Александр Шишковчук - Схрон. Дневник выживальщика. Книга 2

Нас конвоировали обратно в барак, когда со стороны внешних ворот послышались возбужденные возгласы. Одна из групп бородачей возвращается с вылазки, понял я. Они со смехом толкают перед собой связанного человека с мешком на голове. И что-то подсказывает, что они поймали камрада ФСБшника! Черт… конечно, теперь нам будет веселее в заточении, но очкарик полный лопух. Точно ведь проболтается о наших тайных бункерах и их местонахождении!

Меня грубо впихнули в камеру, не дав разглядеть пленника подробней. За спиной захлопнулась дверь. За перегородкой справа выматерился Вован — видать, тоже досталось прикладом. Заскрипела дверь в пустующую каморку слева.

— Будь, как дома, ублюдок! — услышал я смех Деревяшки.

Последовали звуки ударов. Заглянув через окошко в соседнюю камеру, я увидел, как развязывают бедолагу и снимают мешок с головы.

Судьба любит поиграть с нами в свои извращенные игры. Вот и теперь, я не знаю, плакать мне или смеяться? Мой новый сосед, такой же гость этой гостеприимной деревушки, стот на коленях, подслеповато щурясь в полумраке, и растирает развязанные руки. В изодранной дубленке, грязной шапке модели «петушок» и с небритой физиономией он похож на бездомного забулдыгу. Впрочем, после БП все, кто не озаботился подготовкой к выживанию, напоминают бомжей. Охранники, хлопнув дверью, удалились.

— Ну, здравствуй, Юра Харитонов, — тихо произнес я.

— Санек?! — воскликнул бывший герой арены.

— Тише, блин! Не стоит им знать, что мы знакомы.

— Что ты здесь делаешь?

— Это я у тебя спросить хотел, вражина.

Юрик помотал головой, будто прогоняя неприятные воспоминания.

— Все поменялось с тех пор… все поменялось… не стоит ворошить прошлое. Я стал другим человеком без своей Зюзечки… — грустно вздохнул он.

— Не стоило тогда преследовать нас.

— Да… я тогда потерял большую часть отряда. Кто выжил, разбежались по лесу или вернулись в Кандалакшу. Не знаю…

— А ты, значит, не вернулся.

— А что мне там делать после такого провала? Без жабы на Арене я не продержусь и пяти минут.

Я только хмыкнул. Мне совсем не жаль этого прислужника пендосов.

Юрец продолжил:

— Я ведь запомнил твои слова, Саня. Ты советовал уйти в тайгу, построить дом… я понял, что это мой шанс начать жизнь заново! Я нашел старую охотничью избушку. Хочу вот завести животных… я ведь люблю зверей, Саня!

— Ну, так и занимался бы животноводством! Зачем ты мне это рассказываешь?

— Я знал про эту деревню, они подчиняются Полковнику. Слышал, что местный Председатель редкостная тварь…

— Это точно, — хмыкнул я. — Был уже на допросе?

— Еще нет, — вздохнул Юрик. — Они хотели грохнуть меня на месте за то, что ловил рыбу на их озере. Рассказал, кто я такой. Что я — правая рука Полковника! Меня знает вся Кандалакша! Но эти разбойники только насмехались надо мной, избили меня! Саня, скажи им, кто я, пожалуйста! Пусть меня отпустят!

Тут я призадумался. А ведь Юрик действительно может помочь…

— Через несколько дней сюда приедут пендосы, — сказал я.

— О, да!

— Братка! С кем ты там, хуле, шепчешься? — Загремел цепями из своей камеры десантура. — Знакомы чтоль?

— Погоди, Вован! Не шуми, позже все расскажу!

— Ладно, епта. Не знал, что у тя секреты какие-то ебаные есть, — проворчал ВДВшник, но, слава богу, заткнулся.

— Кто это? — осторожно спросил Юрик.

— Вовчик, друган мой, — небрежно ответил я, не став рассказывать, что геноцид пендосов на лесной дороге, его рук дело. — Короче слушай, когда прибудут амеры, ты вытащишь нас отсюда. А сам вали куда хочешь, хоть в лес, хоть в Кандалакшу, идет?

— Конечно, Саня! Люди Полковника узнают и спасут меня! Договорились!

Но я не был бы выживальщиком, если б на сто процентов доверился этому типку. А что если он обманет? Или привезет нас прямиком в руки проклятой пендосни? Нужно как-то подстраховаться, и я, кажется, знаю, что послужит гарантией.

— Если поможешь сбежать, Юра, верну тебе твою жабу, — понизив голос, сказал я.

— Что??? Зюзя жива?! — осунувшееся лицо Юрца озарилось истинным счастьем.

— Да! Тихо ты, не ори!

— Думал, она погибла. Что ее затоптали на Арене… где Зюзечка? Она у тебя? Покажи мне ее, пожалуйста!

— Заебали, блять! — рыкнул Вован. — Дайте поспать, нахой!

Я продолжил шепотом:

— Она не здесь, конечно. У меня в… короче, дома у меня. Так и быть, верну, если посодействуешь освобождению из этого свинарника.

— Договорились, — повторил Юрик.

Мы пожали друг другу руки через окошко. Показалось, или в его глазах блеснули слезы?

Следующий день начался, с того, что меня опять куда-то повели. Одного. Деревяшка, командовавший конвоем, постоянно держась за голову, мычит. Перебухал, похоже, гнида. Но ладно хоть не лезет со своими дурными шуточками. Иначе, я бы не сдержался, и на одного любимого племянника у Председателя стало бы меньше.

Пришли к новенькой свежей избе. Повсюду стучат молотки и весело повизгивают пилы. А на крыльце сам Евстигней Карлович в рабочем фартуке приколачивает доски.

— Ну, как тебе, Парамон? Нравится домишко? Тьфу ты… все забываю, что ты Саня! Оставьте нас, — велел он.

Охранники отошли на несколько метров. Деревяшка присел на бревно и, зачерпнув горсть снега, приложил ко лбу. Я усмехнулся про себя. Такие уроды должны страдать.

— Так что, скажешь, мил человек?

Я повернулся к председателю и сделал восхищенное лицо:

— Отличный коттедж!

— Для тебя, хлопец, стараемся всей деревней. Для тебя! — Он взял из коробки гвоздь-сотку и одним ударом вогнал в доску. — Вишь, аж сам тружусь! Люблю я дело плотницкое. Если б не заботы, да хлопоты, только бы деревом и занимался.

Председатель любовно погладил плотно пригнанную доску крыльца и взялся за следующую.

— Ну, так чегой надумал-то ты? Будешь служить верой и правдой?

— Всю ночь не спал, думал, конечно, — соврал я. — Выбор-то у меня не велик… а ваше предложение просто шикарное. Согласен! Когда приступать к своим обязанностям?

— Ишь какой шустрый, — усмехнулся Евстигней Карлович. — Со временем… со временем приобщим к делу. Не спеши, а то успеешь, как говориться, хы-хы-хы… Ты скажи-ка мне лучше вот что… В Кандалакше бывать доводилось?

— Ну… — Блин, к чему этот вопрос? Что ему ответить?

Председатель пристально смотрел на меня, ожидая ответ.

— Бывал, — сказал, наконец, я. Всей правды говорить не буду, но и ложь он сразу просечет.

— После? — Я понял по интонации, что он имеет ввиду БП.

— Да.

— Значит, и на играх бывал? Ну, на Арене Жести?

— А как же! Конечно! Два раза даже. А почему вы спрашиваете?

— Да так… да так… эй, Деревяшка, — крикнул он, — позови-ка нам того хлопчика, что вчера поймали наши ребятушки!