Александр Шишковчук - Схрон. Дневник выживальщика. Книга 2

— Эй, Хартман, ты где, мать твою? — забеспокоились у костра. Эту фразу я понял без труда.

— Дайте посрать спокойно, гребанные ублюдки! — сипло выкрикнул я на английском.

— Ха-ха, ну смотри, тебе тогда ничего не останется, засранец!

Пендосы вновь захохотали, подкидывая давно мертвому рядовому Хартману советы в важном процессе дефекации. Бойскауты, блять. Ведут себя словно на пикнике, а не на вражеской территории. Не вижу Егорыча, но знаю, он, как и я, зловеще подбирается к беспечным янки.

Подкравшись, дернул за голову ближайшего пендоса, лезвие хищно рубануло гортань, обдавая остальных ротозеев красным фонтаном. Пока они щелкали ебальниками, мой нож с хрустом по рукоять вонзился в висок еще одного оккупанта. Только тогда начали подскакивать, но с крыши бункера уже летит разъяренный Егорыч. Пару секунд — и все кончено. Мерзко зашкворчало упавшее в костер тело.

Вытерев клинок, убрал в ножны. Теперь у меня в руках «Сайга» и полный магазин картечи. Егорыч тем временем, заглянул в бункер.

— Ну че там? — шепотом спросил я.

— Чисто, кажись! — ответил дед.

— Тогда прикрывай!

Сдвинув старого в сторону, я первый проник в знакомый коридор. Пригнувшись, тактическими перебежками ринулся вперед. В первом помещении пусто. Всюду следы борьбы. Шкафы перевернуты, затоптан ковер, пустые консервные банки, бутылки… А ведь такая уютная гостиная была… Махнул рукой, подзывая Егорыча.

Из недр бункера доносятся странные звуки. Пройдя коротким коридорчиком, заглянул в другое помещение. Здесь, как я помню, располагалась кухня. Тут же отпрянул назад, показав один палец. Егорыч понимающе кивнул и вытащил нож. На кухне такой же разгром, среди этого хаоса орудует тощий пендос, подъедая остатки продуктов. У ног его вьется Фидель. Слава богу, хоть котяра жив. Неожиданно ублюдок взмахнул ногой, раздался жалобный мяв, котэ вылетел в коридор, словно рыжий мячик. В тот же миг старче метнул свой кинжал. Американец замер. Баночка с недоеденным зеленым горошком чуть не покатилась по полу, но я успел подхватить вместе с оседающим телом, чтоб не сбрякало. Где-то здесь ошиваются и другие.

Пошли дальше. Я заглядываю в каждую комнату, готовый в любую секунду открыть огонь. Детская, спальня Валеры, бабкина комната — везде пусто. Хм… здесь есть еще помещения? Очкарик ничего не рассказывал… в бойлерной тоже никого, но я увидел кое-что — открытый люк в полу и ступени, ведущие вниз. Ага, нижний ярус.

Спустились в темный коридор. Впереди брезжит свет из открытой комнаты. Подобравшись ближе, услыхал странные звуки. Охи, вскрики, шлепки. Бля, сука, что творят эти сволочи? Только бы не с детьми. Грозной тенью метнулся к дверному проему и увидел странную картину. Похоже, здесь мастерская Валеры или что-то типа этого. Всюду стеллажи с электроникой, непонятные приборы, провода. Монитор на столе транслирует лютое порно с брызгами и прочим. Наверное, из коллекции Валеры. Я увидел мясистый затылок амерского сержанта, правая его рука молотит на максимальной скорости. Тьфу, блять. Даже жалко патроны тратить! Кивнул Егорычу. Тот, усмехнувшись, шагнул вперед и вогнал лезвие штык-ножа в основание черепа.

— Непотребство бесовское! — От пинка сурового валенка кресло с мертвецом откатилось в угол.

Я подошел и вырубил, наконец, порнушку. Сразу стало тихо, только гудят эти аппараты.

— Где, блин, Валера с семьей могут быть?

— Того дед не ведает, — пожал плечами Егорыч. — Надобно пошукать везде, как следует…

— Согласен…

Впрочем, шанс найти кого-то живым, скажем прямо, минимален. Сдерживая ком в горле, направился дальше. Коридор теряется в темноте. Я достал налобный фонарь. Охренеть, конечно, очкарик тут понастроил. Только один хрен, ему это не помогло. Трусливый безалаберный дебил. Сам попался и семью подставил.

Тоннель вывел к массивной двери. Заперто. Что там еще такое? Видно, что ее тоже пытались вскрыть, но безуспешно. Постучал прикладом. Звуки эхом разлетались в подземелье.

— Мяу! — Из темноты вышел второй кот Валеры.

— Кис-кис-кис… — Я погладил подбежавшего котика. — Ну что, пушистый, где твой хозяин?

Снова мяукнув, он принялся скрести лапками оплавленную дверь.

Внезапно что-то лязгнуло. Створка задрожала, медленно отодвигаясь. Мы с Егорычем вскинули ружья. Щель становится все больше, оттуда полился белый яркий свет. Шумно вздохнув, дверь открылась полностью. Я опустил дуло «Сайги». В ослепительном сиянии, словно Иисус Христос, предстал Валера.

— Так, блэт, Саня! Ты почему так долго?

После того как заехал охреневшему очкарику по мордасам, мы немного поорали друг на друга. Егорыч сходил закрыть внешний люк. Потом засели в мастерской Валеры, где он рассказал, как удалось заныкаться от пендосов. Все родственники спаслись, очкарик успел подать им условный сигнал. Те укрылись за бронедверью на нижнем уровне, а сам камрад, вырубив свет внизу, умудрился удрать. Сейчас жена и дети занимаются уборкой. Теща до сих пор в неадеквате. Опять сидит в своей комнатухе и пялится в теле-шоу.

— Шо, мож за освобождение того? — спросил вернувшийся Егорыч, выразительно глядя на очкарика.

Тот подскочил, открыл один из серверов и вытащил бутыль коньяка.

— Заначка… — пояснил он. — Только Люсе не говорите.

— Ты мне, кстати, должен, помнишь? — сказал я.

— Нет. — Глаза под стеклами очков удивленно заморгали.

— Блять, Валера, по-хорошему, тебя грохнуть бы надо за твои подставы! ФСБшник гребанный!

— Харош ссориться! — гаркнул Егорыч и присосался к бутылке.

— Эй, хватит! — одновременно выкрикнули мы с Валерой.

— Хде ищчо фашисты клятые?! — вращая глазами заорал дед. — В атаку! За Сталина!

И пулей умчался наверх.

Валера нажал клавишу интеркома:

— Люсечка, выпусти, пожалуйста, Егорыча в лес. Ему нужно прогуляться.

— Охренеть, как тут у тебя все продумано… — сказал я, приложившись к бутылке и закурив. — Колись давай, что за игру ты ведешь?

Очкарик погрыз ноготь, налил в стаканчик и выпил дозу коньяка.

— Ну, Саня, понимаешь… я не могу…

— Задрал сиськи мять! — заорал я, схватив за грудки и от души встряхнув тщедушное тело. — Тут все из-за тебя головой рисковали! Я, Егорыч, Вован! Там наверху такая война развязалась, а ты сидишь, сука четырехглазая, в тепле, конину жрешь, да дрочишь на порнуху, блять! Залупа ты очкастая, а не офицер Федеральной Службы Безопасности!

— Саня…

— Пошел нахуй!

Схватив бутылку, я залпом влил в себя остатки. Валера, отпрянув, упал на стул, медленно снял очки. Тощие пальцы принялись тереть покрасневшие глаза.

— Ты прав, Саня… — Он поднял голову. — Никакой я ни офицер…

— Да! Ты — жалкий пиздаболишка! А еще выживальщик, называется!