Тим Волков - Кровь цвета хаки [litres]

– Ты мне еще тут будешь указывать? Закрой рот, сволочь! Сейчас возьмешь автомат и туда же пойдешь, где все носами землю роют. Умник! Плевать мне на этих научников, на их договоры и на их бонусы, мля. У меня невозвратные потери больше десятка рыл, дорогущая техника, время на исходе. В бирюльки играть? Да вот на тебе, выкуси… И всем там, наверху, козлам!

Лейтенант с трудом проглотил ком в горле и машинально прильнул к оптике. Таким страшным и злым он еще никогда не видел начальника.

Корсар что-то такое предвидел, поэтому ретировался не просто на другую лежку этого же этажа, а спрыгнул ниже, потом сполз по канату еще ниже и очутился на высоте ста десяти метров над сумрачной Зоной.

– Что ж ты молчаливо наблюдаешь за сыном своим, Зона-мать? Помогла бы уже, чем глядеть уныло на картину эту безбожную. – Сталкер вздохнул, перевел дыхание, опираясь на одно колено и решая, к какой огневой точке ему двигать теперь.

Он не обращал внимания на участившуюся трескотню всех видов стрелкового оружия штурмующей стороны, на грохот и звон разрывов и града пуль в верхний ярус станции. Корсар поправил АК-12 за спиной, плотнее прижал «липы» карманов, набитых яйцевидными гранатами, и направился к НП. Там он взял пульт от управления дронами, уселся на пустой цинк и, причмокнув губами, начал щелкать кнопками и вращать джойстиком.

– Ах, вон вы что задумали, братцы-кролики! – усмехнулся сталкер, разглядывая на экране планшета картинки с видоискателя дрона. – Ну, хотите тут попробовать, давайте так. Некрасиво в гости с черного хода лезть. Нехорошо это!

Штопор находился в отряде сталкеров и анархистов, атакующем станцию с левого фланга. Согласия его никто не спрашивал, в штурмовую группу включили автоматом, будучи уверенными в храбрости и нужности того самого вестника, сообщившего всей Зоне о буйности и страшилках Корсара. Теперь, по словам командира отряда, необходимо было доказать на практике, что правда всегда торжествует, а добро непременно побеждает зло.

– Ты однозначно идешь с нами и первым всадишь пулю в этого шатуна, – напутственно сказал старший группы, подталкивая Штопора к выходу из бара. – Да и за Ростика отомстишь. Зона запомнит твой подвиг.

Штопору вдруг стало страшно, не хотел он уже идти искать и убивать этого всесильного и вездесущего Неприкасаемого. В рейде он постоянно потел, дрожал и мерз, хотя ни о каком холоде в Зоне в это время не было речи. Сталкер Штопор закончился еще в том баре, когда первый раз, примчавшись из вылазки, рассказал о смерти напарника и очень приукрасил лжеисторию. После этого он превратился в псевдосталкера с уклоном в ренегатство, сам того не подозревая.

Теперь Штопор, будто зомби, понуро плелся за спинами товарищей и теребил лямку «ИЖа». СВД он потерял еще тогда, когда спасался бегством от настырного, дерзкого, молодого сталкера, а вернувшись в бар, обработал ссадины и порезы после драки, напился вдрызг и уснул в каморке Палыча. На следующий день, пока придумывал, как свалить из Зоны, его и прибрал в рекруты наряд вояк.

Вот поэтому он брел сейчас, горемычный, с врученным ему облезлым дробовиком по пятам товарищей и корил судьбу. Укрытий никаких здесь не наблюдалось, поэтому лучшей защитой, как обычно, были спины ребят. Никто из них не услышал легкого гудения в темнеющем небе, но дрон четко передавал картинку сосредоточения сводной группы хозяину.

– Анархисты, заходите с угла колючки, мы вскроем ее здесь, от кустов, – распорядился старший отряда, рукой показывая направление движения.

Разномастно одетые и с удивительно неоднородным оружием добровольцы-штурмовики достигли стены из ржавой колючей проволоки в три ряда. И тут появился их главный в Зоне враг. Не Корсар и не вояки…

Мутанты.

Картинка темнеющей Зоны становилась все четче и четче, редкие звезды, выглядывающие из-за кучевых пепельных облаков, напомнили о беззаботном детстве с рыбацкими кострами на берегу Волги, теплой компанией дружков и запахом жирной наваристой ухи.

Долгушин потянул носом. Фантасмагории прошлого тут же улетучились, сменившись унылыми реалиями. Он с трудом, потому что мешал шлем, упертый в борт рухнувшей вертушки, повернул голову и дернулся. Волна жара и удушливого дыма обдала лицо офицера, а затем пламя пожара лизнуло ботинок.

«Надо уносить ноги!» – подумал армеец, подтягивая нижние конечности к себе, сгибая их в коленях. И только тут начала приходить боль – острая и всеохватывающая. Долгушин, сморщившись, разлепил сухие, потрескавшиеся в кровь губы, застонал, переворачиваясь на бок, подальше от смертельного очага. Но огонь неумолимо приближался и пытался лизать обмундирование военного. Старший лейтенант уже понял, что схлопотал при падении вертолета довольно сильно, но быть вдобавок зажаренным ему никак не хотелось. Кряхтя, к нему подполз один из бойцов, помог ретироваться подальше от пожара. И снова сумерки приближающейся ночи окутали офицера с головой, теперь до него стали доноситься треск стрелкового оружия и гул разрывов.

Долгушин тяжело вздохнул, лежа на пожухлой траве и холодно глядя на зарево, охватившее вертолет. Он сейчас не мог помочь ни оставшимся там ребятам, ни пилотам, ни даже пока самому себе. Его охватила какая-то странная апатия. Погибли его бойцы, сбита была вертушка – казалось бы, он должен люто ненавидеть этого везучего противника. Но старлей впал в такое уныние и безволие, что все эти проблемы и происшествия теперь стали ему далеки и безразличны. Нет, в данный момент он не беспокоился за спасение своей души, не пытался выйти из боя или бежать, чувство самосохранения притупилось и молчало.

Он посмотрел вверх, туда, где на высоте ста пятидесяти метров появлялись вспышки разрывов, мелькали трассеры, скрипела и грохотала лязгом отрывающаяся и падающая арматура антенн. «А ведь он еще жив, этот Корсар. Жив и продолжает биться. Один, судя по всему, один и абсолютно без поддержки огневой и даже моральной. Обороняется и продолжает стоять насмерть. Это же Неприкасаемый! Один против всех! Твою ж мать!..»

Долгушина оторвали от мыслей подбежавшие бойцы его отделения. Стали осматривать, оказывать медицинскую помощь, что-то говорить.

«Не все погибли. Оказывается, не все. И это уже хорошо. Это чертовски здорово!»

Сначала в темных кустах раздался предсмертный вопль крайнего левофлангового наблюдателя. Затем послышался шум, резко переходящий в гул по всему сектору, а уже через секунду заросли взорвались хлынувшей из них живой волной.

Мутанты!

Почти все представители фауны Зоны собрались в одну свору, внезапно вылившуюся в гон. Псы, псевдоволки, крысаки, свинорылы, секачи, мимикримы, жировоски, огарки, фантомы и полтергейсты. Не заметил среди них Корсар прыгунов, которым поручил стеречь казармы в тылу, да мастодонтов-убийц вроде химеры и злыдня.