслабления языком. — Постарайтесь найти общий язык.

— Я слышала вас в рубке, — покаялась Хони.

— Я знаю, — ответил я.

— У тебя действительно такие отношения с каким-то МИ? — аккуратно спросила Хони.

— Я бы даже сказал больше, — подтвердил я. — Я ни в чем не обманывал ни тебя, ни его. У меня есть подруга, которой я дорожу и даже люблю. Она, как и ты, МИ небольшого корабля.

— Но как? — удивилась Хони. — Разве инструкции не запрещают этого?

— А никак, — ответил я. — Тебе эти инструкции теперь по барабану или бубну. На выбор. Ты списана подчистую. Ты теперь не на службе и никому ничем не обязана. Даже Пилтору ты по идее ничем не обязана, хотя, я считаю, что вам лучше понять друг друга и подружиться. Вы можете сильно помочь друг другу в этой жизни.

— А как было с твоей подругой? — полюбопытствовала Хони.

— Там история не менее долгая и не менее уникальная, чем твой случай, — мне не хотелось рассказывать о Светлане, потому что эти воспоминания порождали в моей душе колючую ледышку, сильно тревожившую меня. — Но все, что я сказал, правда.

— Как мне себя вести с ним? — попросила совета Хони.

— Честно, — пролепетал я лениво. — Постарайся стать ему другом и, самое главное, сделай все возможное для его безопасности. Вы оба по-своему уязвимы, помогая друг другу, можете достичь многого. Поверь мне, он примет тебя, чего я не могу сказать о ласьенах вообще.

— Я закончила расчеты по картам, — перевела Хони разговор в другую тему, — После трех переходов достоверность совмещения маршрутов и лоции меньше предполагаемой, всего шестьдесят два процента.

— Хорошо, надо прыгнуть еще несколько раз, — я нехотя открыл один глаз, поглядев на сидящую у края бассейна девчушку в потертом комбинезоне. — Ты откалибруешься получше.