Юрий Никитин - Порвали парус [электронное издание] [litres]

– Отлично, – сказал я. – Мацанюк уж и не знаю, сколько ухлопал на это амбициозное дело, но собрал для своего центра самых талантливых. Уверен, сыворотку сделаем в течение двух-трех дней!

– Конечно, – согласился он, – сделаем. Мы настоящая Европа, не то что какие-то там бывшие европейские территории, заселенные турками и арабами.

Подошел Ивар, долго смотрел, лицо стало совсем мрачным.

– Судя по скорости… и по этой дурацкой карте, какая-то она неправильная, инфекция передается воздушно-капельным. При тактильном можно месяцами жить в охваченном эпидемией городе и не заразиться, но если по воздуху…

– И проникает во все щели, – сказал Мануйленко мрачно. – Смотрите, зеленых зон нет вообще!..

– Даже желтые, – сказал Ивар, – и то краснеют достаточно быстро…

– А красные ширятся, – подхватил Мануйленко. – Вот направление ветров, видите? Совпадает полностью.

И все-таки Мануйленко не удержался на такой неинтересной текучке, вот уж чистый теоретик, и от изучения переполюсовки магнитного поля Земли, что грозит глобальной катастрофой, перешел к мощным гамма-всплескам в космосе, что в одно мгновение могут стереть с лица планеты всё живое, а потом увлекся изучением неизвестных процессов в недрах Земли, что способны вырваться на поверхность и все здесь испепелить…

Время от времени пытается заинтересовать и меня, не догадываясь, что я держу его как витрину, вот, дескать, смотрите, чем мы занимаемся, это чтоб проверяющие уходили в полной уверенности, что в этом Центра работают одни чудаковатые придурки.

Прошло еще три дня, Ивар сообщил мне чуточку виновато:

– Шеф, с сывороткой для той африканской чумы облом.

– Что стряслось? – спросил я.

– Не тот случай, – сказал он. – Не только мы, нигде пока не могут отыскать противоядия. В Штатах вообще опустили руки, они ж так бахвалились!

– Сложная структура вируса?

– Нет, но… выяснилась одна закономерность.

– Всего одна, – сказал я, – это хорошо.

– Но зато какая, шеф!.. Кого-то испугает, но большинство, если честно, вздохнут с облегчением.

Я потребовал в нетерпении:

– Рассказывай!

– Первые статистические результаты, – пояснил он, – выявили одну интересную закономерность…

– Ну-ну?

Он сказал с придыханием:

– Представляете, эпидемия бьет только негров! Или, скажем иначе, поражает только представителей негритянской расы. Что такие же люди, как и мы, только с темной кожей. Даже черной, а то и вовсе чернущщей! Такое сразу не заметили, сочли, что в первую очередь под удар попадают, как обычно, бомжи, наркоманы, алкоголики и прочие представители низшего класса с ослабленным иммунитетом. Но уже много случаев, когда умирают очень богатые негры… или люди негроидной расы, что такие же люди, как и мы, только….

Я прервал раздраженно:

– Ты не на трибуне, морда!.. Неужели кто-то ухитрился создать генетическое оружие?.. Направленное против представителей определенной расы?

Он сказал с загоревшимися глазами:

– Шеф, вы же знаете, это хоть и сложно, но вполне по силам хорошему дружному коллективу!

– Как мы, – заметил из своего угла Ивар и с энтузиазмом потер ладони. – Мы на любую гадость всегда, только кивните, шеф!

Я покачал головой.

– Да, но… в подполье хороший дружный коллектив талантливых ученых не спрячешь. Они все на виду, что объяснимо. Да и вообще… Я не представляю, чтобы такой коллектив можно было собрать где-то в третьеразрядной стране… даже на правительственном уровне.

Он спросил быстро:

– Указываете на ЦРУ?

– Может быть, – согласился я, – только почему не выпустили у себя в Штатах? Их банды чернокожих, что живут на пособия, достали там уже всех и каждого… Девяносто пять процентов всех преступлений в Америке совершается чернокожими, хотя их доля в населении Штатов всего тринадцать процентов.

Он поинтересовался:

– Порыться в том направлении?

– Без тебя пороются, – осадил я строго. – На это есть разведка и всякие прочие якобы компетентные, так называемые органы.

– Догадываюсь, какие, – пробормотал он.

Оксана сказала со своего кресла с достоинством тургеневской девушки:

– Без пошлостей, пожалуйста!

Стыдно сказать, но кроме великих дел и ликвидации глобальных угроз время от времени занимаюсь и не достойной будущего сингуляра мелочью. Стараюсь удержаться от нее, быть на высоте, я же не Бэтмен какой-то сраный или Супермен, тоже дебил из дебилов, но вот на соседней улице трое парней изнасиловали девушку, у меня тут же мелькнула мысль кастрировать всех троих, но подумал, что дураки вообще в рай сингулярности не протиснутся, а тогда на хрен их жалеть и возиться с ними.

Три выстрела в упор прямо в вытаращенные от ужаса глаза, и я исчез, как Бэтмен старого доброго времени, что не страшился брать закон в свои руки.

Сейчас, правда, и Бэтмен стал полным говном, измельчал, но я не они, в сладкем и понятное мелкотемье не сползаю, хоть и хочется.

Тот, кому дано много, от того и ожидается много. Мне дано намного меньше, чем Супермену, но все-таки не трачу свое время на то, чтобы снять с дерева заблудившихся кошечек.

Еще раз просмотрел данные о погибших, стараясь выяснить, кто в наибольшей опасности, все мы в первую очередь думаем о детях, однако вирус детей уничтожает так же быстро, как и стариков.

– Стоп-стоп, – пробормотал я, – а это что… Если не статистическая ошибка, то это прорыв… Весьма зловещий прорыв.

Мещерский спросил быстро:

– Владимир Алексеевич, вы что-то сказали?

– Да, – ответил я. – Вот взгляните на эту картину. Дайте крупным планом… Вот взгляните. Городок на десять тысяч жителей. Погибли практически все, уцелели всего сто двадцать человек.

– Ну-ну?

– Из них сорок человек белых, – ответил я. – Хотя, как мне кажется, там их всего было человек сорок, небольшой офис германской компании по переработке кокосового масла.

Мещерский нахмурился.

– Может быть, это зацепка… но надо искать дальше.

– А эту проверить глубже, – досказал я. – Данко, Ивар!.. Постарайтесь выяснить, случайное ли совпадение?

На соседнем экране появилось изображение главного зала моего как бы Центра по предотвращению катастроф, Мещерский взглянул удивленно и встревоженно, не догадывался еще, что и в его кабинете я тоже могу включать-выключать приборы.

Данко, Ивар и другие из моей команды повернулись в нашу сторону, Данко кивнул, его быстрые пальцы запорхали над клавиатурой, Ивар начал двигать на своем настольном дисплее схемы и графики.

Бондаренко сказал глубокомысленно:

– Негры вроде бы не переносят коровьего молока, оно у них не переваривается, верно? А еще у них болезни, каких нет у белых. И лекарства на них действуют чуть иначе. Это не афишируют, но медики разрабатывают ряд препаратов исключительно для негров.