Юрий Мори - Метро 2035: Эмбрион. Слияние [litres]

– Я тебе что – Рагнар? – сухо спросил напарник. – Что-то было, а что… Одни боги знают. Шутка Локи, не иначе. Мистика и волшебство.

– Хера себе – шутка! Ты трупы видел? Как изнутри разорвало.

– Все, молчи! – Старший и сам не знал причин недавней катастрофы, но старался не думать. Послали же боги напарника, едри его мать.

Самим викингам и части рабов повезло находиться в убежище. Ослабленная расстоянием волна излучения, запущенная Катом, их не задела. Здесь, на расстоянии от Гнезда, погибли только те, кому не повезло оказаться на открытом месте. Даже стены спасли, не говоря уже о подземных норах.

– Свиньи не все погибли, – наконец подытожил старший. – И рабов хватит. Было и было, мало ли дряни после Черного Дня уже случалось.

– Это да… – вздохнул шепелявый. – И этот черт лохматый приблудился. Странные времена настают! Воистину Рагнарек близок!

– Черта не трожь. Его сам великий ярл чествует, велел не задевать. К тому же он и раньше приходил. Поживет здесь и уйдет.

– Заденешь его, ага. Задолбался уже патроны отдавать. А потом иди, доказывай оружейникам, что не пропил где-нибудь на «проспекте».

– Что ж ты такой занудный, Бьорнд, все тебе не так. Сиди, смотри, вдруг враги!

Он целиком и полностью был прав, этот пузатый викинг: и не вдруг, а именно враги. Если бы Кат умел теперь смеяться, он бы не преминул заржать – для взгляда из Великой Сферы все эти детские хитрости – схроны, секреты, засады – выглядели забавно.

Он видел их всех. И викингов, и рабов. Вплоть до последней свиньи, мирно спавшей в сарае возле здания бывшего агроуниверситета. Вообще всех.

Жаль только, что сражаться, не выходя из ноосферы, сложно. Человеческое сознание не выдерживало раздвоения, страдали скорость и координация. Но и так нормально – нырнул вверх, оценил позиции врага, да и вперед. Стрелять не стоило, в ночной тишине могли услышать в Нифльхейме. Или на соседнем посту. А это – лишние сложности.

Потому Кат выступил вперед, оторвавшись от передовой группы, в тени соседнего дома обходя коттедж с засадой. С другой стороны, так же беззвучно и уверенно шел один из молодых питомцев. На позицию они вышли одновременно, молча поделили цели и бросили ножи – каждый со своей точки.

Зимние накидки на комбинезонах – тоже в изобилии нашлись на складе – делали обоих питомцев сущими привидениями.

Если бы ножи бросал обычный человек, пусть и мастер, то на месте молодого порча он бы попал так же – вбив остатки зубов зевнувшему было у окна шепелявому. А вот чтобы повторить действие Ката, понадобился бы, например, арбалет. И прибор ночного видения с тепловизором. Клинок пробил двойной слой шифера на покатой крыше мансарды и вошел в шею викинга, который спрятался так удачно, что не был виден с улицы. Ниоткуда. Но смерть его была столь же быстрой. Из руки уже покойника на пол, негромко брякнув, упала ракетница, так и не подавшая сигнал бедствия.

– Готовы, – подумал Кат. – Как на соседнем посту?

– Порядок. Двое.

Прими их всех Вальхалла. Или куда они там попадают после своей собачьей жизни.

Дорога на Нифльхейм была открыта. Кат мысленно связался с еще тремя группами – везде все в порядке. Даже ножи прибрали обратно, нечего раскидываться хорошими инструментами. Ему, кстати, напарник тоже принес клинок, сбегав наверх в мансарду и произведя заодно короткий обыск. Автоматы у викингов старые, ножи из своей кузницы дерьмо, а больше ничего полезного. Хотя нет, патроны и ракетницу вот прихватил. Кат сунул ее в один из объемистых карманов: склады складами, а сталкерский инстинкт собирать разные полезности остался при нем навсегда.

Позавчера мне повезло. Не в моем положении – да и возрасте – говорить о везении, но это так. Я не силен в технике и технологиях, раньше мне это было не нужно – нажал и работает, а теперь тем более ни к чему. Оружием я не пользуюсь, оно меня пугает и отвращает спрятанным внутри злом, а устройства не сложнее керосиновой лампы и так понимаю с ходу.

Против города и его жителей применили какое-то оружие. Бог весть, где оно валялось двадцать два года, да и к чему выжигать и так мертвые улицы. Не знаю. Я вообще мало что знаю об этом мире, шесть с половиной десятков лет не дали познать даже себя, что говорить об окружающем.

Наверное, потребуется вечность.

Господь даст, она у меня будет, а нет – так нет. Я не боюсь смерти. Не боюсь людей. И уж конечно не боюсь оружия, каким бы оно ни было. Мне поздно бояться, в этом моя сила. Но мне не нужна сила, я – Дервиш. Мне нужна правда, которой нет.

В конце концов, самое страшное для человека – он сам.

Войско порчей, выведенное к владениям викингов, составило почти триста пятьдесят особей. Быстрых, ловких, связанных нейросетью в армаду разумных муравьев с единой волей и одной целью.

Еще полсотни осталось в Гнезде, под мысленным руководством Ираиды разбирая и сортируя склады. Судя по явной избыточности вещей, запасов и оружия, лабораторию на всякий случай использовали под военное хранилище. Совершенно секретное и теперь ставшее реальной угрозой Базе. Жаль, оружие только стрелковое, но нельзя получить все и сразу.

– Действуем по плану, – скомандовал Кат. – Рабские бараки не трогаем. Мастерские постарайтесь не сжечь, там масса интересного. А самих викингов… Кто сдастся – проверяйте на пригодность в питомцы. Остальных в расход. Рагнара и помощников живыми не брать, это мое личное предложение.

– Одобряю, – издалека откликнулась Ираида. – Казнить на месте.

– У меня с этим… ярлом свои счеты, – добавил Шамаев. – Теперь уже не важно какие, но я бы хотел заплатить по некоторым счетам.

Он косо глянул на Ката, но тот остался совершенно спокоен. К нему, раз уж они оба стали частями Гнезда, старые претензии не относились.

Отряды тихо и незаметно окружали поселение. Караул понадеялся на сторожевые посты и полосу препятствий из опутанных колючкой деревянных ежей, поэтому спокойно играл в карты, не высовываясь на мороз. Единственный молодой викинг, почти силой отправленный на вышку к пулемету, спал там, завернувшись с головой в длинный, пахнущий дымом и кислым пивом тулуп. Ему снились женщины – и не грязные потаскушки из рабских бараков, нет – обнаженные красавицы. Две. Одну из которых он, сладко причмокивая во сне губами, пользовал, примостив на столе, а вторая в этот момент делала ему массаж спины. Нежно, проводя ноготками от шеи к заросшей шерстью заднице. И над ними ярко светило полуденное солнце, которого в этих краях никто давным-давно не видел.

Было тепло. Жарко. Горячо. Что-то текло по животу, пропитывая штаны.

Он так и не проснулся, когда беззвучно поднявшийся по ступеням питомец заколол его ножом вместе с потными фантазиями и несбывшимся солнцем в придачу.