Евгений Решетов - Скиталец по мирам

— Лиана! — неожиданно заорал Сэм, разглядев свою любовь, которая шагала рядом с Беллой.

— Заткнись! — приказал ему охранник и без раздумий засадил прикладом по рёбрам.

Тот охнул и замолчал, буравя радостным взглядом блондинку. Она не услышала его вопля, продолжая сосредоточенно смотреть под ноги. А вот Белла вышагивала, гордо приподняв голову и рыща взором по сторонам, словно искалась возможность сбежать. Вдруг она заметила меня — сбилась с шага, а потом что-то злобно процедила и резко отвернулась.

— Чего застыли? — грубо бросил боец и отвесил Сэму увесистого пинка.

— Да что всё мне-то достаётся? — пробурчал парень, гневно покосившись на мужчину.

— Не нравишься ты мне, — усмехнулся тот и повторил пинок.

Друг больше не стал испытывать судьбу и торопливо двинулся к контейнеру. Я последовал за ним, резко ощутив вину за том, что мы попали в такую передрягу.

Наш дуэт преодолел несколько метров, а потом проник внутрь контейнера. Боец СО напоследок отвесит Сэму третий пинок. Видать, сильно он его невзлюбил.

Створки за нашими спинами закрылись, отрезая свет, но я успел заметить, что в контейнере четырнадцать человек, включая нас. Среди них оказались уже виденные мной девушки, Аарон, Летиссия и Сяолун. Капитана, Мика и Мартыша не было. Значит ли это, что они мертвы или выбрали другой вариант? В горле встал ком. Если комик погиб, то моя вина очевидна и будет преследовать меня до конца жизни.

— Лиана! — заорал Сэм в темноте. — Ты где?

— Я тут, — пропищала она, откуда-то сбоку.

Друг рванул на её голосок, а потом из мрака стал раздаваться их горячий шепоток и звуки поцелуев.

— Может, мне реально в купидоны пойти? — едва слышно печально пробормотал я, усаживаясь на пол.

Контейнер начал подниматься. Похоже, что нас уже выгружают с корабля на платформу.

Внезапно я почувствовал рядом с собой какое-то движение.

— Кто здесь?

— Это я, — раздался спокойный голос желтолицего.

— Сяо, а ты не видел, что стало с капитаном, Мартышом и Миком? — взволнованно спросил я, отчаянно надеясь на какое-нибудь чудо. — Их могут переправить в Лодвик другим кораблём или в другом контейнере?

— Боюсь, что нет, — грустно выдохнул он. — Разве в этом мало места?

Мои лёгкие покинул тяжёлый вздох отчаяния. Это я виноват в смерти Мика: а даже если он выжил и выбрал другой вариант, то разве это не смерть?

— Баграсс мог стать боевым роботом, — предположил шкипер проникновенным голосом.

— Ага, — мрачно проронил я.

Его судьба меня волновала меньше всех. А Мартыш находился где-то посередине. Кстати, обезьяну могли оставить ради исследований. Кто откажется изучить ожившую мёртвую плоть? Учёные с острова точно не прошляпят такой шанс. Да, наверное, так и есть, если учитывать мои рассуждения о том, что толстяк обязательно стал бы расспрашивать о таком странном существе, как Мартыш, если бы он погиб. Получается, что обезьяна точно жива.

— Этот Мик был твоим хорошим другом? — сразу распознал суть моих переживаний Сяолун.

— Ага. Он погиб из-за меня, — тихо промычал я. — Мик бы никогда не стал роботом или химерой.

— Почему ты считаешь, что он погиб из-за тебя?

— Если бы не я, то Мик не покинул Империю. А даже если бы когда-нибудь решился, то не попал на остров… — раздавлено сказал я и мысленно добавил: «Где один из вариантов: отправиться в Лодвик».

— Ты не прав, — резко заявил шкипер. — Каждый человек сам в ответе за свои поступки. Ты же не насильно тащил его за собой? Правильно? Так вот и не в ответе за него. Кто мог предположить, что обстоятельства сложатся таким образом? Это ведь фантастика — наш корабль кто-то топит в нейтральных водах, потом мы попадаем на остров, где секретная лаборатория СО… Да чего я тебе рассказываю? Ты сам ведь всё знаешь, — философски рассуждал желтолицей. — Да, смерть Мика, если он действительно умер, большая трагедия, но тебе не стоит винить себя в ней. Просто судьба.

— Судьба, — мрачно процедил я, пытаясь рассмотреть во тьме Летиссию. Если толстяк прав, то столько людей погибло из-за глупой аристократичной мести. Пока у меня нет оснований не доверять его версии, а другие — попросту не приходят на ум.

Неожиданно контейнер вздрогнул, а потом раздался гул, и в животе появилось ощущение пустоты.

— Спускаемся в город, — проговорил кто-то из темноты, после чего иронично спросил: — Ребят, а добровольцы есть?

Ему никто не ответил. Тогда он решил узнать, как люди оказались в роли археологов. Вот тут ответы последовали. Постепенно пассажиры контейнера начали включаться в разговор, который перерос в оживлённую беседу. Даже я вставил пару фраз. Оказалось, что большинство просто заключённые, которые выбрали такой путь к свободе. Всем обещали жизнь на засекреченном острове, если пройдём пирамиду.

Тут кто-то хрипло проговорил надтреснутым старческим голосом:

— Вы действительно верите в остров? Нас проще умертвить, чем отправить работать на завод. Кому мы нужны с той информацией, которую узнали? Даже этот тупой договор СО с Лодвиком — уже приговорил нас к смерти. Разве вы не понимаете? Мы обречены.

На старика мгновенно обрушился шквал критики, обвинений во лжи и советы закрыть вонючую пасть.

Сяолун тихо прошептал так, чтобы услышал лишь я:

— Скорее всего, он прав, и люди понимают это, но им надо во что-то верить.

— Да, наверное, — ответил я, погрузившись в чёрную меланхолию.

Похоже, что смерть Мика скоро будет не единственной. Слова желтолицего немного смягчили ощущение собственной вины, но не изгнали из души.

Между тем спуск прекратился, и контейнер куда-то повезли. Люди активно комментировали каждый скрип колёс и звон железа. Прошло несколько минут — и он остановился. Следом распахнулись створки, залив нутро искусственным светом. Нам грубо приказали выйти. Мы повиновались.

Покинув контейнер, я обнаружил, что попал в какой-то зал с высоким потолком. Нам не дали толком осмотреться, и повели по широкому коридору, где с каждой стороны располагались двери. Вооружённые бойцы стали по одному заталкивать людей в комнаты. Меня постигла та же участь. Я оказался в каменном мешке со столом, койкой, шкафом, неприметной дверцей и единственным окном, забранным решёткой. Мигом прильнул к нему и увидел высокий забор, а в вышине — огромный прозрачный купол, который сдерживал невероятное количество воды. На такой глубине она имела тёмно-синий оттенок. У обычных городов в небесах редкие птицы, а тут — в океанской толще — плавали косяки рыб, шныряли акулы и неспешно двигались киты. Зрелище завораживало, словно в огромный океанариум попал. Я бы продолжил наслаждаться видом, но неожиданно в комнате раздался голос, идущий из-под потолка: