Коллектив авторов - V-Wars. Вампирские войны [сборник litres]

Костин настоял, что проводит ее до машины, которую она припарковала на маленькой улочке, и по пути она смотрела на оранжевую луну между зданиями.

Он же, казалось, ничего не замечал, но к тому времени он напробовался разного пива и слегка покачивался, шагая рядом с ней. Конечно, он был не настолько пьян, чтобы она его поддерживала, но еще не вечер.

– Я больше беспокоюсь о том, чтобы ты не заблудился по пути назад в клуб, – сказала она, когда он открыл дверцу и ждал, пока она сядет в машину.

Он засмеялся и стал бить себя в грудь, как Кинг Конг.

– Мне ничто не грозит, кроме любви!

Он собирался еще что-то сказать, но она прижала палец к его губам, а потом заменила его своими. Когда она отстранилась, он сказал:

– Поезжайте домой и выспитесь хорошенько, юная леди, потому что завтра я намерен восхищать вас снова.

Потом наклонился к ней, поцеловал и закрыл дверь. Он стоял на холоде, дыхание было заметно в воздухе, пока она не завела машину и не нажала на газ. В зеркале она видела, как он яростно махал ей вслед, пока машина не завернула за угол. Тогда она решила, что безумно его любит.

Университет находился на другом конце города. Она ехала по бульвару Николае Балеску и наконец хорошенько рассмотрела огромную луну. В зябкой машине лунный свет казался теплым.

Университет был совершенно безлюден. Она припарковалась почти на тротуаре перед Старым зданием. Университет Бухареста отличался тем, что не имел единого кампуса. Его корпуса были разбросаны по всему городу. Вокруг никого не было, и она пошла прямо к главному офису.

Ее небольшой почтовый ящик был переполнен, на самом деле даже захламлен. Журналы, уведомления о давно прошедших событиях, вроде Рождественской вечеринки, книги, которые она заказывала – все впихивали в почтовый ящик с ее именем. Переполненная корзина – тоже с ее именем – стояла на столе под ящиком. Руксана рассортировала большую часть почты, отбросив откровенный хлам. Остальное она положила в сумку, чтобы прочитать повнимательнее дома.

Снаружи луна освещала ей дорогу по тротуару, словно прожектор. Она видела, как пар от дыхания блестел при лунном свете. Увидев луну так близко, ей захотелось купить телескоп и поставить на балконе, чтобы они с дедом могли наблюдать планеты и звезды. Она вдруг поняла, что они не увидят многого – не то, что в Антарктиде, где на небе светилась огромная россыпь звезд. Земля покрылась морозной коркой. Она никого вокруг не видела, в такой холод никто не высовывал носа на улицу. Даже влюбленные. С этими мыслями она села в машину и завела мотор, представив себя и Костина голыми на снегу. Ну почему это так заводит?

Дверь машины вдруг открылась. Прежде, чем она повернулась, ей заехали в щеку кулаком. Упав на переднее сиденье, она сбросила сумку, и ее содержимое рассыпалось по полу. Рычаг переключения передач вонзился ей в живот, у нее из глаз посыпались искры. Мысли путались – что происходит? Кто-то схватил ее, перевернул на спину… Чьи-то пальцы были на бедрах, под брюками, трусиками, стаскивали их с нее. Тут до нее наконец дошло, и она начала брыкаться и пыталась пнуть насильника. Потом она услышала, как ее туфля стукнулась об асфальт, как кто-то пыхтит над ней. Потом он навалился на нее, прижавшись вонючим ртом к губам. Она слышала, как бежит по жилам его кровь.

В машине с треском сверкнула молния. Она осветила грязное лицо насильника, вытаращенные глаза, слюнявый рот. Но почти сразу же его лицо перекосилось от ужаса. Коготь подцепил уголок его рта и разрезал до ушей. Вопли насильника сотрясли все окна в округе. Еще вспышка, и Руксана стоит снаружи, а он пытается уползти прочь. Сердце ее громко стучало, разгоняя кровь по жилам. Руксана подняла голову, увидела красную луну и провалилась в черноту.

Вокруг мигали синие огни. Руксана задыхалась, повернула голову и выплюнула жидкость изо рта. Вкус был ужасный. Она почувствовала чью-то руку и подсознательно начала сопротивляться, брыкаясь. Потом поняла, что это был молодой полицейский, который повторял:

– Тихо, тихо, не двигайтесь.

Она прекратила дергаться. Что это было?

Руксана растянулась на водительском кресле, обнаженная ниже пояса. Пальто куда-то пропало, блузка была разорвана в клочья. Она прикрылась рукой и укоризненно посмотрела на полицейского, но он уже протягивал ей свое пальто. Схватив его, она прикрыла колени. Мигалки были на трех разных машинах и скорой, и она сейчас поняла, что в темноте за дверцей машины полицейских было гораздо больше.

– На вас напали, – объяснил полицейский, вновь привлекая ее внимание. – Вы что-нибудь помните?

Она моргнула и попыталась собрать обрывки воспоминаний воедино.

– Наверное, он поджидал меня, наблюдал.

– Вы здесь преподаете?

– Он меня ударил.

Она коснулась щеки. Больно. Чувствовалось, что она распухла. Потом взглянула на руку, испачканную кровью, и, уставившись на нее, автоматически добавила:

– Я в отпуске.

Подъехала еще одна машина и с визгом остановилась. Офицер оглянулся и поспешил к ней.

– Туфли, где мои туфли? – спросила она, но он ее уже не слышал. Руксана осторожно сползла с сиденья, пока ее голые ноги не коснулись холодного тротуара. Она обернула вокруг себя пальто и встала. Теперь она увидела то, что рассматривали другие полицейские: расчлененное тело, от внутренностей которого все еще поднимался пар. Под запекшейся кровью оно так мало походило на человека, что она даже не отреагировала – словно смотрела фильм, и события происходили как бы без нее.

– Так, – сказал один из инспекторов, который только что прибыл, – мисс, не надо двигаться. Мы пока не знаем, есть ли у вас какие-то повреждения.

– Я ищу туфли.

Инспектор, похоже, примчался сюда не побрившись и не причесав свои жидкие волосы. Он назвал свое имя, но она сразу же забыла его, даже если расслышала. В памяти осталось лишь звание – старший инспектор. Он внимательно посмотрел на нее, потом подошел ближе и сказал:

– Я найду туфли. Оставайтесь в машине.

Она кивнула и снова уселась. Инспектор повернулся к молодому офицеру и объяснил:

– У нее шок. Поищите ее туфли. Если они не рядом с тем ублюдком, дайте их ей.

Туфли нашлись под машиной, но были все в крови.

В больницу ее внесли на носилках, хотя она говорила, что это лишнее. По дороге медсестра задавала ей вопросы, она отвечала. Ответы она тут же забывала. В какой-то момент она вспомнила:

– Ой, надо вернуть полицейскому пальто.

Потом поняла, что лежит под одеялом, а пальто исчезло. Туфель тоже не было, ни на ногах, ни рядом.

В больнице ее тщательно обследовали, взяв образцы и анализы, извинившись за эту необходимую процедуру. Всех, кто заходил к ней в палату, удивляло то, что у нее не было никаких поверхностных ран, кроме синяка и царапин. Когда установили, что у нее нет кровотечений или ранений, помимо сотрясения, ей разрешили принять душ. С нее стекала рекой розовая вода и омывала ее ноги, и она начала понимать, почему они удивлены и растеряны.