Дмитрий Силлов - Закон бандита [litres]

До следующего удара, который я могу и не пережить…

Но вместо него сбоку от меня раздался грохот. Автоматная очередь, раздавшаяся рядом в закрытом помещении, – это как дать двумя маленькими молотками по барабанным перепонкам. Не критично, но очень мерзко. Рефлекторно замираешь на полмгновения, оценивая ситуацию и соображая, что делать. Вполне достаточное время, кстати, чтобы увидеть, как пули бьют в тело антропоморфной твари, вышибая из него синие брызги, совершенно не похожие на человеческую кровь.

Это Нок не растерялся, среагировал. И тем самым подарил мне еще полсекунды для того, чтобы выдернуть из ножен мою «Бритву». Орудие для пробивания порталов между мирами – и оружие последнего шанса, когда больше ничего не остается, как с ножом в руке броситься на тварь, которую пули могут притормозить ненадолго, но не убить…

Я не знаю, что сделала та синяя аномалия с телом Бокореза, но от человека в том теле осталось мало. Я бежал и словно в замедленном фильме видел, как с рук бандита кусками отваливается кожа, обнажая студенистую синюю плоть, внутри которой обеспокоенно метались огоньки, изменяя ее на глазах. Руки Бокореза стремительно удлинялись, становились тоньше, превращаясь в некое подобие гибких мечей, эдаких обоюдоострых хлыстов. Эти руки-щупальца взметнулись вверх. Мгновение – и страшный двойной удар рассечет меня на несколько кусков кровоточащего мяса…

Но мгновения у Бокореза не было. Потому что я прыгнул вперед, прямо под взлетевшие вверх синие хлысты, вытянув вперед руку с ножом как можно дальше.

Мы с Бокорезом ударили почти одновременно, но все-таки я – на четверть мгновения раньше. Туда, куда метил, – под левое ухо. И сразу, уже падая, резанул ножом вбок что было сил.

И не зря.

Моя «Бритва» пространство между мирами взреза́ла легко, словно масло. А тут я почувствовал неслабое сопротивление, словно толстую резину полосовал. Чуть запястье себе не вывернул, но все же движение завершил до конца.

Бокорез жутко захрипел. Попытался схватиться своими острыми щупальцами за горло, но сам запутался в них. А из рассеченной шеи бандита уже потоком хлестала синева, стремительно теряя цвет и превращаясь в лужу черной жижи, пузырящейся на бетоне.

Я же после своей атаки стремительно ушел влево… и понял, что стою один против целого взвода вооруженных членов группировки, держащих меня на прицеле.

Но на меня они, конечно, зря отвлеклись, потому что в следующую секунду по ним замолотили сразу два автомата – Нок с Соколом времени не теряли.

Кстати, в помещении против плотно стоящей группы людей автоматы Калашникова – штука страшная. Особенно если пули в патронах доработаны вопреки Гаагской конвенции.

Я и не предполагал, что Нок умеет так стрелять – на стрессе да почти с бедра далеко не каждый сможет попасть в голову человека с десяти метров. А этот парень именно по головам очередью хлестнул, расколов при этом три черепа, из которых, словно из гнилых арбузов, на остальных плеснуло содержимым черепных коробок. И потом обратно стволом повел, отчего на теле еще нескольких бандитов моментально вскрылись багровые вулканы.

Сокол тоже не зевала, молотя из своего АК. И двух секунд не прошло, как половина команды Катара отправилась в Край Вечной войны. Еще бы столько же, и вот она, победа…

Но Катар был опытным бойцом и сориентировался мгновенно. Прям как стоял, так и рухнул ничком, грудью в бетон, при этом в падении успев дать короткую очередь. И мне не надо было оборачиваться, чтобы понять: все. Нок погиб. Потому что вся очередь Катара улетела в него…

Когда счет идет даже не на секунды, а на доли мгновений, сознание оказывается в роли зрителя, но никак не руководителя. Вроде и осознаешь все происходящее, но словно наблюдая со стороны, как действует твое тело, которое само знает, что ему делать. Попахивает шизой, раздвоением личности – но не пофиг ли, если это странное состояние в который раз уже спасает тебе жизнь? А так-то все мы здесь, в Зоне, сумасшедшие, отбитые на всю голову. Потому что нормальные сюда не лезут, а спокойно живут себе на Большой земле, получая свою дозу экстрима от компьютерных игр и чтения боевой фантастики. А мы… Мы – сталкеры, которые живут в реальности, так похожей на кошмарную книгу, написанную нашей кровью на теле Зоны…

Ну, уже понятно, что если мне такая вот разновсякая философия в голову лезет, это значит, что я в бешеном ритме пытаюсь спасти свою жизнь. Потому что, грохнувшись на бетонный пол, Катар автомат из рук не выпустил, а довернул ствол в мою сторону и выпустил остаток магазина туда, где я только что стоял. Я же уже летел, вновь распластавшись в прыжке, над его очередью, чувствуя, как горячие пули рвут камуфляж на моей груди, обжигая кожу…

Но поднять ствол чуть выше Катар не успел – я рухнул на него. Однако резануть «Бритвой» по шее бандита не смог – тот в последнюю секунду вертанулся ужом, ударив горячим стволом автомата по моей руке.

Ловкий, паскуда! Нож-то я удержал, но толку от этого было мало. Катар вскочил на ноги, отпрыгнул назад, отщелкнул пустой магазин, бросил его на пол, потянулся за полным…

И в этот момент в стену гаража, что была позади Катара, долбануло. Страшно, словно некий великан с размаху шарахнул по ней гигантской кувалдой.

Стальная стена мгновенно порвалась, словно была сделана из бумаги. Из разрыва полыхнуло огнем. Струя неистового пламени шарахнула в борт БРДМ-2РХБ, которая вздрогнула, словно живое существо, получившее смертельную рану. И ежу понятно, что произошло: кто-то снаружи выстрелил в стену бандитской крепости из гранатомета, и струя огня, прорвавшая сталь, это не что иное, как кумулятивная струя. Разрыв в стене был, понятное дело, небольшой, но чуйка мне подсказывала, что это только начало.

Бандиты, которых Нок и Сокол так ловко прочесали очередями, героев из себя строить не стали. Те, кто остался в живых, сразу же ринулись кто куда, ища укрытие. А сейчас они и подавно ломанулись из гаража по понятной причине – если кто-то снаружи так нахально развлекается стрельбой из РПГ, это значит, что пулеметчики крепости уже подавлены и сейчас здесь начнется настоящее веселье.

Катар, не будь дурак, рванул из гаража быстрее всех. И, ктулху меня побери, я бы догнал этого урода и вытряс из его карманов драгоценные для меня гильзы, за которыми я, собственно, сюда и пришел…

Но тут мой взгляд упал на Захарова и Индуса, которые едва держались на ногах.

И на Сокола…

Девушка лежала на полу, держась за живот окровавленными пальцами, а Нок, наплевав на происходящее вокруг, разматывал свежий бинт.

Так вот оно что… Очередь Катара предназначалась Ноку, но Сокол закрыла парня собой, и вся порция раскаленного свинца досталась ей. Однако она была еще жива, и я не мог вот так бросить раненого человека, который несколько мгновений назад спас мне жизнь.