Юрий Никитин - Порвали парус [электронное издание] [litres]

– Ну да…

– Потому, – сказал я с нажимом, – нужно провести срочно законопроект… или директиву, не важно, как у вас в мире людей это называется, об упреждающих мерах насчет уничтожения террористов везде, где обнаруживаются. Не ждать, когда совершат теракт. Достаточно того, что замечен в их рядах. Это уже преступление, что карается смертью….

– Независимо от степени вины?

– Независимо, – подчеркнул я. – Ставки слишком высоки.

Она покрутила головой, дальше ехали молча. Впереди показалось здание филиала ГРУ, Ингрид наконец проговорила с сомнением:

– Думаешь, Мещерский даст «добро»?.. Это не наш Кавказ, это почти на другой стороне планеты…

– Уже и ты мыслишь такими категориями? – сказал я. – Хорошо…

– Так что насчет…

– Думаю, – ответил я, – лучше всего это сделать нашей группе. ГРУ не случайно считается самой лучшей разведкой в мире, где к тому же и спецназ самый лучший… А на кону слишком много.

– Он может создать оружие?

– Возможно, – сообщил я, – уже создал.

Из машины мы выпрыгнули разом, плечо в плечо пробежали в здание мимо часовых и пронеслись по лестнице к кабинету Мещерского.

В коридоре догнали Бондаренко и Кремнева, на ходу обменялись рукопожатиями.

Бондаренко спросил быстро:

– ЧП?

– Еще какое, – ответил я. – Мужайтесь…

Ингрид дисциплинированно осталась в коридоре, мы все трое переступили порог, Мещерский поднялся из-за стола и сказал быстро:

– Спасибо, что поторопились. Взгляните на последние донесения.

Я повернулся к экрану на стене, там и съемки из космоса, и архивные фотографии плюс масса любительских из фейсбука, инстаграм и прочих соцсетей, сколько же хлама хранится в облаках, слева на соседнем экране поменьше все досье, что удалось получить к этому времени.

Бондаренко уточнил:

– Это здание, откуда похитили Кенделя?

– Кто такой Кендель? – спросил Кремнев.

– Да пустяки, – ответил я за Мещерского, – всего лишь ученый, не генерал какой-нибудь. Чего их жалеть.

Кремнев буркнул, ничуть не обидевшись:

– А это не он придумал вирус?

– Возможно, он, – ответил я. – Если он Господь Бог.

– Я имею в виду вирус африканской чумы, – сказал Кремнев сварливо. – Черт бы побрал вас с вашей гребаной точностью! Поняли же, о чем спрашиваю!

– На неточные вопросы могут дать неверный ответ, – сообщил я. – Да, есть предположение, что именно Кендель и придумал этот вирус.

Мещерский вставил:

– Террористы косвенно подтвердили.

– Знают больше нас? – спросил Бондаренко.

– Тогда в самом деле, – сказал Кремнев твердо, – нечего их жалеть! Я имею в виду ученых. Генералы такой гадости не придумывают.

На экране появились новые фото, из отдела сбора информации перебрасывают Мещерскому поступающие данные, он прислушался к голосу из передатчика в ухе, покачал головой.

– Попрошу полной серьезности. Владимир Алексеевич предположил, что похищенный ученый как-то связан с создателями вируса африканской чумы.

– Я почти уверен, – сказал я.

Он кивнул.

– Дело очень важное, так что достаточно и простого предположения, чтобы действовать. Тем более что вы сами вирусник, эта тема вам знакома… Все наши ресурсы в вашем распоряжении, Владимир Алексеевич!

– Много не потребуется, – ответил я, – но небольшую группу для штурма стоило бы…

– Как собираетесь действовать?.. Переговоры?

– Определим на месте, – ответил я.

Кремнев буркнул:

– Владимиру Алексеевичу бы в силовики-консерваторы. Мы рядом с ним смотримся надушенными интеллигентами! Рассуждаем, умничаем, а вот он напролом… а еще старается так, чтобы трупов побольше.

– Он за сокращение населения, – сказал Бондаренко с ехидцей.

– У него слово с делом не расходится, – сказал Кремнев одобрительно. – Владимир Алексеевич, все же не рискуйте зазря. Авось еще какой вирус придумаете, а кивать будем на проклятый Госдеп, что спит и видит!

Мещерский нахмурился.

– Повторяю, больше серьезности! Операция предстоит сложная и со многими неизвестными. Взгляните на эти снимки. Это вот Кендель, ведущий одной из фармацевтических компаний. Именно его похитили вчера прямо из отеля в центре города, если вы еще не знаете.

– Хорошо выглядит, – заметил Бондаренко. – Ему в самом деле восемьдесят лет? Он же старше моего отца!.. Нет, он одногодок моего деда!

Они оглядывались на меня, я сказал суховато:

– Ученые обычно следят за здоровьем, так как здоровье и ясный ум нам нужны для работы. Аркадий Валентинович, нам достаточно этих снимков, а если что понадобится, получим на месте от аборигенов.

– Вам лучше не засвечиваться…

– А мы им не покажемся, – сообщил я. – Сведения можно получать не только расспросами в лоб.

Бондаренко поморщился.

– Ученый… Ненавижу. Почему не похищают директоров банков? За них выкуп можно потребовать больше.

Кремнев хмыкнул.

– Да и нам легче. В смысле не так уж стремились бы вытащить из плена.

Бронник сказал потерянным голосом:

– Швейцария… Как же мир сузился. Раньше в соседнее село было подвигом съездить, а теперь вся планета одно село.

– Что насчет выкупа? – спросил Бондаренко. – Хотя бы того, чтобы направить на ложный след? Пока ничего?

Мещерский покачал головой.

– Пока неизвестно даже, кто похитил. То ли местная секретная служба, то ли сепаратисты, то ли замешана иностранная разведка. Тогда его могут попытаться тайно переправить за рубеж, а так уж следы потеряются вовсе…

– Неизвестно, – уточнил Мещерский, – еще и с какой целью. Если выкуп – одно, а если хотят заставить работать?.. Владимир Алексеевич, что-то хотите добавить?

Я сказал медленно:

– Брайан Кендель, генетик, профессор, доктор наук, африканер, из потомственных буров, его прадед героически сражался за свободу Трансвааля против английских колонизаторов в первой англо-бурской войне… во второй англо-бурской Англия все же победила с огромными потерями, так как у поселенцев Трансвааля были на вооружении скорострельные германские винтовки, а вот английские войска наступали с примитивными шомполками….

– Ого, – сказал Кремнев, – так хорошо знаете не только Кенделя, но и всю историю его рода?

Я спохватился, сказал с подчеркнуто неловкой улыбкой:

– Брайан Кендель, как и я, доктор наук, нейрофизиолог. Работаем в одной области. Нас в мире не так уж и много, знаем друг друга по публикациям…

– Нейрофизиологов мало? – уточнил Бондаренко.

Я ответил скромно:

– Такого уровня. Он не только доктор наук, но и автор уникальных работ в области нейромоделирования. Да, нас можно пересчитать по пальцам, не снимая туфли… Гм, у меня возникли некоторые подозрения.

– Доктор?

Я сказал без охоты:

– Я полечу с группой. Когда его освободят, как надеюсь, я хотел бы перекинуться с ним парой слов.