Александр Шишковчук - Схрон. Дневник выживальщика. Книга 2

От этих мыслей стало совсем грустно. На помощь Валеры я даже не рассчитываю. Да и что он сделает один против целой деревни? Хотя, стоп! Надеюсь, очкарик догадается обратиться к Егорычу! Деда, наверняка, знают и уважают местные. Может, он с ними как-то договорится, с этими беспредельщиками? Шанс призрачный, почти невозможный, как осечка на моей тюнингованной Сайге, но он вселил надежду.

Между тем, снаружи стали доноситься звуки. Что происходит? Гомон людских голосов, выкрики. Неужели Вован пошел на прорыв? Или Валера привел помощь? Я напряженно вслушался, представляя, как десантура, словно Халк, разрывает цепи, крушит черепа и раскидывает во все стороны ошалевших бородачей. А очкарик на полной скорости врывается на снегоходе с перекошенным в боевом оскале лицом, выносит ворота и мчит по деревне, поливая врагов из автомата. Да, это было бы прикольно, хотя что-то я замечтался. На звуки боя это вовсе не похоже.

Какой-то щелчок и радостный ор толпы. Снова щелкнуло. А может, это казнь? Но щелчки раздаются с монотонной периодичностью. Я узнал этот звук из фильмов про гладиаторов. Походу, десантника наказывают кнутом. Надо отдать должное, стойкость Вована поражает. Я так и не услышал его воплей, хотя орать он умеет, будь здоров. Издевательства продолжались минут десять, или около того. Мои часы тоже отняли. Жаль нет плеера, поэтому просто заткнул уши, чтобы не слышать этих щелчков. Еще наслушаюсь, ведь следующий — я.

Загремел засов. Ну, вот и дождался. Ничего, если Вован смог, я тоже вытерплю эту боль. Дверь отворилась, на пороге замаячили кряжистые силуэты в тулупах и полушубках. От света заслезились глаза.

— Подымайся, сволош! — Небритый селянин направил на меня вертикалку.

Эх, уйти бы броском в сторону, перехватить ружье, да вышибить ему мозги. Но силы не спешат вернуться, поэтому не стал дергаться, а медленно поднялся.

— Руки за спину! — сурово гаркнул низенький дедок, приближаясь с пеньковой веревкой в руках.

Я повиновался. Запястья стянуло жестким канатом. Еще и на шею накинули петлю. Каждый, наверно, в своих фантазиях раскидывал противника направо и налево. Но в реальной жизни всегда немного иначе. Ничего, пусть только представится шанс, а я его не упущу.

Грубыми тычками меня выпихнули на улицу. Серая мгла ядерной зимы после полумрака тюремного сарая показалась ослепительным летним полднем. Вооруженные мужики снаружи молча глядят на меня, кто с усмешкой, кто равнодушно, а кто-то мрачно сверлит взглядом из-под кустистых бровей. За мужиками — дети, бабы… блин, я наверно, для них, как враг народа.

Повертел головой, оценивая обстановку. Мы в самом центре деревни, на небольшой площади. Дозорные на вышках с интересом наблюдают, облокотившись на перила. Не часто, поди, бывают подобные развлечения в этой общине.

— Чево пялишься? Пшел! — Меж лопаток ударил приклад. Чуть не свалился в истоптанный снег. Из толпы раздался смех. Я медленно обернулся. Вот гнида, я тебе это припомню…

Над головами людей возвышается деревянный столб с накинутой цепью. Когда толпа расступилась, моему взору открылась страшная картина. Вован на коленях. Покрытые десантными наколками руки вздернуты кверху, голова безжизненно висит, шкуры и тельняшка валяются рядом, а мощная спина испещрена кровавыми полосами, от которых валит густой пар. Бля, жив ли он вообще? Я судорожно вздохнул.

— Шо, поджилки трясуцца, разбойник? — засмеялся позади конвойный. — И ты Федотова кнута отведаш, не сумневайси! Но попозжа! Ступай, давай, председатель поговорить хотит.

У любой прочности есть предел. Сколько минут вы продержитесь под изощренными пытками жестокого врага? А кто-то бы обделался от одного вида «инструментария». Я не знаю, где находится мой предел, на какой отметке. Знаю только одно наверняка — моя стальная воля не даст ни единого шанса этим уродам получить координаты Схрона. Первое правило выживальщика. Лучше умереть, чем проболтаться.

Такие мысли крутились в голове, пока меня вели к массивному деревянному строению, к настоящему терему. На высоком крыльце двое часовых с берданками. Тоже с раскидистыми бородами.

У них это что, корпоративный стиль?

Открылись толстые двери. Один секьюрити презрительно сплюнул, другой, с рыжей бородой, проводил полным ненависти взглядом. Опять прилетело по лопаткам. Козлы вонючие…

Миновав полутемные лабающие проквашенной капустой сени, оказались в просторной, но прокуренной зале. На стенах — головы медведей, кабанов, лосей, волков и даже рыси. Между чучел висят самые разнообразные стволы, среди которых без труда узнал свою Сайгу и Валерин Вепрь.

Были б свободны руки, непременно бы попытался до них добраться.

Дым слоями парит вокруг единственной электрической лампы, освещающей огромный стол, уставленный мясными блюдами и графинами с бухлом.

Мой пустой желудок завистливо заурчал.

За столом восседает целая братия бородачей. А под столом снуют лохматые псы, выпрашивая косточки.

— Евстигней Карлович, привели вот энтого стрелка засратого, как вы и велели! — отчитался ублюдок-конвоир.

— Молодец, Деревяшка, проходи уж за стол, — велел, видимо, тот самый председатель. — А вы двое, держите этого героя на прицеле!

Два мужика встали справа и слева в нескольких шагах, направив ружья. Интересно, если сделаю стремительный, как у мангуста, рывок с линии огня, они шарахнут друг в друга? Я постарался успокоиться.

Главное, сейчас не наделать глупостей. Раз не пытают и не убивают, значит, им что-то нужно.

Пару минут председатель, грузный старик с залысинами, укутанный в бобровую шубу, изучающе глядел на меня. В отличие от остальных, у него нет бороды. Так что моя глупая мысль насчет корпоративного стиля не нашла подтверждения.

— Как звать, кто таков, откуда? — спросил, наконец.

— Меня зовут Парамон, — Я решил, на всякий случай, не выдавать свое подлинное имя. — Сам я не местный. Путешественник. Турист из Питера.

— Турист значит… — медленно произнес старикан, крутя в узловатых пальцах вилку.

— Брешет сволочуга! — с набитым ртом заржал Деревяшка. — Из одной банды оне с тем ВДВшником!

Я решил выдать порцию правды:

— Ну, вообще-то, не простой турист, конечно. Когда начались предпосылки к войне, я сразу понял, к чему это приведет. Давно готовился. Собрал вещички, прыгнул в машину и на севера. Много пришлось скитаться, машина сломалась, иду пешком… ищу хороших людей, к кому прибиться. В одиночку выживать не вариант, — вдохновенно зачесал я, сделав максимально честные глаза.

— Выживать, значит… — Председатель, не мигая, уставился на меня.

— Ну да, — пожал плечами, насколько позволяют веревки. — Я ж выживальщик!