Тим Волков - Кровь цвета хаки [litres]

Вглядываясь сквозь почерневшие от давнего пожара деревья, он пытался определить, что же впереди было не так. Ничего подозрительного, однако, сталкер не увидел и не почувствовал. Ни аномалий, ни мимикримов, ни прочих привычных обитателей Зоны.

«Просто нервы? – подумал Корсар. – Нет, определенно не нервы. Хотя и они на пределе. Чутье. Звериное. То, которое за этот короткий промежуток времени не раз уже спасало. И не доверять ему пока не было никакого повода».

– Выждем, – сухо бросил он, укрываясь за небольшим валуном.

– Так ведь времени нет, – вяло возразил Егор.

– Успевает всюду тот, кто никуда не спешит. Булгаков так сказал, был писатель такой, давно. Читал?

– Проходили по школьной программе, – отмахнулся парень, усаживаясь рядом. – Я на соревнованиях был тогда. По самбо.

– Самбист, что ли?

– Первый юношеский разряд. Потом бросил.

– А чего бросил?

– Не знаю, – пожал плечами Егор. – Наверное, скучно стало. Институт, сессии, девчонки, другие мысли. Не до спорта, в общем. Потом Зоной заболел. Захотелось сходить в рейд. Все батю упрашивал, а он ни в какую не пускал. Знал, наверное, что не смогу уже о чем-то другом думать. Ну, я тайком и рванул. И все, как засосало. Сначала втихаря ходил, потом уже, когда батя узнал и всыпал по первое число, оформил все необходимые документы, как полагается, пропуск получил и вот теперь совершаю вылазки в звании официального сталкера.

– Понятно, – рассеянно бросил Корсар, выглядывая из-за укрытия.

«Вроде прошло это странное ощущение, сигнализирующее об опасности. Идти дальше надо». Мужчина вновь стал посылать пси-сигналы по округе, пытаясь найти хоть какого-то зверя, чтобы у него узнать о возможной угрозе. Но, как назло, в радиусе километра никого не было.

– А если попробовать не через КПП пересечь границу, а, скажем, через колючку? – спросил Егор, рассматривая заставу. – Перелезть.

– Попробовать можно, но только один раз, как в том анекдоте про циркача и пистолет, – мрачно произнес Корсар. – Там, возле этой колючки, такая радиация и пси-поля, что в два счета мозг сожгут. Да и аномалии там кучкуются плотно. Точно не знаю, почему так происходит, может, из-за колючей проволоки, создающей подобие контура, может, еще из-за чего. Но лучше не соваться туда. Уж поверь мне на слово.

Егор глянул на желтую табличку у КПП. Она пряталась в густом сухом бурьяне, выцветшей краской на ней через трафарет было выведено:

СТОП! ВЕДЕТСЯ ОГОНЬ НА ПОРАЖЕНИЕ.

Парню стало неуютно от этих слов.

«На поражение, – мысленно повторил он про себя, вытирая испарину со лба. – Вот тебе и поворот. А раньше ведь не замечал я этой таблички. Или просто не хотел замечать, глядя на все вокруг сквозь розовые очки. – После рассказа Корсара о том, что с ним случилось за этот короткий промежуток времени, какие испытания на него обрушились, розовые очки, надо признаться, у парня сильно потрескались, открывая ему неприятную правду. – Вот ведь как бывает. За чью-то оплошность могут человеку смертный приговор вынести. Без суда и следствия».

Егор повторил про себя адрес, телефон и имя человека, с которым ему надо было встретиться, чтобы передать всю необходимую информацию. Хоть и назубок он заучил координаты, но, боясь что-то напутать, проговаривал их вновь и вновь.

– Ладно, засиделись тут. Пора двигать в путь, – сказал Корсар и поднялся.

Но только сейчас понял, что поспешил с выводами насчет безопасности. А еще успел осознать, что совершил ошибку, которую исправлять было уже поздно…

«Как ни оттягивай момент, а сказать все же придется», – тяжело подумал Долгушин, глядя на рацию – огонек вызова горел уже с минуту и гаснуть не собирался.

Хорошо еще, что звук был выключен, а то своим змеиным шипением это устройство вывело бы старлея из себя окончательно.

«Перед смертью не надышишься!»

Долгушин глянул на парней. Те виновато отвели взгляды в стороны – понимали, что сейчас состоится не самый дружелюбный разговор.

Офцер вздохнул и нажал на кнопку приема.

– Ты совсем обурел?! Почему не сразу отвечаешь? – вместо приветствия зарычал Лапердин. Но ярости в голосе было мало, словно майор сильно устал, и говорить теперь ему было тяжело.

– Товарищ…

– Давай докладывай уже. Без лишних слов.

Долгушин сглотнул подступивший к горлу ком.

– После изучения местности вблизи болот улик, подтверждающих гибель объекта «К», не обнаружено. Найдены следы…

– Какие еще следы? Что ты там мелешь такое?!

– «Ночному охотнику» уничтожить цель не удалось, беглец скрылся в западном направлении.

– В сторону КПП, что ли, он двинул? – как-то подозрительно спокойно спросил майор.

– Так точно. Мы начали преследование…

– Сколько вас там?

– Пятеро. Я, замбой Историн и трое бойцов.

Лапердин долго молчал, и Долгушин даже подумал было, что тот отключился, но рация зашипела, и майор, с трудом выговаривая каждое слово, произнес:

– Сообщи мне свои координаты. Я тебе в подмогу бойцов вышлю. Впятером от вас толку как от козла молока.

– Вас понял, – растерянно и в то же время с облегчением ответил старлей, высылая со своего планшета GPS-координаты группы.

– Получил, – подтвердил Лапердин. – Отбой связи.

И не дождавшись ответа, отключился.

Штопор достал из мятой пачки последнюю сигарету, дрожащими руками прикурил. Выдохнул в свежий утренний воздух облачко дыма. После вчерашнего загула еще подкатывала тошнота, волнами, едва не сваливая с ног, но уже не так сильно, как в первые часы после подъема.

«Первым делом надо принять «лекарства», чтобы отпустило. Проверенный метод. Да только на полноценное лечение денег явно не хватит».

Штопор тяжело вздохнул. В последнее время черная полоса неудач прочертила вокруг него круг и не выпускала, кидая из одной неприятности в другую.

«Будь оно все неладно!» – проворчал он, глубоко затягиваясь и еще раз перечитывая сообщения, пришедшие к нему на КПК за последнюю неделю. «Может, есть какие-то заказы?»

Наткнулся на одно весьма интересное письмецо.

«Всем «синим» отмашка! В Зоне объявился плохиш, описание прилагается… Приказ в случае обнаружения – ликвидировать и сдать труп на заставу воякам или передать по линии «Б». Оплата высокая. Конфиденциально».

Предпоследняя фраза особенно привлекла взор страдальца. Он сразу понял, о ком шла речь в сообщении. О том сумасшедшем беглеце, что повстречался им с Ростиком.

Через знакомых кентов, сидящих на заставе, Штопор любопытства ради узнал примерную сумму награды. Она оказалась и вправду высокой. Очень высокой.

«За такие бабки можно даже мать родную продать! А тут какой-то перец. Ну и пусть, что крутой. Против «калаша» любая крутость превращается в розовый кисель. И за Ростика надо бы спросить, само собой. Не просто же так на тормозах все спускать. – Штопор бросил окурок под ноги, остервенело растоптал его. – Хотя, если признаться честно, то Ростик сам виноват, бог ему судья. Видел же, что бычить начал этот придурок. Помог бы – может, и пожил бы еще чуток. И деньжат, глядишь, срубили бы. А так, почем зря помер. Ни денег теперь у меня, ни помощника».