Коллектив авторов - V-Wars. Вампирские войны [сборник litres]

Неужели от этого зелья вкус не портится?

Томпсон наблюдал за Пигалицей, как она наливала кружку для Бобби. У них была кофеварка капельного типа. Пигалица посмотрела на Томпсона и неожиданно вылила остатки кофе в раковину, поставила кофейник, принесла кружку Бобби и выскочила из комнаты.

Парадная дверь открылась, и Уокер, Страш и Бугай вошли в дом. Уокер сел, Страш взял полупустой пакет булочек с корицей и положил на стол.

– У нас с тарелок едят, – подчеркнул Бобби и огляделся. – Куда она ускакала?

Уокер подхватил стопку бумажных тарелок и принес их к столу. Томпсон заметил, как он бросил взгляд на кружку брата.

– Скажи ей, чтоб шла сюда и еще заварила, – приказал Бобби брату.

Похоже, эти байкеры не такие уж продвинутые в смысле женской эмансипации.

Уокер исчез в коридоре и через минуту вернулся с Пигалицей. Она послушно приготовила еще одну порцию. В кофеварку вставлялся фильтр, потом насыпался молотый кофе из темно-зеленого пакета.

– Сегодня рейд по городу, – утирая пот со лба, объявил Бобби.

Сидящие за столом оцепенели от ужаса. В городе рейдов еще не устраивали.

– Гражданские наверняка перепугаются до смерти. Небось, решат, что отсюда лучше валить. Но мы-то за городом бывали, видели, что там творится.

«Ах, ты черт», – подумал Томпсон, и ему показалось, что «братья-дружинники» того же мнения.

Пигалица поставила на стол четыре кружки дымящегося кофе, потом вытащила из контейнера использованный фильтр и выбросила его в белое пластиковое мусорное ведро под раковиной.

Томпсон жевал булочку с корицей. Страш и Бугай пили кофе. Уокер поднес кружку к губам, но пить не стал.

– Ух ты, горячий, – заметил он. Потом сказал: – Бобби, может, им показать, что творится в пустыне.

Бобби потянулся через стол и стукнул брата по лбу. Как, наверное, делал в детстве. Уокер и глазом не моргнул. Небось, привык уже за столько лет.

Пигалица открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Уокер украдкой взглянул на нее, и она промолчала.

– Почему мы стали патрулировать границу, а? – спросил Бобби Уокера. – Почему мы рискуем жизнью, прочесывая проклятую пустыню изо дня в день? Ради свободы Америки!

– В точку, Бобби! – сказал Страшила, сделав большой глоток кофе.

– Это наша страна, наш город, наш народ! – орал Бобби, брызжа слюнями. – И хрена лысого мы их отдадим каким-то вампирам!

– В каком-то извращенном смысле он тоже патриот, – две недели спустя сказал отец Патрик, когда они около полуночи встретились с Томпсоном в церкви. Преподобный сидел на краю кафедры, потягивая пиво.

– Отморозки почти все такие, – заметил Томпсон, прихлебывая пиво, которым его угостил священник.

Сегодня вечером дежурить выпало Томпсону. Прошлой ночью была очередь Бобби, он принял жителя Сонрисы по имени Хоакин Мендес за вампира и прикончил одной пулей в затылок. Страшила и Бугай, упоротые до зеленых чертей, оплевав и отпинав труп, понеслись дальше – искать, к кому бы еще придраться. Уокер добился своего. Звериная натура байкеров проявилась во всей красе, и стало ясно, что еще немного, и Уокер сможет спокойно свалить из Сонрисы ко всем чертям. Единственный вопрос, возьмет ли он с собой Пигалицу.

Томпсон пришел в церковь, чтобы помочь отцу Патрику похоронить Мендеса.

– Так вот, я тут проделал кое-какие анализы с помощью набора реактивов, – рассказал ему отец Патрик. Святой отец признался, что сам иногда баловался торговлей наркотой, но Томпсон догадался, что тот врет. Либо же отец Психоделик в недавнем или давнем прошлом промышлял по-крупному, или сам занимался производством в качестве приработка. Как бы там ни было, священник предложил проверить образцы кофе, которые Томпсон добыл из мусорного бачка Бобби.

– Она точно добавляет смесь в кофе, – сказал отец Патрик, достав бумажный пакет, который положил на стол. Томпсон заглянул в него. Это были остатки кофейной гущи.

– Уокер знает, что я не прикасался к кофе, – сообщил Томпсон. – Он тоже.

– А теперь гвоздь сегодняшней программы, – объявил отец Патрик.

Томпсон решил, что он говорит о похоронах. Но поднявшись с кафедры, отец Патрик помрачнел и проводил Томпсона из церкви в небольшой садовый сарайчик для рассады, где на деревянном столе лежал смуглый, темноволосый Мендес в синих джинсах и синей футболке. Остекленевшие глаза были полуоткрыты.

Заметив у него на шее две свежие здоровенные дыры, Томпсон тяжело вздохнул. Тут отец Патрик взял мертвеца за левую руку и осторожно развернул. На ней были вырваны клочья мяса. Недавно. Охваченный дурным предчувствием, Томпсон наклонился, чтобы получше разглядеть раны, и увидел следы зубов.

– Разве вампиры едят человечину? А не вурдалаки?

– Или зомби? – спросил отец Патрик. – Лютер Суонн ничего не говорил о плотоядных вампирах.

Томпсон выдохнул:

– Когда это случилось?

– Недавно, как раз сегодня, – ответил отец Патрик.

– Господи, вы думаете сюда приходил один из банды? Сделал это под кайфом?

Отец Патрик мрачно усмехнулся.

– Чего мне думать? Я знаю.

Томпсон опешил от удивления, когда отец Патрик выудил ноутбук откуда-то рядом с трупом, открыл крышку и включил. Пока ноутбук загружался, он пояснил:

– Это не церковное имущество, я его с собой привез. Когда обстановка накалилась, я заказал по почте пару видеокамер. С них изображение передается на ноутбук. Я сохранил несколько интересных эпизодов.

Пока Томпсон размышлял, после какого же происшествия среди творящегося беспредела священник решился на установку видеонаблюдения, отец Патрик нажал кнопку воспроизведения, и на экране появилось зернистое изображение.

– Жаль, что не очень четко, – заметил отец Патрик.

Но изображение было достаточно ясным.

В таком деле ошибиться было нельзя. Томпсон мысленно крутанул воображаемую рулетку, прикинул варианты и направился к дому Бобби. Байкеров не было, они, наверное, убивали невинных людей, что Томпсону было на руку. Не убийства, конечно, а отсутствие парней.

У него за плечами имелся многолетний опыт выслеживания преступников, так что в комнату Пигалицы он прокрался без малейшего шороха. К его удивлению, ночник в виде светящегося креста был включен, тускло освещая пустую кровать.

Черт.

Он планировал разговор по душам, но Анхела исчезла. Он решил было поискать пропавшие запасы трав ее матери, но беспокойство из-за исчезновения девчонки пересилило. Он попятился и вышел так же тихо, как и вошел. Только он притворил дверь, как открылась дверь комнаты Мануэля.

Deja vu.

Мальчишка был весь в слезах, а при виде Томпсона разрыдался еще пуще.

– Эй, – окликнул его Томпсон, взяв за плечо и присев на корточки. У него возникло дурное предчувствие. – Эй, Мэнни, что случилось?